Бес и Шаман

Когда мы прошли отсек предварительной очистки, внутри нас ждал полный разгром. Живых в лаборатории, должно быть, не осталось. Как только ПДА соединились с местной сетью, на экране показались лишь серые точки, что означало — объект признаков жизни не подает.

— Они отвлекали нас, — выплюнул Вар.

Я оперся о косяк.

Второй раз за этот нескончаемый день мне стало грустно. Даже, наверное, не грустно, а тошно. Тошно от того, что происходило вокруг. От того, что наши усилия оказались напрасными. От того, что мы ничего не сумели исправить, и если верить Сфинксу, то именно в это время произойдет интеграция вируса шума.

Но именно в тот момент, когда я готов был опустить руки, и уже мог думать только о том, чтобы вернуться в «100 рентген», взять самое нелепое и опасное задание, вдруг одна из точек мигнула желтым.

Стоянов был жив. Так называемая «синяя аптечка», созданная учеными для быстрой регенерации тканей, пришлась как нельзя кстати. У меня она была всего одна такая, но размышлять о том, использовать или нет, я даже и думать не мог. Выбор был очевиден.

Лаборант открыл глаза. Он был очень слаб, и, судя по всему, каким-то образом сумел схватить приличную дозу радиоактивного облучения.

— Я знал, что кто-то придет, — слабо улыбнулся парень, — если бы ни «золотая рыбка», быть бы мне на том свете… все очень плохо… вы даже не представляете, насколько, — уже по-деловому закончил он.

— Представляем, — бросил я, — куда пошел Шутин?

В глазах лаборанта я увидел неподдельное удивление. Однако, он не терял времени зря:

— Насколько я понял, они направляются к «монолиту», каким-то образом он уговорил сектантов, они помогают его безумной идее. Я хочу, чтобы вы знали… этот лжеученый, пробивший немалые инвестиции под свою исследовательскую контору «ВЕСК», которая вот-вот должна была начать функционировать в пустующих помещениях нашей лаборатории, извратил все идеи Степана Евграфовича… а вчера случилось что-то совсем из ряда вон выходящее… — парень закрыл глаза, переводя дух. Пот лил с него градом — это работали новейшие разработки ученых по регенерации поврежденных тканей. Вар вколол ему антирад, а я подставил плечо. И все мы направились к выходу.

— Потом расскажешь. Что-то мне подсказывает, надо убраться отсюда, и поживее.

Я не стал спорить. Но картина происходящего прояснялась все больше.

Зоркий внимательно осмотрелся вокруг.

— Эта хрень может вернуться, воздух становится вязким…

— Они используют установки так называемых «выжигателей» для большего охвата, — подтвердил наши опасения Стоянов, — лучше всего выбрать подвальные защищенные помещения, как при выбросе.

Вар коротко кивнул, и мы сбавили шаг. «Долговцы» быстро догнали нас. Все сталкеры выглядели несколько растеряно. Никто из нас никогда не сталкивался с подобной угрозой, и мы мало себе представляли, как следует поступить.

Живых в лаборатории больше не было. Это был своеобразный переворот в ученом мире Зоны, но тогда мы никак не могли знать, что события вокруг Янтаря являются только началом. Пока мы решили направиться в «100 рентген», кому-то довелось вылезти в местную сеть, чтобы узнать новости. Вот тут-то все и началось.

Выяснилось, что группа отчаянных головорезов во главе с Варом и Зорким, не щадя ни своих, ни чужих, вырезала весь исследовательский контингент в лабораторном комплексе «Янтарь». Отряд ВЕСК уже шел по их горячим следам, а тем сталкерам, которые окажут помощь в устранении главарей воинственно настроенной группировки, будет счастье в энной сумме наличных и боеприпасов…

Выходило, что это мы переубивали здесь кучу народа, именно нами был захвачен легендарный Волк, и наши опыты привели к нестабильности отдельных участков Периметра. Я поежился.

Вся информация была перевернута с ног на голову. Да, безусловно, те, кто могут и хотят анализировать, смогут сопоставить факты, но нельзя не брать в учет тех, кому все равно, за что получать деньги. Правда, будь она на нашей стороне, и дай мы сейчас опровержение, все равно ничего не докажет. Более того, нам нечего предложить взамен этим людям.

— Уходим, — коротко скомандовал Зоркий.

Теперь нашему отряду стоило держаться подальше от любых мало-мальски известных стоянок сталкеров, не говоря уже об известных базах группировок. Боезапас наш был истощен, мы имели как минимум пятерых раненных, что серьезно замедлит наше передвижение.

Сейчас все было просто. Выключив ПДА, мы шли за Зорким, больше полагаясь на свой опыт и карты местности, которые остались в памяти у каждого. Мы сильно не забирали к холмам с запредельным уровнем радиации, но и старались держаться нехоженых салагами троп. Нас было не более тридцати человек, но для Зоны мы представляли собою огромную толпу. Скорее всего, разумнее было бы рассредоточиться, но нам нужна была некая точка, к которой мы смогли бы если не вернуться позже, то доставить сообщения о том, что и кому удалось сделать. Стоянов пытался внести ясность в наши представления о работе генератора S-поля, но выходило, что он сам имел представление о нем лишь в общих чертах.

Проходя мимо заброшенной деревеньки, где крыши домов совсем просели с течением времени от многочисленных дождей, мы попали под обстрел небольшой банды мародеров. Было удивительно, что бандиты забрались так далеко. Опыт и численное преимущество в этой небольшой схватке было на нашей стороне. Неверьхуд и Гуру действовали быстро и слажено. Старые вояки знали свое дело. Про Гуру вообще рассказывали разное, и что он может чувствовать изменение настроения Зоны, и будто и вовсе не совсем сталкер, а скорее шаман.

Перестрелка длилась недолго. В расходовании патронов мы старались быть экономными. Когда с бандитами было покончено, несколько «долговцев» по распоряжению, отданному Зорким, осмотрели тела погибших и их нехитрый скарб. Судя по тому, что парни забрали даже пистолеты, наш командир предполагал самый плохой вариант развития событий. Здесь сложно было сказать, чья тактика лучше, но едва ли у бандитов стоило узнавать, охотятся ли они за нами просто так, или рассчитывают получить премию, почерпнув информацию из сети.

К вечеру решили разбить лагерь. Костров не зажигали. Выставили часовых по периметру, укрывшись в естественных складках местности. Мне почему-то вспомнился урок гражданской обороны, где нас учили, что в случае ядерного взрыва необходимо укрываться именно в естественных складках местности, если никаких других укрытий поблизости нет. И вдруг меня осенило, ровно как и Карлоса, который, покинув своего друга Кобру, поспешил к месту, где расположились Зоркий и костяк его команды, состоящий из «долговцев».

— Завтра будет выброс, — практически в один голос сказали мы. А после я продолжил, — нам следует найти укрытие и позаботиться о раненых.

Конечно, имуностимуляторы и имеющиеся в наших аптечках средства помогали сталкерам, снимая боль и ускоряя заживление ран. Те, кто был контужен, постепенно приходили в себя, но хирургов среди нас не было, а извлечение пуль из мягких тканей не входит в начальную подготовку.

Карлосу удалось помочь своей подопечной. С помощью сборки артефактов он сумел вытянуть осколок из раны, полученной Лизой. Собака хромала, но упорно шла за ним. И в этой картине было что-то такое знакомое и родное, что я мог поклясться, что знал этого человека ни один десяток лет. Другие сталкеры, сменяясь по очереди, несли наспех сооруженные носилки с раненными товарищами. Я не знал многих, но странное, проснувшееся с новой силой, чувство долга заставляло меня поддаваться этому инстинкту вместе со всеми.

Я боюсь прослыть неонацистом, но мне запомнилась одна поучительная история. Однажды американские морпехи, получив сигнал SOS, помогли советским матросам, шлюпку которых во время учений унесло в открытый океан. Они дрейфовали несколько дней. Американцы были сильно удивлены тем, что они не ссорились, и не пытались причинить друг другу каких-то увечий, они делили между собой картофелину на пять частей, но не бросили самого ослабшего за борт, стараясь оставить ему большую часть.