Венера туберкулеза

Сам не могу понять, откуда во мне весь этот смрад. Как же я мерзок временами. Помню, устраивался я на работу в школу и проходил собеседование с психологом, всякие простенькие вопросы.

- А какая вам нравится литература?

-Всякая. Особенно черный юмор.

Это был единственный раз, когда я пересек порог данного учебного заведения. У гробовщиков внутри было чище, чем у меня. Наркоман Нирвана оттрудился на этой ниве два месяца. Тащили они гроб, в нем – тетка, превратившаяся в желе, родственники ждут на улице, они спотыкаются, и желе разлетается по комнате. Куски собираются по всем углам, конструируется подобие формы тела, и - в землю. Найти успели не все. В последствии фрагменты обнаруживались периодически даже посетителями. Мне срочно требовалась чистка. Наверное, в России все не так уж и плохо, раз туберкулез не повален. Макс не стал задерживаться возле извращенных настроений.

- Ты за меня будешь голосовать или за господина Щ.?

- Наркоман, - крикнул он, уезжая вдаль.

Кто угодно, только не я. Скорее тот парень, на которого мы с Нарезкой наткнулись на лестничной клетке, когда выходили на улицу, чтобы поехать в администрацию. Такое не забывается. Это были глаза зомби, нечеловека. Что-то пустое и зловещее, что-то беспомощное и одновременно опасное, что-то совершенно неприятное было в них. Глаза были распухшие и стеклянные. Неживые. Даже не глаза. В руках у его подруги был инсулиновый шприц. Они суетились. Это уже конец. Как же все было хорошо в детстве. Этот безмятежный сон ребенка сейчас видится мне раем. Идущие по скользкой дорожке, потеряли безмятежность очень рано. Во имя косяка, без которого вся вселенная была скучна, банальна и сера, мы отказывались от сказки, в которую мог обернуться мир, если бы мы смотрели на него без косяка. Обыденность не давала удовлетворения, и в этом мы были ущербны. Бутылка за бутылкой, косяк за косяком давали блаженство, корень которого я увидел в одну из ночей. Познать корень, лишив растение жизни. Мы приехали на пустынную площадь, смастерили из пластиковой бутылки прибор, забили в него траву, выкурили ее, и Хазар вышвырнул использованную тару на улицу. Было за полночь. Откуда-то появляется нищая бабушка с двумя сумками пустых бутылок, и с уверенностью, что мы пили пиво, бросается к нашему подарку, поднимает его, вертит в руках, ложный сигнал, и она расстроенно идет дальше, шаря глазами по земле. Особенно в районе урн. Своя система ценностей окружающего мира, свои точки приложения человеческих возможностей. Никого из нас это не тронуло. Безразличие взращивает в людях маленького дьявола. Скрыто от глаз под землей. Зло – это всего лишь закономерная реакция человека, которому не хватает сопереживания, провокация каких-либо ответных чувств, энергия, если другой энергии нет, одиночество. Добро, любовь, правда, понимание обходили меня стороной, неужели же кто-то будет отказываться от всего этого во имя инфицированного СПИДом шприца, поэтому я и стал гадом.

5. Пазлы

- Поднимайтесь в актовый зал, через десять минут там состоится митинг.

- Какой митинг?

- В поддержку Путина. Из центральной прессы приехали, с телевидения кто-то. Живее!

Мощнейшая образовательная Корпорация, университет плюс масса дополнительных проектов, в PR-департаменте которой я работаю журналистом, с недавнего времени начала активно играть в политику, ибо все мы ходим под законами, и отдельные персоны, обладающие деньгами, со временем входят во вкус и начинают желать изменения их в свою пользу. Конечно, во имя развития образования, потому что это развитие – есть развитие доходов тех, кто им руководит, ведь за два года, что я тружусь в стенах этой организации, осуществлено массивное продвижение вперед, филиалы Корпорации открываются уже зарубежом, в Перу, в Чехии, с визитом у нас была жена Путина, постоянно гостят какие-то депутаты, Кобзон, Бородин, а такие люди к кому попало не приезжаю. Ну так вот, за эти два года развития моей заработной платы не произошло. Могу предположить, что развитие спорта, искусства, науки, всего, где этим занимаются недоступные люди в пиджаках, такого же рода. Или наш патрон – жадюга. Я поднялся в зал. Директор стоял перед толпой из 300 сотрудников, бухгалтера, методисты, менеджеры, наборщицы, в пижонском синим пиджаке в белую полосочку. Приближенная свита, заместители, была одета точно так же. Вечером по ТВ показывали Путина. Идентичность одежды.

- Я, - сказал директор отеческим разъясняющим тоном мудрого наставника, - от имени инициативной группы хочу предложить всем нам выдвинуть действующего президента РФ Владимира Владимировича Путина кандидатом в президенты на предстоящих в марте выборах. Делаем мы это только потому, что политика Владимира Владимировича Путина нас очень устраивает. При нем действительно наблюдается стабилизация и рост экономики, и если Владимир Владимирович останется у власти, то эти процессы будут только усиливаться. Предлагаю проголосовать. Кто «за» - прошу поднять руку.

Все 300 человек без особого энтузиазма вздымают свои руки вверх. Драгоценные фишки. Это мне и надо. Ловлю момент и фотографирую. Работа такая. И теперь смело можно писать про нескончаемый энтузиазм митингующих.

- Есть ли у кого-то другие предложения? - продолжает директор.

Молчание.

- Других предложений нет. Значит, мы принимаем решение о единогласной поддержке на выборах Владимира Владимировича Путина. Спасибо. Возвращайтесь на свои рабочие места.

Через несколько дней в главных газетах страны проходит соответствующая информация. Могу предположить, что большинство информации, проходящей в центральных СМИ, такого же рода. Когда Тимура приняли на Районе с пятью граммами гашиша и закрыли в СИЗО, то в криминальной хронике этот эпизод указывался, как задержание наркоторговца, что более всего удивило самого героя материала. О том, что он – наркоторговец, Тимур узнал сначала от мусоров, а потом из газеты. И это в то время, когда настоящие наркоторговцы, известные на весь Район айзеры, спокойно разъезжают по улицам на иномарках, и хотя их иногда тревожат органы правопорядка, но, видимо, не по службе. Дружба, деловые отношения, коммерция. Когда мне было 14 лет из меня и двух моих приятелей безостановочно перла агрессия и ненависть. Однажды, мы даже без бухла напрыгнули на корпус машины, уже несколько лет пылившейся без дела во дворе, отломали двери, выдрали руль, порезали обивку, хотели поджечь, но не успели. Из подъезда выбежали братья Камолаевы, татары, молодые коммерсанты, которые и владели этим хламом, давно плачущим по помойке. Я был схвачен и отвезен к отделению милиции. Один из братьев вывел из мусарни человека в серой форме с погонами, тот влез в их машину и ударил мне по лицу. Стало жутко.

- Срок хочешь? Кто с тобой ломал машину?

- Я их не знаю. Мы сегодня на улице познакомились. Бабушка попросила нас очистить дорогу от мусора, вот мы и пытались машину убрать с тротуара.

- Ты че, охуел, - следует еще один удар, - вы зачем ремни срезали и руль вырвали?

- Это не мы.

В оборот опять идут его кулаки.

- Под суд хочешь за порчу личного имущества?

Зачморенного меня отводят в кабинет, здесь уже не бьют, но принуждают подписать какую-то бумагу. Умелая угроза обладает неслабым психическим воздействием, но далеко не факт, что за словами пойдет действие, а уж верить мусорам, вообще, глупо, но в то время такие тонкости были мне не знакомы. Очень многие трудности нарисованы лишь в нашем мозге. В ментовеке я оказался тогда впервые, все представлялось мне очень серьезным, детские комнаты милиции, суды, и я очень испугался, что влип в такую историю. Еще пару часов назад мир казался таким прекрасным и беззаботным, и всего лишь слова чужих людей совершили революцию в моем сознании. Мир вряд ли изменился, но внутри меня все перевернулось кардинально. Я озлобился. Через это испытание я открыл свою слабость и ничтожество, но не захотел смириться с этим. Очень высокое самомнение. Смелые люди, на которых не в состоянии подействовать ни один авторитет, притягательны вне зависимости от рода своих занятий, и посему скользкая дорожка преступления, где крепость духа формируется в постоянном рисковом противостоянии с государством и своим страхом, является привлекательной школой для многих молодых людей. Воля: своя и чужая. Гордость никогда не даст покоя.