Невеста графа

Что будет с ним, когда он тоже женится? Фиц с ужасом думал об этом. Впрочем, главным для него сейчас были деньги. Когда он займется выплатой долгов и восстановлением поместья, ему будет не до капризов жены.

Почти всю дорогу до города они молчали. Пенни проснулась, когда коляска уже въехала на булыжную мостовую в предместье, и сразу начала хныкать.

— Остановите экипаж в парке, — попросила Абигайль, когда коляска подъехала к городской усадьбе маркизы Белден.

— Я не могу бросить вас в пустынном месте одну в этот поздний час, — возразил Фиц. — Кроме того, я не хочу уходить от ответственности, оставив вас наедине с разъяренной маркизой.

Возможно, еще на прошлой неделе он преспокойно оставил бы девушку у ворот усадьбы, предпочтя не портить отношения с влиятельной особой. Однако с тех пор с ним произошли большие перемены. Он не желал пасовать перед трудностями.

Фиц был готов выслушать из уст Изабеллы слова порицания, храня при этом полное спокойствие.

Взяв капризничающую Пенни за руку, Фиц направился к парадному входу в дом. Дверь была заперта, и им пришлось постучать в нее молоточком. Вскоре им открыли, и они вошли в холл.

Через несколько мгновений к ним вышла разъяренная Изабелла. Она смотрела на Фица с таким негодованием, как будто он был воплощением мирового зла.

Тот не стал притворяться, изображая на лице недоумение, и не потрудился даже учтиво улыбнуться хозяйке дома. Граф смотрел на Изабеллу хмуро и неприветливо, его лицо приобрело властное надменное выражение. Он не пытался сгладить углы.

— Где вас черти носили? — накинулась маркиза на свою протеже. — Вы не вернулись к чаю, Абигайль, и вам уже давно пора собираться в театр.

— Лорд Дэнкрофт любезно предложил подвезти меня до дома, когда начался дождь, — сказала Абигайль, передавая лакею разорванный кружевной зонтик и шляпку.

Выдержка девушки восхищала Фица, но он не желал кривить душой. Он был графом и имел все основания требовать почтения к себе. Фиц твердо решил преподать Изабелле хороший урок.

— Я возил мисс Мерриуэзер в Суррей в гости к родным, — заявил он изменившейся в лице маркизе. Он не желал прятаться за юбку Абигайль, поддакивая ей. — Она не марионетка, и не надо пытаться руководить всеми ее поступками в угоду собственным амбициям. А теперь позвольте откланяться, миледи.

Фиц круто повернулся и, подхватив на руки притихшую от изумления дочь, покинул дом.

Глава 16

Абигайль чувствовала себя эмоционально опустошенной, подавленной. Надев вечернее платье, она приказала горничной сделать ей прическу. Служанка выполнила ее распоряжение как могла. Зачесанные наверх и перетянутые розовой лентой непокорные кудри выглядели так, словно Абигайль только что встала с постели. Но ей было плевать на свой внешний вид.

Сегодня граф поцеловал ее, и это событие затмевало все остальные. Ласки Фица доставили ей неизъяснимое удовольствие. Но еще больше понравилось то, как он встал на ее защиту в доме маркизы.

Впрочем, эта надменная аристократка действовала ей на нервы. Абигайль больше не желала иметь с ней дело. Она мечтала заполучить наконец свое наследство и нанять на эти деньги поверенного.

Она сочиняла в уме речь, которая могла бы убедить леди Белден отдать ей всю сумму сполна. Продолжая лихорадочно обдумывать аргументы, Абигайль спустилась вниз и встретилась в холле с маркизой. Леди Изабелла окинула свою протеже с ног до головы оценивающим взглядом и, не говоря ни слова, направилась к выходу.

Девушка растерялась. Удастся ли ей поговорить сегодня с ней откровенно? В соответствии с этикетом Абигайль не могла заговорить со своей благодетельницей первой. Она должна была терпеливо ждать, пока леди Изабелла соизволит завести с ней беседу.

Однако и в карете, сидя рядом со своей протеже, маркиза продолжала упорно молчать. Такое поведение леди Белден раздражало Абигайль. Она чувствовала, что с ней обращаются как с провинившимся подростком. Решив взять пример с Дэнкрофта, Абигайль поджала губы. Она не допустит, чтобы ее запугивали!

Сделав глубокий вдох, она сцепила пальцы и отважно заговорила, нарушая молчание:

— Я самостоятельно вела домашнее хозяйство на протяжении трех лет. А до этого управляла фермой отца. Умею разговаривать с арендаторами, торговцами, поставщиками и епископами. Я не ребенок и не желаю, чтобы со мной обращались как с маленькой девочкой.

— Вы глупая молодая женщина, совсем не умеющая себя вести! — заявила леди Белден и с досадой ударила тростью по сиденью напротив. — Вы и не подозреваете, что можете навеки погубить свою репутацию. Для этого достаточно на публике вступить в разговор с человеком, пользующимся дурной славой!

— В деревне с кем только мне не приходилось разговаривать! Я не оранжерейное растение, как большинство молодых светских леди. Именно эту мысль я и пытаюсь донести до вас. Не надо обращаться со мной так, как будто я не знаю жизни.

Леди Изабелла еще несколько раз ударила по сиденью тростью.

— У меня нет детей, — неожиданно промолвила она. — Честно говоря, я никогда и не хотела заводнить их. А вот Эдвард мечтал о ребенке.

Абигайль растерялась, не зная, что сказать. Признание маркизы сбило ее с толку, однако она не хотела отвлекаться от темы разговора и решила во что бы то ни стало настоять на своем.

Абигайль никогда не задумывалась о том, как живет леди Изабелла, о чем мечтает. Маркиза казалась ей холодной светской красавицей, влиятельной независимой дамой, которой чужды заботы и чаяния обычной женщины.

— Вы еще молоды и очень красивы, — осторожно промолвила Абигайль. — Возможно, вы еще встретите мужчину, от которого…

— Нет, благодарю, у меня большой опыт общения с этими проходимцами. Я слишком хорошо знаю их, и ни за что не променяю свою независимость на иллюзорное счастье супружеской жизни. К тому же я сомневаюсь, что наличие вечно хнычущих маленьких созданий в доме доставит мне хоть какое-то удовольствие. — Изабелла положила трость на колени и взглянула в окно. — Но я всегда имела склонность к наставничеству. Мне нравится направлять на путь истинный молодых девушек, однако при этом я терпеть не могу, когда учат меня.

— О, я это заметила, — призналась Абигайль. Ей было бы легче разговаривать на эти темы с маркизой, если бы от этой леди не зависела ее судьба. — Мне всегда было интересно узнавать что-то новое, расширять свой кругозор, и я благодарна вам за предоставленные возможности познакомиться с городской жизнью, получить опыт общения со столичными аристократами. Но вы должны понять, что для меня смыслом существования всегда была моя семья, близкие. Я не могу предать их интересы только потому, что изменились обстоятельства.

Маркиза надменно фыркнула.

— Вы же прекрасно знаете, что о них должным образом заботятся! Чего же еще вам надо?

— Все это так, — согласилась Абигайль, — но детям нужна любовь и забота близких.

Карета остановилась в хвосте длинной вереницы черных экипажей, поблескивавших в свете горевших на них фонарей.

— Не вижу разницы, — заявила маркиза, пожав плечами. Внезапно ее внимание привлек один из джентльменов. — А вот и Квентин! Давайте подойдем к нему. Я хочу, чтобы он оценил ваши лучшие качества — рассудительность и чувство собственного достоинства.

Выйдя из кареты, Абигайль сделала реверанс, здороваясь с джентльменом, которого дочь герцога, леди Энн, недавно назвала сводником. Несмотря на столь нелестную характеристику, тот производил приятное впечатление. Это был высокий сдержанный человек, на лице которого редко появлялась улыбка. Квентин галантно раскрыл свой зонтик над головами подошедших к нему дам.

Абигайль с большим удовольствием пообщалась бы сейчас с графом Дэнкрофтом, однако она знала, что у того нет денег на походы в театр. Он мог появиться здесь только в том случае, если кто-нибудь пригласил бы его в свою ложу.

Интересно, чем нищий граф занимался этим вечером?

Этим вечером нищий граф травил тараканов, обрызгивая настоем резко пахнущих трав и уксусом углы и плинтусы дома.