Способ побега

Леха шел бледный и напряженный, сжав зубы — судя по виду, его все еще тошнило. Они медленно прошагали длинный широкий коридор. Стражники их не подгоняли, чему Тимофей тихонько радовался. Вдоль коридора на большом расстоянии друг от друга тянулись двери — скорее всего, они вели в другие камеры. Интересно, есть ли в них свои драконы?

Навряд ли, подумалось Тимофею. Драконы, судя по Эскалибуру, это не канарейки, способные жить в неволе. Дракон Гортензия, подверженный (или подверженная?) депрессии, наверняка редкий среди них случай…

Коридор свернул, и их втолкнули в комнату, перегороженную пополам решеткой. Толстяк, командовавший парадом, не церемонясь, пихнул их обоих в спину. Да так, что и Леха и Тимофей налетели на прутья. Резвых ударился об прутья лицом — ему задело как раз ту половину, которая была располосована. Тимофей, не удержавшись, зашипел от боли, затем добавил несколько выражений, почерпнутых из лексикона Лехи.

Браток, державшийся за его плечо, успел ухватиться рукой за один из прутьев. Так что ему повезло— он избежал слишком близкого знакомства с решеткой. Стражники остались позади, по-прежнему целясь в них копьями.

— И что, черт побери, все это значит? — спросил Леха, держась за металл ограждения. Бледность с его лица немного спала.

Да и вообще браток перенес прогулку лучше, чем сэнсэй. Нога от ходьбы разболелась, так что теперь Тимофей стоически терпел дергающую боль в конечности.

— Похоже на комнату для свиданий. — Тренер по тюк-до ухватился за прутья рядом с Лехой и перенес вес тела на здоровую ногу. Так было полегче.

Стражники сзади, включая и толстяка в бордовом, стояли молча, ничего не объясняя и не отдавая никаких распоряжений. Складывалось впечатление, что все кого-то ждали.

Ждать пришлось недолго. С другой стороны решетки загремела дверь. Субъект, появившийся в проеме, выглядел как персонаж из комиксов. Но Тимофей его узнал сразу.

К решетке, плотоядно сжимая и разжимая клешни, подошел тот самый инопланетянин, что когда-то объявил им обоим о летящей к Земле Пасти Дракара. Похожее на рака существо предусмотрительно остановилось, не дойдя до решетки полуметра. Тимофей, заинтересованный до странности ровной походкой инопланетянина, перевел взгляд вниз.

Короткие ножки, тянувшиеся вдоль массивной головогруди, до пола не доставали — и участия в ходьбе принимать никак не могли. Снизу торчал довольно куцый для размеров рака красный шипастый хвостик, опирающийся на бледно-серую подставку. Та парила над полом на высоте ладони и до ужаса напоминала обычную картонную коробку с прорезью в крышке. Именно туда был засунут хвост. Коробка висела в воздухе ровно и неподвижно. И без всякого гудения, что исключало мысли о механической начинке коробки.

«Вот и дошел черед до антигравитации», — мысленно подвел итог Тимофей. Значит, наш рак уже не ходит, а парит, аки сокол. Или, скажем, как лебедь. Что бы сказал на это дедушка Крылов?

— Тимоха, ты его узнал? — Голос у братка придушенно дрожал — то ли от напряжения, то ли от чего еще.

Резвых согласно хмыкнул. Впрочем, это мог быть всего лишь земляк того рака…

В этот момент инопланетянин взмыл над полом на полметра и ткнул рукой в Леху.

— А этого зачем привели? — Голос был каркающий, щелкающий — и одновременно брезгливый. — У него же вместо мозгов всего одна извилина — та, что бицепсы обрисовывает. Мне вполне хватило бы и этого, с рваной щекой.

Леха, задетый за живое, тут же яростно и коротко обрисовал происхождение рака. А также репутацию его рачьей мамаши среди соплеменников. Эпитеты сочности были необыкновенной и предполагали за бедной дамой сразу и склонность к зоофилии, и проблемы со вшами. Тимофей, даже заслушавшийся поначалу, все же метнул взгляд назад.

Стражники покорно стояли сзади у стенки. На недовольство рака никто не прореагировал. Словно тот имел право выговаривать здешней гвардии, стражники должны были все выслушивать молча.

«Немного придурковатости никогда не помешает», — решил Тимофей. И громко заявил:

— А что это ты нашими охранниками распоряжаешься? Вроде бы не из местных магов. — Затем через плечо добавил, обращаясь больше к стражникам, чем к раку: — Или это ваш новый начальник? Простите, не знал, что вами теперь членистоногие командуют…

— Кто платит, тот и заказывает музыку, землянин, — громко и очень серьезно заявил скрипящим голосом рак. И, вытянув клешню, щелкнул ею под самым носом у Тимофея.

Леха сбоку обманчиво ласково произнес:

— Ты клешни-то не распускай, раковая шейка. А то их и поломать можно…

Рак выставил черные глазки, приподняв их вверх над черепушкой на высоту ладони. Глаза у него были черненькие, на телескопических ножках, похожие на перископ у подлодки. Тимофею эти глазки почему-то напомнили расковырянную чернику.

— А-ах, земляне. — Вздох вышел у рака донельзя тяжелым, словно он о чем-то горько сожалел. — Как это у вас говорится — все шутки шутите, да? Дети-дети, ваши сети — и так далее.

— Притащили мертвеца, — жизнерадостно пропел Леха. — Как ни крути, а я тут вижу только одного кандидата в жмурики. Тебя, красный урод. Ты знаешь, как земные братки пиво с вареными раками любят? Сожру, в натуре, как только отсюда выйду. И ОМОН не спасет, и Лига Спасения Наций.

Рак щелкнул крохотными жвалами и пустил струйку тягучей розоватой слюны, упавшей на хитиновый панцирь ярко-алого цвета.

— Угрозы? Я осведомлен о своей схожести с одним из ваших видов. Но вы просто удивитесь, земляне, насколько меняется взгляд, если смотреть с разных сторон тюремной решетки. Пока что это я могу вас запросто съесть.

— Подавишься, — буркнул Леха.

Рак закатил глазки, уставившись в потолок:

— Ах, но я же буду по частям. Ваши земные раки тоже очень любят мертвецов ощипывать, насколько я знаю…

Разговор приобретал какой-то очень нехороший оборот, и Тимофей поспешно решил вмешаться:

— Простите, что прерываю ваш обмен любезностями… Но позвольте уточнить — это из-за вас нас сюда посадили?

— Да, — кокетливо прожурчал рак. — Именно я заплатил, чтобы вы не вошли во второй раз в ворота города магов. И даже попросил, чтобы вас устранили… но сейчас передумал.

— Ну, ты, морда поганая! Передумал он! Урою! — взвился было Леха, но Резвых ткнул его в бок, призывая к молчанию.

— Мне показалось, это я передумал, — с легкой насмешкой сказал Тимофей. Раз с ними разговаривают, значит, хотят что-то от них узнать.

Но обмен информацией всегда идет в две стороны — даже если одна из сторон об этом не подозревает. Слово «нет», в конце концов, тоже информация — главное, чтобы вопрос был на нужную тему.

— И почему вы сейчас «передумали»?

Рак вдруг завернул глазки вниз и обозрел самого себя с ног до головы. Застеснялся или залюбовался?

— Когда мы спасали население Земли…

— Эвакуировали, — поправил его Тимофей. — Эвакуация не всегда означает спасение.

Рак перевел глазки на него и подобрал ножки к телу. Что это значит — смущение или напряжение? Беда с негуманоидными формами жизни — по их хитиновым головам и ножкам ничего не определишь.

— Вас совершенно случайно забыли на вашей планете, обреченной смерти…

— Пиит, — проворчал сэнсэй. — Тебе бы вирши дурные строчить — цены бы не было.

— Случайно! — Твердо и даже угрожающе щелкнул рак. — А теперь, земляне, вы стоите на краю гибели. И стоит мне только пожелать… — Рак снова со стуком свел клешни.

— Ну и что ж ты не желаешь? — устало поинтересовался Тимофей.

— Земляне, — вкрадчиво прошипел рак, — зачем вы сюда прилетели, а? Мы еще в первый раз очень удивились, когда узнали, куда потащил вас эльф…

— А появлению эльфов вы, значит, не удивились…

— Ностальгия, — отмел его вопрос рак. — Эльфы всегда славились своей сентиментальностью. Земля, Земля и милые долы…

— Наполнены прохладой кущ тенистых… — со вздохом продолжил Резвых. Нога болела все сильнее, — Но откуда вы это узнали — про эльфов и про наше отправление сюда, на Эллали?