Страница 3 из 48
Отдай этому упырю, что он просит, и начни все сначала. Фига! Я ему ни копейки не должен! Я рисковал жизнью и свободой, и я сыт этим дерьмом по горло! И потом, где гарантия, что через пять лет, в третьем тысячелетии, в восемь тридцать утра, я снова не услышу: «Витя, когда?» Кошмар может преследовать всю жизнь. Так что…
На этом нелепом, бодреньком «так что» щелкнула клавиша диктофона, пленка закончилась. Правда, имелась другая сторона кассеты, но там было Непознанное. «Nevermind», концерт группы «Нирвана» и депрессивный голос Кобейна <Курт Кобейн – лидер американской рок-группы «Нирвана». Основоположник стиля «гранж». Покончил жизнь самоубийством в 1994 году – (Авт.).> как нельзя лучше соответствовал обстановке.
Виктор улыбнулся. Его скуластое загорелое лицо подошло бы для съемок вестерна, и, как в кино, настроение тут же сменилось, кустистые черные брови нахмурились, на лбу углубились морщины.
– Зачем я это делаю? – продолжал он говорить с выключенным диктофоном.
– Убийство еще не совершено, а уже есть два свидетеля. Глупо.
Он сунул кассету в полиэтиленовый пакет и открыл ключом ящик письменного стола. Там хранился «стечкин». Пистолет нужен был для самообороны.
На тот случай, если кто-нибудь из знакомых наркоманов вздумает разжиться на халяву его добром. Он даже раздобыл два патрона. Хватит, чтобы попугать и не слишком напугаться самому.
Виктор резко задвинул ящик. Вариант с пистолетом ему не подходил.
Кредитор опять назначит встречу в каком-нибудь кафе. Всегда выбирает людные места. И если открыть пальбу, скрутят в два счета.
Он прошел на кухню. На верхней полке буфета стоял маленький пузырек, обклеенный черной бумагой. Его бы он не променял и на трех «стечкиных» с кучей патронов впридачу Чего ему стоил этот пузырек! Как он уговаривал Марка, как стелился перед ним. Отец, наверно, в гробу перевернулся! Майринг был непреклонен. Он решил, что кузену обрыдла вся эта канитель под названием «жизнь». Пришлось колоться, рассказать о «призраке». Прямо Гоголь, ей-богу! Тут уж Марк совсем встал на дыбы. Получается, что брат втягивает его в убийство?
Да, получается. А ты как хотел? Кредитор тебя тоже потянет как родственника!
(Домашняя заготовка.) Ему все известно о нашем родстве и о твоем материальном положении. (Тоже домашняя заготовка.) Они могут взять в заложники твою жену и детей. (Чистой воды импровизация.) Брат наконец клюнул. Виктор сумел задеть его за живое. Пузырек, полученный через день после этого разговора, грел душу, хотя Марк и бросил на прощание: «Знать тебя больше не желаю!»
Жаль, конечно, потерять кузена, который мог стать настоящим другом.
Единственным другом. С друзьями Виктору всегда не везло. Например, а Людмила.
Он считал ее самым близким, самым преданным другом, а она сбежала, как последняя б крыса с тонущего корабля. Вернулась к родителям на Вологодчину, несмотря на то что собиралась поступать в университет.
– Решил исповедаться перед убийством, дурак! – произнес он вслух, ставя на место пузырек с ядом. – Исповедоваться надо перед собственной смертью…
Когда она была рядом, Виктор не задумывался о любви, хотя признавался ей в любви неоднократно. Так ведь это само собой. А как уехала, начал тосковать. С женщинами как-то не получалось ни до, ни после. Сколько раз порывался написать Людке письмо, да только сам же стеснялся этих душевных порывов. Времена Онегиных давно прошли. Она, видно, тоже не считала себя Татьяной Лариной.
– На кой хрен ей моя исповедь?! Она все эти годы ничего не хотела обо мне знать! Что же я распелся соловьем?..
Но уничтожить кассету рука не поднималась. Какой-то внутренний голос шептал: «Пригодится».
Виктор безвольно опустился на диван. Закрыл глаза и, как заклинание, стал произносить одну и ту же фразу: «Завтра я его убью», пока не провалился в сон.
В последние дни он засыпал легко и спал подолгу, но на этот раз его разбудил звонок. Звонили в дверь и довольно настойчиво. Так звонят, когда уверены, что хозяин дома. Впрочем, об этом он не успел подумать.
– Будем стоять в дверях или пригласите даму в комнату?
Трудно было поверить, что это не сон. На пороге стояла та самая блондинка из летнего кафе. Сразу вспомнились остановившиеся глаза кредитора, хотя вряд ли того напугала такая красивая девушка, скорее, ее кавалер.
– Алло! Вы меня слышите?..
У нее легкий чарующий акцент, глаза неестественного изумрудного цвета и пикантная родинка на правом крыле носа. А еще короткое, обтягивающее платье и такие изгибы тела, что впору взвыть мужику, истосковавшемуся по женским формам.
И аромат какой-то дурманящей травки. Уж в травках он знает толк.
– Трудно с вами…
– Пардон! Я как-то… не ожидал… Проходите, пожалуйста.
Ему сразу понравилась ее улыбка. Совсем не высокомерная, а простая и очень обаятельная. Девушка расположилась в кресле, закинув ногу на ногу – Вы – Виктор Владимирович, правильно? А я – Инга. – Она протянула ему руку для пожатия, но Виктор коснулся ее губами.
– Не знаю, что вам предложить. Может, кофе?
– Не беспокоитесь. Сначала поговорим о деле, а потом о напитках.
– У вас есть ко мне дело?
– Разумеется. Иначе зачем я здесь? Мы ведь уже виделись, не так ли? – решительно заговорила она. – Несколько дней назад вы сидели за соседним столиком в кафе и беседовали с Вахом. Он никогда раньше не слышал кличку кредитора, называл его по имени-отчеству.
– Вы старый должник Ваха. И надо думать, не сегодня завтра наступит час расплаты?
– Откуда вы все знаете? – У Виктора кружилась голова от запаха ее тела, он старался не смотреть на ее ноги, обнаженные почти беспредельно. В его вопросе скорее слышался чувственный стон, чем удивление.
– Вах сейчас в таком положении, когда не скрывают своих должников, а всячески их демонстрируют. Он в тот вечер вас демонстрировал…
Последняя фраза моментально вывела его из состояния гипноза.
– Мой кредитор – ваш должник? И вы не хотите, чтобы я с ним расплатился?
– Откуда вы все знаете? – передразнила Инга и даже сымитировала чувственный вздох.
– Но какая в этом выгода? – Он все-таки удивился.
– Мы не будем сегодня говорить о выгоде.
– О чем же тогда? – Виктора забавлял ее акцент и деловая интонация.
– Когда вы встречаетесь с Вахом?
– Он должен позвонить завтра утром.
– Вы откажетесь платить по счетам.
– Тогда нагрянут его ребятишки и набьют мне морду. Это в лучшем случае.
Девушка сделала вид, что решает в уме сложную математическую задачу, а потом неожиданно выдала:
– Вы скажете Ваху, что дарственная на квартиру оформлена на вашего ребенка…
– На какого ребенка? – пожал плечами Виктор. – У меня нет детей.
Инга таинственно улыбнулась:
– У вас есть ребенок, Виктор Владимирович. Мальчику скоро исполнится пять лет, и проживает он вместе с мамой в городе Бабаеве Вологодской области.
Он и сам не понял, что испытал в эту минуту – радость от неожиданного сообщения или страх по поводу ее осведомленности? Так вот почему Люда не стала поступать в университет. Она бросала его будучи беременной. Значит, поставила на нем крест, раз до сих пор не подала о себе весточки. А он возьмет да и подарит ее ребенку квартиру в Санкт-Петербурге.
– Мы можем оформить дарственную, а еще лучше завещание – меньше волокиты – прямо сегодня.
Она угадывает чужие мысли!
– Ну, скажу я ему про дарственную, а что дальше? Он все равно будет требовать денег.
– Это сколько угодно. Вешайте ему лапшу на уши.
– Да уж было дело…
– Скажите, например, что у вас имеется свидетель, который может подтвердить, что с Вахом пять лет назад расплатился некто Зуб.
Она знала хозяина Алекса?
– Но у меня нет ни одного свидетеля, и я понятия не имею, о чем Зуб договаривался с моим кредитором.
– Я тоже понятия не имею, но это не важно. Надо уметь блефовать, а свидетель всегда найдется, и не один. Зуб вам лично сказал, что расплатился.