Мальтийский пациент

Отчаянно жестикулируя, официант объяснил красавчику суть происходящего. Больше всего в этой ситуации я жалела жену толстяка, так как она от стыда за мужа уже не знала, куда деваться.

«Похоже, интеллигентная девушка, английским владеет, что же она делает рядом с этим бритоголовым «братком»?» – спрашивала я себя с удивлением.

Очевидно, подобные чувства эта сцена вызвала и у нашего очаровашки. Бросив беглый взгляд на несчастную, он сказал по-английски:

– Of course, sir, it’s our mistake. (Разумеется, сэр, это наша ошибка.) – И, обращаясь к побелевшему официанту, произнес очень четко: – Pierre, go and bring the gentleman red «Chardo

– Mais… (Но… (фр.) – начал официант в ужасе от подобного приказания.

– Vite, vite! (Быстро, быстро! (фр.) – с угрозой в голосе поторопил красавчик, одновременно посылая лучезарную улыбку разгневанному клиенту. Тот победоносно взглянул на Люсю, всем своим видом показывая: ну, и кто был прав, в натуре?

– Вот это да! – давясь от смеха, пробормотала Дарья. – И что же они, бедняги, станут теперь делать?

– Очень просто – принесут какое-нибудь красное вино, – пожала я плечами. – Если парень не знает, что «Шардоне» бывает только белым, то он и понятия не имеет, какое оно на вкус!

– Но как лихо вывернулся наш красавчик! – с восхищением воскликнула Дашка. – «Сейчас принесем красное «Шардоне», а?

– Да, молодчина, – согласилась я. – Сообразил, что с этим приятелем можно спорить до потери пульса – он все равно будет требовать свое.

– Не понимаю таких, – покачала головой Дарья. – Ну, не было у тебя родителей-аристократов, но, раз уж завелись деньжата, так научись хотя бы хорошим манерам! Не все рождаются в приличных семьях, но надо иметь мозги, чтобы выбиться в люди.

Я знала, что Даша имеет в виду себя. С семьей ей, прямо скажем, не повезло. Я вспомнила, как девушка впервые попала в наш дом и в каком пребывала шоке несколько дней после визита. Она и представить себе не могла, что люди переодеваются к обеду, едят не в кухне, а в столовой из фарфорового сервиза, а не из тарелок с отбитыми краями! Посмотрев, как живут интеллигенты, Дашка принялась усердно учиться. Она впитывала в себя правила хорошего тона, как губка, и я признавалась себе, что подруга оказалась прилежной ученицей. В душе Даша оставалась все той же провинциальной девчонкой из неблагополучной семьи, но никто и никогда не догадался бы об этом, глядя на эту утонченную даму. Конечно, такой она бывала только на людях. В моем присутствии или в среде коллег она могла позволить себе то, чего никогда бы не позволила в других ситуациях, – например, материться, как заправский прораб.

Наконец и к нашему столику подошел официант, чтобы принять заказ. Пока он записывал все в свою книжечку, я с облегчением увидела, что на стол соотечественников официант по имени Пьер уже принес бутылку. В ней плескалась темно-красная жидкость. Сосуд был обернут белым полотенцем, и я могла поклясться, что на этикетке под ним написано «Мерло». Тем не менее муж Люси не сомневался в том, что принесли именно его заказ.

Дашка вся извертелась, блуждая взглядом по залу в поисках красавца метрдотеля, но тщетно: он словно испарился. Я боялась, что у подруги может случиться заворот кишок, если она продолжит крутиться во время еды. Мы разделались с первым блюдом и приступили ко второму, как вдруг я услышала знакомый голос с акцентом:

– Hey, here you are, Ula! (А, вот и вы, Ула!)

У столика стоял человек, с которым мы познакомились на скале.

– Это кто? – спросила Даша, едва не выронив вилку.

– Филипп де Кассар, – сказала я. – Мы встретились несколько часов назад.

– Ты тут вовсю знакомишься с мужиками, а мне делаешь замечания! – возмущенно прошипела Дарья, ослепительно улыбаясь месье де Кассару.

– Кто ваша милая спутница? – поинтересовался мужчина.

– Познакомьтесь, моя подруга Даша.

– Je suis ravi (очарован. (фр), – произнес месье де Кассар и склонился над Дашиной рукой, запечатлев на ней легкий поцелуй.

– Могу ли я к вам присоединиться? – спросил мой новый знакомый, и мы одновременно кивнули. Не успел месье де Кассар сесть, как к нам тут же подскочил официант.

– Гляди, – тихо заметила Даша, – а нам пришлось ждать почти десять минут!

Официант быстро залопотал по-французски. Месье де Кассар сказал несколько слов, и он исчез. Внезапно подняв глаза, я увидела, что по направлению к нам идет красивый метрдотель. Подойдя, юноша облокотился о стул, на котором спиной к нему сидел Филипп де Кассар, и легонько похлопал мужчину по плечу. Тот обернулся.

– А, это ты, малыш, – мягко сказал он и, обращаясь к нам с Дашей, произнес: – Знакомьтесь, дамы, – мой внук Робер.

Я спустила ноги с постели и посмотрела на часы. Они показывали половину третьего ночи. Стояла невыносимая духота: кондиционер за день превратил номер в холодильник, и, ложась спать, Даша выключила его. Теперь же помещение напоминало душегубку, и я нажала на кнопку, врубив прибор на полную мощность. Потом я босиком прошла к балкону и, прикрыв за собой дверь, подставила ночному ветру пылающее лицо.

Предыдущий день был наполнен событиями. Во-первых, месье де Кассар оказался не кем-нибудь, а владельцем «Сан-Эльмо», а его внук Робер и в самом деле работал здесь метрдотелем. Он учился в Сорбонне, а летом приезжал к деду, чтобы набраться опыта в гостиничном бизнесе.

После обеда мы встретились с Кристиной, и я получила программу мероприятий конгресса. Выяснилось, что они начинаются в десять часов утра с перерывом на ланч около часа, после чего продолжаются до обеда. После четырех мы были полностью свободны и могли заниматься чем заблагорассудится. Такой распорядок дня меня более чем устраивал, хотя Дарья, прочитав расписание, тут же принялась вслух страдать, что большую часть времени ей придется проводить в одиночестве. Честно признаюсь, я в этом сильно сомневалась: Дашка ни в каком обществе не остается одна более пятнадцати минут и здесь уж точно не растеряется!

Затем мы отправились в гостиную, где в этот час царило оживление. Небольшой оркестр играл легкую классическую музыку, а постояльцы слушали и беседовали вполголоса. Некоторые, усевшись в глубине зала, играли в карты. Большинство проживающих в «Сан-Эльмо» относились к старшей возрастной категории и представляли собой состоятельных пожилых супругов. И еще: среди постояльцев совсем не было детей. Мне удалось познакомиться с приятной парой средних лет. Муж, как и я, приехал на конгресс, а жена сопровождала его. Звали их Жерар и Моник Варен. Позже к нам подсела еще одна пара, гораздо более пожилая. Они оказались вовсе не мужем и женой, а просто одинокими постояльцами, познакомившимися здесь. Этих симпатичных людей звали мадам Лили Фернан и мистер Джон Риддл. Она – бельгийка, он – англичанин. Риддл оказался кардиологом, а вот мадам Фернан не имела отношения к конгрессу и просто приятно проводила здесь время. Тогда как я получала удовольствие от общения, Даша скучала: ее привлекала компания гораздо более молодых и менее серьезных людей.

…В вышине ярко сияла луна, а небо было усыпано звездами. Но не только звезды освещали территорию «Сан-Эльмо». В башне напротив балкона, где я стояла, горел яркий свет. Ни одно другое окно отеля не было освещено. Интересно, это месье де Кассар не спит так поздно?

Башни замка туристами не посещались. Еще днем я заметила надписи, сделанные на английском языке, подвешенные на канатах, перекрывающих подъемы наверх, и гласящие: «NO TRESSPASSING» («Проход воспрещен»). Вероятно, там располагалась жилая территория хозяев.

Наблюдая за окном в башне, я заметила, что в помещении находится не один человек. Время от времени то одна, то другая фигура заслоняли свет, и я насчитала по крайней мере четверых.

Через несколько минут свет погас. Я уже собралась вернуться в постель, как вдруг дверь напротив распахнулась. Секундой позже на подвесной мост, соединяющий две башни замка, друг за другом вышла группа из десятка человек.