Теория Гайи

Кабина замедлила ход, приближаясь к темному ангару.

Двое мужчин в черных куртках стояли, перегнувшись через перила площадки, и пытались разглядеть пассажиров. Похоже, нам тут не рады, подумал Петер. Кабина въехала в ангар, двери открылись. Дохнуло холодом, Петер в своем слишком легком костюме поежился.

Жерлан откашлялся и шагнул навстречу мужчинам в черных куртках:

— Здравствуйте! Кто здесь старший? Мне нужно поговорить с ним.

— Кто вы такие? — спросил здоровяк.

— Франсуа Жерлан из Европейской комиссии, которая финансирует объект.

Охранник медленно кивнул:

— Я схожу за ним. Лоик, покажи им террасу.

— Нет, я пойду с вами, — твердо сказал Жерлан, холодно улыбнулся и посмотрел охраннику прямо в глаза. Его голос прозвучал так властно, что Петер удивился.

— Ладно, — пожал плечами охранник. — Раз вы платите, значит, вы хозяин.

Они шли по лабиринту узких, плохо освещенных коридоров. Спускаясь и поднимаясь по лестницам, сворачивая в коридоры и их ответвления, Петер уже через пять минут совершенно запутался. Что-то фантастическое было в том, как они в странной компании бродят в странном бункере на вершине Пиренеев. Никто не произносил ни слова, но чувствовалось, что все напряжены до предела.

Петер тоже был начеку. Охранники не спускали с них глаз, держа руки в карманах.

Нельзя доверять первому впечатлению! Кому это знать, как не тебе? Эмма, например, совершенно не похожа на доктора наук, а Бен выглядит как рок-звезда!

Во что же они все-таки ввязались? Петер чувствовал себя мышью, оказавшейся между двумя стаями кошек. Он обернулся и посмотрел на Бена. Тот шел за ним с изумленным лицом.

Наконец они оказались в большом зале, в котором вместо трех стен были огромные окна. В них был виден весь комплекс, поднимающийся на десятки метров вверх, а еще выше — окутанные дымкой горные вершины. Бен восхищенно свистнул, и трое сидящих за столом обернулись. Мужчина с короткими рыжими волосами и густой бородой, в толстом шерстяном свитере и синих охотничьих брюках был удивлен больше остальных. Он был явно рассержен и вопросительно посмотрел на охранника. Тот пожал плечами.

— Дэвид Грэм, — представился рыжий. — Начальник обсерватории. А вы…

— Представитель Европейской комиссии, — ответил Жерлан, вручая ему официальное письмо. — Еврокомиссия финансирует это учреждение, и мы решили навестить вас, чтобы убедиться, что все в порядке. Вы получили наш факс?

Грэм мрачно смотрел на него. Его лицо никак нельзя было назвать приветливым. Если называть вещи своими именами, его просто перекосило от злости.

— Нет, — сухо ответил он.

— Жаль. Но, я уверен, мы вас не побеспокоим.

— Мы очень заняты, и у нас совершенно нет времени, чтобы…

— Не беспокойтесь, нам не нужна нянька. Еврокомиссия поручила нам проверить, разумно ли используются ее средства. Мы хотим лишить наших противников возможности разразиться критикой в наш адрес. Разумеется, мы получим доступ ко всем кабинетам и установкам и проверим ваши отчеты. Короче говоря, это обычная аудиторская проверка, — с улыбкой ответил Жерлан.

— Вы… собираетесь за нами следить?

— Вовсе нет, — возразил Жерлан. — Вот официальные документы. Мы четверо — представители Комиссии, а это двое ученых, которые помогут нам разобраться в специальной терминологии.

Петер вытаращил глаза. Он совершенно не разбирался ни в астрономии, ни в астрофизике! Да и Бен тоже. Кажется, Жерлан перегнул палку.

Грэм и Жерлан так сверлили друг друга взглядами, что, казалось, вот-вот бросятся друг на друга.

В глазах Грэма были ярость и отчаяние: очевидно, его замыслы рушились. Жерлан как ни в чем не бывало продолжал:

— Я знаю, что многие помещения обсерватории были переоборудованы для приема туристов. Значит, мы никого не потесним.

Стефан, один из охранников обсерватории, который стоял к ним ближе всего, вдруг шагнул в сторону. Петер с удивлением перехватил взгляд, который он бросил на Грэма, но тот едва заметно покачал головой.

— Вас не затруднит показать ученым их комнаты? — спросил Жерлан.

Грэм нехотя согласился и велел Стефану проводить их.

— А я останусь с вами, доктор Грэм, — тут же добавил Жерлан. — У меня столько вопросов, что я хочу начать прямо сейчас.

Двое из трех телохранителей, сопровождавших их от самого Парижа, остались с Жерланом. Они стояли расставив ноги и не упускали ничего из того, что происходило в комнате, переводя взгляд с одного человека на другого и обшаривая глазами темные углы. Петеру казалось, что они были готовы в любую минуту выхватить оружие, которого он, кстати, до сих пор у них не заметил. Напряжение стало почти осязаемым, он чувствовал нарастающую тревогу.

Петера и Бена отвели на другой конец объекта. Один из телохранителей от Еврокомиссии отправился с ними. Его звали Матиас, он говорил с сильным немецким акцентом и следил за каждым жестом Стефана. А Бен все никак не мог успокоиться и поражался размерам обсерватории. Она была огромной, с бесконечными коридорами, множеством дверей и лестниц.

Они остановились у бронированной двери, ожидая, пока Стефан наберет код.

— Жилые помещения отделены от научной часть обсерватории. Позже мы сообщим вам коды от дверей.

— Скажите их сейчас, а то мы застрянем здесь до вечера! — сказал Бен.

— Это невозможно. Коды именные, их нужно сгенерировать и ввести в систему безопасности. Не волнуйтесь, если вам понадобится выйти, рядом всегда будут люди, готовые помочь. Кроме того, есть телефон, по которому можно связаться с «мостиком».

— С «мостиком»?

— Это большой зал, где вы только что были. Он похож на мостик авианосца. Если вы заблудитесь, просто снимите трубку любого телефона, которые повсюду тут висят, и вы свяжетесь с «трапом». Там всегда кто-то дежурит.

— Ну, уж я-то от вас ни на шаг не отойду, — сказал ему Матиас.

Оба телохранителя смотрели друг на друга так, как будто были в шаге от того, чтобы вцепиться друг другу в глотки. Бен и Петер переглянулись. Что же это за обсерватория с такой системой безопасности?

Они опять вышли в коридор, а оттуда в столовую, в окна которой было видно все то же море облаков. Трое мужчин и женщина сидели за столом, перед ними стояли чашки дымящегося кофе и лежали блокноты.

Стефан указал на коридор, выкрашенный выцветшей краской:

— Там дальше есть свободные комнаты, можете занять любые. Постельное белье и полотенца — в кладовке около ванных комнат. Для связи с нами — телефон на стене около двери. До встречи.

Словно не заметив людей, сидевших за столом, он развернулся и пошел к выходу. Матиас двинулся за ним. Стефан остановился, и они молча уставились друг на друга. Бен подумал, что на этот раз они точно подерутся, но Стефан только насмешливо фыркнул и спокойно пошел дальше в сопровождении Матиаса. Бронированная дверь за ними закрылась.

— Суровые портье в этой гостинице, — пошутил Бен, бросая на пол сумку. — Здравствуйте, я Бенжамен Кларен. Это профессор Де Вонк, а… парень, который только что ушел, — Матиас, наш попутчик.

— Вы профессор? И каких же наук? — спросил самый старший из четверых, лысый мужчина лет пятидесяти в джинсах и свитере.

— Я биолог, генетик, — ответил Петер.

К его удивлению, никто не представился в ответ.

Бен бросил взгляд на разбросанные по столу бумаги и увидел какие-то расчеты, черновики орбит и десятки сложных названий.

— Вы, видимо, астрономы, — сказал он.

— Да, всего нас тут семеро. Меня зовут Жак Фрежан, это Седрик, с усами — Поль, и, наконец, наша маленькая Фанни.

Седрику и Полю было на первый взгляд между тридцатью и сорока годами. Они были одеты по-домашнему и очень тепло.

Бен задержался взглядом на Фанни, красивой пышной блондинке лет тридцати.

— Добро пожаловать, — сказал Жак, — и не беспокойтесь, мы не будем вам мешать.

Бен удивленно посмотрел на него:

— Мешать? Это вы, наверное, на наш счет? Мы, видимо, причиняем вам беспокойство?..