Их короткий роман

«Прелестное кафе, туристам наверняка очень нравится подолгу сидеть здесь, любуясь красотой гавани», – подумала Белль, наблюдая, как Лукас усаживается напротив. Но она приехала в Грецию работать, и ей хотелось поскорее приступить к делу.

– Мистер Христакис…

– Не хотите ли что-нибудь выпить?

К их столику тут же подошел официант. Лукас, не дожидаясь ответа Белль, быстро заговорил с юношей по-гречески. Единственным словом, которое поняла Белль, было «рецина», название греческого вина.

– Я бы предпочла фруктовый сок, – быстро сказала она.

Официант взглянул на Лукаса – казалось, он едва ли не просит у него разрешения принести Белль напиток, который та заказала. Белль раздраженно посмотрела на часы и заметила, что прошло восемь часов с момента ее выхода из дома утром. Ей было жарко, она устала после долгой поездки и была не в настроении потакать желаниям такого эгоистичного мужчины.

– Мистер Христакис, я вообще не хочу ничего пить, – решительно проговорила она. – Вместо этого я бы хотела сразу отправиться на Ауру. У меня всего месяц с небольшим на то, чтобы сшить свадебное платье для вашей сестры, поэтому я предпочла бы немедленно приступить к работе.

– Согласен. – Лукас снял очки и окинул Белль спокойным оценивающим взглядом. – Именно об этом я и хочу с вами поговорить.

Его глаза были серыми, цвета гальки, и их выражение было жестким и бескомпромиссным. Белль почувствовала разочарование, заметив неприветливость в его взгляде. И почему только она думала, что ее интерес к нему может быть взаимным? Самым нелепым было то, что она хотела, чтобы он был взаимным. Но она тут же с негодованием отмела эту мысль и заставила себя взглянуть в глаза Лукасу, сознавая, как сильно бьется ее сердце. Она внимательно рассмотрела его лицо – черные брови, крупный нос, полный, чувственный рот и легкую щетину на подбородке, которая только усиливала его дерзкую мужественность. Она представила, как эти губы касаются ее собственных – сначала слегка, игриво, а потом жадно и страстно завладевают ее ртом. Она поразилась как ясности картины, возникшей в ее воображении, так и смелости собственных мыслей, и почувствовала, как горят ее щеки.

Лукас смотрел на нее оценивающим взглядом. Неужели он прочел ее мысли? Ужаснувшись, она покраснела еще сильнее. Все в нем источало крайнюю самоуверенность – от гордой посадки головы до снисходительности, граничащей с бесцеремонностью, с которой он разглядывал ее. «Конечно же он знает о своем магическом воздействии на женщин и пользуется им», – мрачно подумала Белль, желая провалиться сквозь землю.

«Похоже, жизнь нарочно подсовывает мне лишние проблемы», – раздраженно подумал Лукас, наблюдая, как щеки женщины, сидевшей напротив, покрываются румянцем смущения. Он полагал, что не составит никакой трудности сообщить Белль Андерсен, что планы изменились и что теперь ей уже не нужно работать над свадебным платьем для его сестры, вручить ей чек на приличную сумму, которая покроет ее расходы на дорогу, и проводить ее на следующий паром до Афин. Однако теперь он был зачарован взглядом васильково-синих глаз, обрамленных длинными темными ресницами и взиравших на него с беззащитностью, которая показалась ему интригующей.

Он не ожидал, что она окажется такой красивой; еще удивительнее было то, как она на него действовала. Он знал толк в женщинах – всю жизнь его окружали красавицы, он встречался со многими топ-моделями и светскими львицами и предпочитал высоких, грациозных и утонченных дам. Белль же была миниатюрной и хрупкой, но с того мгновения, как он увидел ее на набережной, она полностью завладела его вниманием, и теперь он не мог оторвать глаз от ее лица. Ее черты были изысканны: потрясающей красоты синие глаза, маленький аккуратный носик, высокие скулы и нежные розовые губы, казавшиеся ему весьма соблазнительными. Ее волосы были скрыты под широкополой шляпой, но, судя по светлому, почти как у жительниц Скандинавии, тону кожи, она наверняка была блондинкой. Кремового цвета шляпа с черной окантовкой идеально подходила к мастерски скроенным юбке и пиджаку. Черные туфли на шпильках и сумочка великолепно дополняли ее наряд.

«Интересно, не сама ли она создала этот элегантный костюм в стиле 1950-х годов?» – подумал Лукас. Если так, то у него нет причин не доверять ей работу над свадебным платьем сестры. Однако он почти сразу же прогнал эту мысль: Белль Андерсен была темной лошадкой. Вчера вечером, когда Ларисса сообщила ему, что выбрала нового дизайнера своего свадебного платья, он разыскал информацию о «Веддинг Белль», ателье свадебных платьев Белль, в Интернете и узнал, что капитал фирмы был невелик, а в прошлом году ее работа почти не принесла прибыли. Иными словами, компания Белль испытывала финансовые затруднения – так же как и «Демакис дизайне», где Ларисса изначально заказывала платье.

Лукас винил себя в том, что за пять недель до свадьбы у его сестры все еще нет свадебного платья. Если бы он поискал информацию о Туле Демакис в Интернете, он узнал бы, что у дизайнера серьезные финансовые проблемы и что ее бизнес находится на грани банкротства. Но, когда Ларисса выбрала Тулу, он был за границей и не знал, что его доверчивая сестра выплатила этой женщине полную стоимость платья авансом.

Это было шесть месяцев назад, и по мере того, как приближался день свадьбы, Тула Демакис придумывала все менее правдоподобные отговорки для объяснения задержки в подготовке платья, о которых Ларисса, к сожалению, ничего не сказала брату до тех пор, пока незадачливая модельерша не исчезла вместе с деньгами.

«Возможно, это я виноват в том, что моя сестра так наивна», – угрюмо подумал Лукас. Но сестра была для него всем – на протяжении большей части ее жизни он заменял ей отца и, наверное, слишком опекал ее. С приближением свадьбы он решил взять на себя заботы о ее организации и попросил свою приятельницу, всемирно известного дизайнера Жаклин Джеймсон, сшить платье для Лариссы, причем до вчерашнего вечера не знал, что его сестра уже выбрала нового дизайнера.

«Может быть, несправедливо подозревать мисс Андерсен в нечестности только потому, что Тула Демакис оказалась аферисткой», – размышлял Лукас. Однако, в отличие от Лариссы, он никому не доверял – этот урок он выучил на собственном горьком опыте. «Вполне возможно, что эта англичанка действительно надежный и добросовестный работник, но как бы Лариссу снова не обманули», – думал он.

Лукас откинулся на стуле и стал внимательно изучать тонкие черты Белль. Да, она невероятно привлекательна, но он должен руководствоваться только интересами сестры. Его неожиданное влечение к Белль не имело для него значения, и он был уверен, что забудет ее через несколько минут после того, как проводит до парома. Хотя в других обстоятельствах он, ни минуты не раздумывая, затащил бы ее к себе в постель…

Белль хотелось, чтобы Лукас Христакис перестал ее разглядывать. Все это действовало ей на нервы, и, когда принесли напитки, она начала жадно пить сок – просто потому, что это отвлекало ее от его волнующего присутствия.

– Так вы все-таки хотели пить, – сухо заметил Лукас.

– Неудивительно, я же весь день провела в дороге, – ответила она.

Бесстрастные серые глаза поймали ее взгляд.

– Я знаю, и очень благодарен вам за это. Но вынужден вас огорчить – ваше путешествие было напрасным. Моя сестра выбрала другого дизайнера и больше не нуждается в ваших услугах.

В течение нескольких секунд Белль молча смотрела на него, пораженная.

– Но…

– Надеюсь, это компенсирует ваши расходы на дорогу и потраченное время, – мягко сказал Лукас, открывая бумажник и протягивая ей чек.

Белль молча взяла бумагу. Цифра, нацарапанная черной ручкой, в сто раз превышала ее расходы на поездку, но ничуть не уменьшала ее разочарования.

– Я не понимаю… – медленно проговорила она. – Только вчера я получила сообщение от Лариссы, она очень радовалась тому, что я буду шить ее платье, и писала, что ждет моего приезда с нетерпением. Вы хотите сказать, она передумала?