Страница 20 из 95
-Там слишком опасно, - вмешался Советник.- Ваши разведчики будут слишком быстро обнаружены. Но я согласен с вами, Игорь. "Ганшипы" должны использоваться после нанесения основного удара стратегической авиации, чтобы не терялся фактор внезапности.
-О'кэй, - согласился Митчелл.- Дадим "миниганам" денек передохнуть. А ты, Игорек, все же подбери завтра группу местных разведчиков, научи их пользоваться радиостанциями, потом вызови два-три Пэйв Лоу, и мы насажаем наблюдателей на основных дорогах за пределами Черной страны, чтобы не рисковали понапрасну. Если они будут сообщать хотя бы о входе каравана в страну, мы уже сможем перехватить его.
Вечером Лугарев снова отправился в архив. Ему не терпелось услышать продолжение истории о загадочной королеве Гилраэни. Волшебница уже дожидалась его. Как только он устроился в кресле напротив, Хранительница Архива продолжила свой рассказ:
- Молодая королева начала с первого дня своего правления создавать тайный союз, направленный на изгнание захватчиков и восстановление Королевства. По совету гномов Одинокой горы она отправила посольство на восток. Так ей удалось вовлечь в союз свободные племена дорвагов и гномов Гелийских гор. Посылала она и к эльфам-Авари, но безуспешно. Кроме того, во все стороны света отправлялись из Пеларгира и Дол Амрота гондорские корабли с наказом королевы: везти из дальних краев всякие диковинные предметы и вещества. А некоторым капитанам Гилраэнь давала задания разыскать и привезти, например, деревья, сок которых, застывая, превращается в эластичное вещество; или черную горючую жидкость, что выступает из земли в некоторых местах. Везли моряки и гусениц-шелкопрядов из далеких восточных стран, и еще многое другое.
Самыми сильными противниками Гондора были хазги, поселившиеся на Изене; король Отон, занявший Харлиндон и берега залива Луин; и истерлинги, захватившие Арнор. Опасны были также и ангмарцы. Кочевники Прирунья были сильны, но оторваны от арнорских сородичей. Остальные же племена были не столь опасны.
Гилраэнь понимала, что Гондор не в силах открыто воевать против захватчиков. На несколько лет главным оружием королевы стали шпионаж и интриги.
Первым делом Гилраэнь взялась за хеггов, поселившихся меж Мглистыми горами и восточными рубежами Арнора. В тех краях все еще успешно действовали отряды партизан. Руководил ими сын Бородатого Эрика. Королева посылала партизанам не только помощь, но и своих доверенных людей. Они отравили колодцы и источники, все, кроме самых тайных, которыми пользовались партизаны. Хегги вымирали тысячами. Скот падал неожиданно, лошади умирали под всадниками на полном скаку. Коровье молоко стало вдруг ядовитым. Хегги не выдержали этого, осенью 323 года у них начался голод, и они двинулись на запад, в Арнор, в города.
То же самое творилось на землях ховраров, живших рыболовством на морском побережье. В море вдруг появилась отравленная рыба. Распознать яд было невозможно. Но тот, кто поел такой рыбы, умирал через неделю, совершенно внезапно. Когда ховрары поняли, что источник смерти - рыба, было уже поздно. Они прекратили ловить ее; начался голод; толпы голодающих ринулись во владения Отона, но получили жестокий отпор. Вчерашние союзники передрались и истребляли друг друга.
Шпионы Гилраэни проникли и в Ангмар. Разными путями им удалось поссорить ангмарцев с хеггами и осевшими в Арноре кочевниками. Таким образом, Ангмар оказался временно нейтрализован.
Исход хеггов в города Арнора оказался губителен и для них и для истерлингов. Поселившиеся в городах кочевники быстро освоились в них; но они не подозревали, какую опасность могут таить в себе водопровод и канализация. Они не поддерживали трубы в должном порядке, и они, как водится, прохудились. Вода в водопроводе оказалась заражена. Начался мор, усугубившийся наплывом беженцев-хеггов. Сам король Терлинг скончался от этой страшной болезни; трупы лежали на улицах Аннуминаса и Форноста, и некому было их убирать.
Тем временем полки Беорнингов и хирд гномов Одинокой горы подступили к Дэйлу. Родной город Олмера не имел сил для защиты. Старейшины города предпочли подтвердить вассальную клятву, данную Гондору. Вскоре таким же образом, под угрозой войны, нам удалось вновь привлечь на свою сторону и Приозерное королевство.
Гондор не выступал в открытую против своих врагов. У нас не было для этого достаточных сил. Но в 326 году началась страшная засуха. Особенно пострадали Рохан, Дунланд и хазгские поселения. Изена пересохла на всем своем протяжении. Трава в степи высохла на корню. И тогда Гилраэнь начала настоящую необъявленную войну против хазгов. Степные стрелки уже успели перессориться с гномами Мории и Агларонда; Рохан постоянно угрожал их границам с востока. И тут шпионы королевы отравили оставшиеся степные колодцы, а затем подожгли степь.
Хазгские поселения окружила стена огня, который нечем было тушить. В пламени гибли конские табуны и прочий скот. Полыхали иссохшие посевы. Деревни горели как костры. За одну ночь хазги были на две трети истреблены, а оставшиеся в живых оказались на грани гибели. Тогда и появилась роханская конница, а следом за ней - хирд гномов Агларонда. Хазги, лишившись своих коней, были вынуждены сражаться пешими. Выстоять против хирда они не могли. Часть хазгов погибла на месте, в припорошенной пеплом степи, прикрывая своих, что уходили в Дунланд. Но их перехватил на полдороге второй хирд, вышедший из Мории. Так хазги были истреблены практически до последнего. Только немногим из них удалось в самом начале вырваться из огненного кольца. Вниз по руслу пересохшей Изены они спустились к морю, и там их подобрали корабли Морского народа. Пираты переправили немногих уцелевших хазгов в Харад, а оттуда они сами пробрались далеко на восток. Дунландцы пытались помочь хазгам, но два хирда и конница Рохана вместе обрушились на их собственные поселения. Это была черная ночь, и еще более черный день. Дым застилал горизонт, и пламя поднималось до неба.
Призрак большой войны, маячивший, казалось, еще вчера где-то вдалеке, сегодня уже казался близким и до ужаса реальным. Шестое июня началось для Лугарева с формирования команды разведчиков, которых еще надо было обучить обращению с рацией. После обучения по одному-два "радиста" следовало прикомандировать к группам наблюдателей, формированием и обучением которых занимался Топхауз "единственный в экипаже, кто умеет стрелять из лука", - сказал Беляев, комментируя данное Джону
задание. Настоящая причина заключалась в том, что Топхауз, как "зеленый берет", действительно был профессионалом в деле обучения всякого рода аборигенов. Отобрав из числа разведчиков тридцать наиболее сообразительных молодых парней, Лугарев с облегчением передал их в руки Кингсли и Хейвуда, хорошо разбиравшихся в радиоаппаратуре.
Около полудня прилетел "Спектр". Его привели пилоты запасного экипажа. Появление новых самолетов уже не вызывало у местных жителей такого ажиотажа, как в первый раз, но любопытные мальчишки все равно облепили проволочное заграждение. Появление "Спектра" вызвало у Митчелла приступ боевого энтузиазма. Осмотрев самолет, он распорядился подготовить его к боевому вылету. Митчелл замыслил ночным рейдом уничтожить на большом протяжении трубопровод, чтобы хотя бы временно перекрыть краник вражеским войскам.
Кевин, почти постоянно крутившийся на базе как представитель Советника, нашел Лугарева возле "Спектра". Увидев рисунок на борту самолета желтый полумесяц с белым скелетом, трубящим в "миниган", Кевин просто выпал в осадок.
-Ух ты! Здорово! - заявил он. - А что здесь написано?
-Здесь написано "Тор", - ответил Лугарев.- Это какой-то скандинавский бог...
-А что такое "скандинавский"? - тут же спросил Кевин, в который уже раз заставив Лугарева вспомнить о необходимости избегать, насколько возможно, употребления слов, незнакомых местным жителям.
-Долго объяснять, - буркнул Лугарев.