Закон успеха

ОРГАНИЗАЦИЯ «МОЗГОВОГО ЦЕНТРА»

Ричард Генри Ли становится важным дей­ствующим лицом этой истории, потому что они с Сэмюэ-лем Адамсом постоянно переписывались и делились опасе­ниями и надеждами относительно благополучия жителей своих провинций. Руководствуясь этой практикой, Адаме пришел к выводу, что обмен письмами между лидерами тринадцати колоний может помочь объединить усилия, ко­торые так нужны для решения их проблем. Два года спустя после столкновения с солдатами в Бостоне (в марте 1772 года) Адаме представил эту свою идею Ассамблее. Он пред­ложил создать специальный Комитет корреспондентов, ко­торый имел бы в каждой колонии своих представителей «с целью дружеского объединения для улучшения жизни во всех колониях».

Так было положено начало созданию силы, которая принесла свободу вам и мне. Был создан «мозговой центр». Он состоял из Адамса, Ли и Хэнкока.

Был организован Комитет корреспондентов. К этому вре­мени жители колоний вели разрозненную войну с англий­скими солдатами, всюду происходили инциденты, аналогич­ные Бостонскому мятежу, но реальных результатов они не давали. Отдельные группы не объединяли свои сердца, умы, души и тела в едином усилии, чтобы одолеть Англию. Так продолжалось, пока Адаме, Хэнкок и Ли не начали действо­вать вместе. А англичане не теряли времени. Они тоже со­здали собственный «мозговой центр», причем обладали пре­имуществом: у них были деньги и организованная армия.

РЕШЕНИЕ, ИЗМЕНИВШЕЕ ИСТОРИЮ

Английское правительство заменило Хатчи-сона, назначив губернатором Массачусетса Гейджа. Одним из первых поступков нового губернатора было решение от­править посланника к Сэмюэлю Адамсу и потребовать пре­кращения сопротивления под страхом суровых кар.

Мы лучше поймем происшедшее, если процитируем раз­говор между полковником Фентоном (посыльным Гейджа) и Адамсом.

Полковник Фентон: «Мне поручено губернатором Гейд-жем заверить вас, мистер Адаме, что губернатор намерен предоставить вам такие привилегии, которые вполне вас удовлетворят (попытка подкупить Адамса), при условии, что вы прекратите сопротивление мерам правительства.

Губернатор советует вам, сэр, не гневить дальше его вели­чество. Ваше поведение позволяет подвести вас под закон Генриха VIII. Согласно этому закону человек может быть по решению губернатора провинции отправлен в Англию для суда по обвинению в государственной измене. Изменив свой политический курс, вы не только получите большие личные преимущества, но и заключите мир с королем».

Сэмюэль Адаме мог принять одно из двух решений. Он мог прекратить сопротивление и воспользоваться выгодной взяткой или продолжить сопротивление, рискуя быть пове­шенным!

Очевидно, пришло время принятия немедленногореше­ния — решения, которое вполне могло стоить ему жизни. Адаме взял с полковника Фентона обещание, что тот пере­даст губернатору ответ буквально в тех словах, которые ус­лышит.

Ответ Адамса: «Передайте губернатору Гейджу, что я давно уже заключил мир с Королем Всех Королей. Никакие лич­ные соображения не могут заставить меня отказаться от спра­ведливого дела моей страны. Передайте также губернатору Гейджу, что Сэмюэль Адаме советует ему больше не оскор­блять чувства рассерженного народа».

Получив ядовитый ответ Адамса, губернатор Гейдж рас­свирепел и издал прокламацию, в которой говорилось: «Име­нем его величества я предлагаю и обещаю милостивое про­щение всем, кто сложит оружие и вернется к мирной жиз­ни. Обещание не касается Сэмюэля Адамса и Джона Хэн-кока, чьи преступления настолько чудовищны, что заслу­живают только сурового наказания».

Адаме и Хэнкок попали в трудное положение. Угроза рассерженного губернатора заставила их принять еще одно решение, не менее опасное. Они спешно созвали тайное со­вещание своих наиболее стойких последователей. Как только совещание началось, Адаме закрыл дверь, положил ключ в карман и сообщил присутствующим, что должен быть созван конгресс колонистов. И никто не покинет комнату, пока не будет принято решение о созыве такого конгресса.

Все были возбуждены. Одни взвешивали последствия та­кого радикализма. Другие серьезно сомневались в мудрости столь определенного решения, бросавшего прямой вызов английской короне. Но с ними в комнате находились два человека, неподвластные страху и не признававшие возмож­ности поражения: Хэнкок и Адаме. И под их влиянием все согласились, что Комитет корреспондентов должен созвать Первый Континентальный Конгресс в Филадельфии 5 сен­тября 1774 года.

Запомните эту дату. Она важнее 4 июля 1776 года Если бы не было принято решение о созыве Континентального Конг­ресса, не было бы и подписания Декларации независимости.

Но еще до первого заседания нового Конгресса другой лидер в иной части страны опубликовал свой «Общий обзор прав Британской Америки». Это был Томас Джеф-ферсон в провинции Вирджиния, и у него были такие же напряженные отношения с лордом Данмором (предста­вителем короны в Вирджинии), как у Хэнкока и Адамса с их губернатором.

Вскоре после опубликования этого документа Джеф-ферсон получил сообщение, что он обвиняется в государ­ственной измене. И тогда один из коллег Джефферсона Патрик Генри, произнес фразу, которая навсегда останет­ся классической: «Если это измена, то давайте все изме­нять как можно больше»

И вот именно такие люди, не обладая ни властью, ни военной силой, ни деньгами, обдумывали будущее коло­ний, начиная с открытия Первого Континентального Кон­гресса, и делали это в течение двух лет, пока 7 июля 1776 года Ричард Генри Ли не обратился к Ассамблее со следу­ющим предложением:

«Джентльмены, я предлагаю, чтобы эти Объединенные Колонии отныне были свободными и независимыми Штата­ми, чтобы они отказались от всякой верности Британской короне и чтобы политические контакты между ними и госу­дарством Великобритания полностью прекратились».

САМОЕ ВАЖНОЕ РЕШЕНИЕ, КОГДА-ЛИБО ЗАПИСАННОЕ НА БУМАГЕ

Предложение Ли обсуждалось так горячо и долго, что он начал терять терпение. Наконец после многих дней обсуждения он снова взял слово и ясным твердым голосом провозгласил: «Мистер президент, мы уже несколь­ко дней обсуждаем это дело. У нас только один выход. Зачем же, сэр, еще откладывать? Зачем колебаться? Пусть этот день станет счастливым днем рождения Американской республики. Пусть она родится не для того, чтобы завоевы­вать и опустошать, а чтобы восстановить мир и закон».

Еще до окончательного голосования по его предложению Ли должен был вернуться в Вирджинию из-за серьезной болез­ни в семье, но перед отъездом он передал свое дело в руки друга — Томаса Джефферсона, который пообещал защищать его, пока не будет принято благоприятное решение. Вскоре после этого президент Конфесса (Хэнкок) назначил Джефферсона председателем комитета по составлению Декларации независи­мости.

Долго и напряженно работал комитет над документом, который, будучи подписан, означал бы в случае поражения в войне с Великобританией смертный приговор для каждого подписавшего.

Наконец документ был составлен, и 28 июня первона­чальный вариант был прочитан на Конгрессе. В течение нескольких дней он обсуждался, изменялся и, наконец, был признан готовым. 4 июля 1776 года Томас Джефферсон выступил на Конфессе и бесстрашно прочел самое значи­тельное решение, когда-либо изложенное на бумаге.

«Когда какой-либо народ чувствует потребность разо­рвать политические узы, связывающие его с другим на­родом, и перейти в суверенное равноправное состояние, предуготованное ему законами всего живого и Богом все­го живого, тогда уважение к мнению мира требует, чтобы этот народ объявил о причинах, побудивших его к само­стоятельности...»

После прочтения документа Джефферсоном состоялось голосование, документ был принят, и его подписали 56 че­ловек, каждый из которых при этом рисковал жизнью. Бла­годаря этому решению возникло государство, призванное принести человечеству вечное право принятия решений.

Проанализируйте события, которые привели к Декла­рации независимости, и вы убедитесь, что это государ­ство, самое сильное и уважаемое в мире, возникло в ре­зультате решения, принятого «мозговым центром», состояв­шим из пятидесяти шести человек. Отметьте, что именно это решение обеспечило успех армий Вашингтона, потому что дух этого решения был в сердце каждого солдата; он вел солдат в бой и стал той силой, которая не признавала поражений.