Страница 5 из 34
Маскируясь солнцем, сомкнутым клином, мы пошли на сближение с противником. Ведомые должны были открыть огонь, как только увидят трассы противника. С дистанции 100 м Сафонов открыл огонь. Атакуем бомбардировщик мы втроём – Сафонов, Максимович и я. Коваленко с ведомым прикрывает нас от нападения Ме-109. Сафонов бьёт бомбардировщик сверху, под углом 15 градусов. Вражеский самолёт, сбитый Сафоновым, валится на землю, я второй очередью приканчиваю ещё одного бомбардировщика. Было сбито уже четыре бомбардировщика, когда Коваленко, следивший за ходом боя, просигналил Сафонову о приближении Ме-109.
Сафонов, собрав свою группу и возглавив её, устремился к Ме-109. Сафонов приказал войти в вираж и организовать оборонительный круг. Фашисты находились над нами и сверху пытались нас атаковать. Мы, подняв носы наших самолётов, парой очередей отражали их атаки и опять входили в круг.
После нескольких атак, Ме-109 все разом вышли из боя и ушли на свою территорию, а мы, получив возможность, вернулись домой целыми и невредимыми…" ["Североморский лётчик" от 15.09.1943 г.].
Это воспоминания В.П. Покровского, сбившего в этом бою один Ju 87, ставший его четвёртой воздушной победой. В этот день немцы в небе над Полярным фронтом понесли самые тяжёлые потери: три Ju 87 и один Bf 110. В своих мемуарах Покровский очень подробно описал все перепитии этого воздушного боя, опровергая заявление Марданова, что Сафонов "использовал и внедрил в небе Заполярья звено двухсамолётного состава и очень убедительно показал, кто же был действительным хозяином в небе Заполярья".
Тем не менее, надо признать, что, несмотря на господство в небе пилотов "мессершмиттов", тяжёлые потери немецкой ударной авиации осенью 1941 г. были не случайны: сказывался боевой опыт советских лётчиков-истребителей, который они ценою больших потерь приобрели в летних боях: плотные и тесные боевые порядки истребителей сменились на ударную и прикрывающую группы, во время атаки использовались естественные погодные условия (солнце, облака и т. п.), огонь открывался с "убойных" дистанций и выгодных ракурсов. Теперь немецкие бомбардировщики уже не могли действовать в небе Заполярья без оглядки на наши истребители, как это было в самом начале войны. Кроме того, хорошо организованный заградительный огонь зенитных батарей в районе Мурманска вынуждал пилотов "юнкерсов" и "хейнкелей" бомбить цели с высот не ниже 4000 м.
Мне представляется, что, если взглянуть непредвзято, в этот период немецкая истребительная авиация на Крайнем Севере действовала в условиях гораздо более тяжёлых, чем наша, которая летом 1941 г. вела бои почти исключительно над своей территорией. В то же время немецким лётчикам, как бомбардировщикам, так и истребителям на протяжении всего периода боевых действий на Полярном фронте приходилось круглосуточно летать в районы, где аэродромы были забиты "краснозвездными" истребителями, а цели прикрыты батареями зенитной артиллерии. (Более 90% наших истребителей летом 1941 года было сбито именно над своей территорией).
В сложившейся обстановке немецкие лётчики и не могли действовать по иному. Вести продолжительные воздушные бои над вражеской территорией с противником, имеющим многократное численное преимущество, истребители которого, несмотря на меньшую скорость, чрезвычайно маневренны, было бы для них самоубийством. Тактика "ударил и убежал" себя вполне оправдывала, а нежелание немцев идти "в лоб" нашим И-16 и И-153 также имело свое объяснение: при такой атаке мотор жидкостного охлаждения очень уязвим, иной раз достаточно одной пробоины в радиаторе или в "рубашке" охлаждения двигателя, чтобы вывести самолёт из строя.
На снимке (слева направо): унтер-офицер Флориян Сальвендер (погиб 23.04.42), унтер-офицер Кепплер, унтер-офицер Бекер, унтер-офицер Мартин Филлинг, фельдфебель Хуго Дамер (1.08.41 первым на Полярным фронте был награжден "Рыцарским крестом"), фельдфебель Вихманн, фельдфебель Вилли Пфренгер (17.05.42 был сбит и попал в плен, в 1943 году был заброшен к немцам в тыл), унтер-офицер Вильгельм Леманн, унтер-офицер Эмиль Штратманн (погиб 12.03.43), фельдфебель Мутцель и лейтенант Тетцнер. (Фото: Bernd Barbas). Этой горстке "хвалёных немецких асов” из 1 ./JG 77 22-го июня 1941 года противостояло два истребительных и один смешанный авиаполк с общим числом истребителей более 100 единиц.
Мл. л-нт Сергей Сурженко, пилот 72 САП ВВС СФ, в, несомненно, постановочном кадре в классической позе "Сталинского сокола". 19-го июля 1941 г. записал на свой счёт Ju 88. В советской печати летом и осенью 1941 года лётчики-североморцы представлялись чудобогатырями, опытными и бесстрашными воинами, беспощадными к фашистким захватчикам, с которыми враги боятся встречаться в воздухе в честном поединке!
Двигатели же воздушного охлаждения М-62 и М-63, стоявшие на "ишачках" и "чайках" подобных прострелов не боялись и представляли собой своего рода "щит", закрывавший лётчика и бензобак. В плане живучести наши истребители на начальном этапе боевых действий на Крайнем Севере превосходили все самолёты Люфтваффе (за исключением лишь трёх Do 17Р с двигателями Вгагпо отдельного звена дальней разведки "Лапландия" (Fernaufklarungskette Lappland).
Поэтому советские лётчики охотно шли в лобовые атаки, заранее зная, что немецкий истребитель отвернёт.
Кстати, в 1943 г. при появлении на Полярном фронте самолётов FW 190, оснащённых моторами воздушного охлаждения и мощным вооружением, наши истребители стали избегать лобовых атак, а немецкие пилоты наоборот – старались вести бои на встречных курсах. И было бы глупо из этого факта делать вывод, что немецкие лётчики стали смелее наших, просто каждая сторона старалась в бою использовать сильные стороны своих машин.
Продолжая развивать эту тему хотелось бы попутно развеять ещё один миф, на который очень часто ссылаются многие авторы (и мой оппонент а том числе) при обсуждении вопроса о завоевании господства в воздухе. До сего времени одним из факторов, мешавшим "сталинским соколам" успешно противостоять Люфтваффе, считается качественное превосходство противника: наши лётчики воевали на устаревших типах самолётов, а подразделения Люфтваффе были оснащены современной боевой авиационной техникой.
Да, перед нападением на Советский Союз в составе Люфтваффе из общего числа в 1036 "Сто девятых" было 440 новой модификации серии Bf 109F [20], которые по тактико-техническим данным превосходили все наши новые истребители, переживавшие в первые месяцы войны многочисленные "детские болезни", устранением которых занимались прямо по ходу их серийного выпуска, не говоря уже о поликарповских "ветеранах" Испании, Китая и Монголии.
Но Bf 109F появился в Заполярье лишь весной 1942 г. До этого времени боевые действия вели "Мессершмитты" серии Е, к тому же большую часть их составляли безнадёжно устаревшие для других ТВД модификации Е-3 и даже Е-1, которые к тому же были далеко не в лучшем состоянии, о чём поведал в своих воспоминаниях несостоявшийся командир IV./JG 77 капитан Альфред фон Лоевски 1* (Hauptma
"Я застал небольшую кучку товарищей и несколько относительно готовых к боевым действиям самолётов. При тщательном рассмотрении в Киркенесе можно было разглядеть лишь скелет эскадрильи Bf 109 и такой же эскадрильи Bf 110. Из ежедневно прибывавших пилотов и наземного персонала, а также машин и прочего оборудования, и из уже сформированной в Петсамо под командованием Карганико эскадрильи должна была возникнуть истребительная группа. У меня почти не было времени, чтобы сделать хоть что-нибудь для организации этой группы и для достижения ей боевой готовности, нам сразу же пришлось действовать. Война с Россией продолжалось уже три дня и мы жили с надеждой, что война должна закончиться через несколько дней, в крайнем случае через три недели, и что для успешного её исхода должен быть задействован каждый самолёт, хоть в какой-то мере способный подняться в воздух". [19, S.21-22]