Страница 10 из 12
– У вашего хозяина имелись враги? Может быть, ему кто-нибудь угрожал?
– Господин граф был не таким человеком, которому можно угрожать безнаказанно, – с достоинством ответил Савельев. – Конечно, я могу допустить, что он кому-то был не по душе, но таких врагов, которые… словом, вы сами понимаете. Нет, таких врагов у него не было.
Они осмотрели еще несколько комнат и оказались в кабинете покойного.
– В нижнем ящике стола господин граф держал деньги, – сообщил слуга. – Не все, основную часть хозяин хранил в спальне.
Комиссар выдвинул ящик бюро, но увидел там только лежащую поверх бумаг фотокарточку молодой красивой женщины в высокой шляпке, украшенной цветами и большим бантом.
– Нижний ящик слева, я хотел сказать, – кашлянул Савельев.
– Что это за дама? – спросил Папийон. – Жена?
– Боюсь, господин граф не хранил карточек своей жены, – ответил слуга извиняющимся тоном. – Госпожа Туманова его… его знакомая.
Папийон вздохнул, задвинул правый ящик, выдвинул левый и промолвил с некоторым разочарованием:
– Здесь довольно много денег. И чековая книжка.
– Да, господин граф много играл, и… Хозяин предпочитал наличные.
– Вы сказали, он также хранил деньги в спальне?
– Да, месье.
– Ну что ж, идем в спальню.
Тело уже увезли в морг, орудие убийства изъяли как вещественное доказательство, но все прочее оставалось как было – постель, заляпанная почерневшими кровавыми разводами, и в помещении стоял тяжелый, удушливый запах, от которого делалось не по себе. Папийон не отрывал от лица слуги пристального взгляда. Савельев был очень бледен и упорно избегал смотреть туда, где утром нашел своего хозяина с размозженной головой.
– Так что? – спросил комиссар. – Может быть, вы проверите, на месте ли вещи?
Слуга поднял на комиссара мученический взор.
– Вроде бы все как было. Кажется… А что касается денег… они должны быть в верхнем ящике столика рядом с кроватью. Во втором, под ним, господин граф держал свои драгоценности. У него были золотые часы, несколько колец…
Савельев с мольбой смотрел на комиссара. Слугу всего трясло, мужчина был близок к обмороку.
– Ладно, – буркнул Папийон и сам подошел к столику.
Денег на месте не оказалось. Украшения и часы из другого ящика также исчезли.
Глава 5
Свидетельница
Когда Папийон вернулся в управление, он первым делом вызвал к себе Бюсси и спросил:
– Ну, что там Андреа?
– Вы же знаете этих корсиканцев, – с раздражением буркнул Бюсси. – Битый час с ним вожусь, а все плетет какую-то чепуху. Ни слова по делу не добился.
– Ладно, – вздохнул комиссар, – веди его ко мне. А тебе новое задание: нужно разыскать бывших слуг графа – консьержа, горничную и повара. Не исключено, что кто-нибудь из них может быть причастен к случившемуся.
Папийон вручил Бюсси листок, на котором значились все данные, которые Савельев сумел сообщить об уволенных Альбере Фино, Филиппе Робене и Соланж Грюйер.
– Что-нибудь прояснилось, шеф?
– Да. Пропали деньги и ценные вещи, так что это не только убийство, но и ограбление. Кстати, заодно объяви в розыск золотые часы. Задействуй осведомителей среди скупщиков и всех наших агентов. Часы не простые, на крышке инициалы П.К. русскими буквами. – Комиссар продемонстрировал рисунок Савельева, как именно выглядит гравировка. – Часы с такой монограммой[3] – редкая штучка. Среди пропавших вещей также золотое кольцо с печаткой, на которой фигурируют те же инициалы с графской короной. Что? – спросил Папийон, заметив разочарование на лице Бюсси.
– Да так, патрон, – усмехнулся молодой человек. – Я-то надеялся, у этого дела будет какая-никакая романтическая подкладка, а по вашим словам выходит, что тут обычное убийство из-за наживы.
– Не забывай, что вещи и деньги могли украсть для отвода глаз, – осадил помощника комиссар. – Теперь тащи сюда корсиканца.
Через минуту черноволосый красавец Андреа был приведен к Папийону и нехотя сел на край стула напротив комиссара. Впрочем, только в первое мгновение казалось, что у этого гибкого, улыбчивого и явно опасного малого внешность разбивателя сердец, во второе у вас уже руки чесались дать ему по физиономии, даже если никакого повода к тому не предвиделось.
– Здорово, красавчик, – сказал Папийон.
Андреа с иронией покосился на него. «А ты обрастаешь жирком, – подумал комиссар. – Вон, у тебя уже намечается второй подбородок. Дела, видно, идут хорошо. Да и почему бы им идти плохо? Любовь – прибыльный бизнес, если к ней относиться только как к бизнесу, конечно».
– Вы притащили меня сюда только для того, чтобы поздороваться со мной? – хладнокровно спросил Андреа. – Убийство русского вы мне не припаяете. Я его пальцем не трогал и не знаю, кто это сделал. Да и знать не хочу.
– Твои девицы метут подолами тротуар недалеко от его особняка, – вернул корсиканца на землю Папийон. – Мне нужны все, кто торчал на площади в ночь со вторника на среду. Ну?
– Почему бы вам самому не поговорить с ними? – предложил Андреа, криво усмехаясь. – Правда, их довольно много, и разговор может затянуться. А если девчонки еще начнут врать и выгораживать друг дружку…
– А почему бы твоему брату не стать библиотекарем? Ему еще долго отбывать каторгу за то, что ухлопал свою подружку, – вроде бы совершенно нелогично заявил Папийон. Затем комиссар подался вперед: – Подумай, я могу попросить, чтобы его перевели в библиотекари. Там ему будет спокойнее, да и жить придется отдельно от остальных, а то ведь у него характер горячий, мало ли во что парень может ввязаться.
Андреа задумался. Потом буркнул, буравя комиссара тяжелым взглядом:
– Вы все обещаете…
– Ты меня знаешь, – веско сказал Папийон. – Если я обещаю, то делаю. Ну так что? Расскажешь, что тебе известно?
В кабинете повисло молчание. Было только слышно, как жужжит возле оконного стекла большая муха.
– У девок у всех язык без костей, – наконец подал голос Андреа. – Как только стало известно, что пришили богатого русского, Роза сразу же сказала, что видела его.
– Убийцу?
– Угу.
– Почему она так уверена?
– Шел дождь, и на площади было мало народу. Роза подумала, что, может быть, подцепит хотя бы его, но он прошел мимо. И девчонка видела, как мужчина подошел к особняку графа.
– Когда это было?
– Около полуночи. Потом у нее наметился клиент. А когда Роза вернулась на площадь, то увидела, как тот же человек идет обратно. Только не просто идет, а почти бежит. Ей уже тогда это показалось странным. Господин приличного вида, с чего бы ему бегать?
– Ну мало ли, – хмыкнул комиссар. – Может, боялся опоздать на последний омнибус?
Андреа с вызовом посмотрел на Папийона и, чеканя слова, веско произнес:
– У того типа была кровь на руке.
– И Роза разглядела ее в свете фонарей?
– Я же говорил вам, девчонка хотела его подцепить, – со смешком ответил Андреа. – Попыталась задержать, но мужчина ее оттолкнул, и у нее на рукаве осталось пятно, комиссар. Это действительно кровь.
– Твой брат будет библиотекарем, – объявил Папийон, снимая трубку. – Мерлен, зайди ко мне. Да поживее!
– Может, вам удастся немного скостить ему срок? – непривычным для него умоляющим тоном проговорил Андреа. – Вы же знаете, мой брат не просто так прикончил ту стерву. У нее случались приступы безумия, и когда она схватилась за нож… У него просто не было другого выхода!
– Красавчик, ну ты же сам прекрасно понимаешь, что четыре пули как-то многовато для самозащиты, – усмехнулся Папийон. Но заметил выражение лица корсиканца и добавил, прогнав улыбку: – Ладно, может, если он будет примерно себя вести, мне и удастся что-нибудь сделать… Давай говори, где искать твою Розу.
После ухода Андреа комиссар сделал два звонка по поводу его брата и, хмурясь, стал просматривать свои записи. Дело двигалось зигзагами, но тем не менее двигалось. Утром звонок по поводу зверского убийства, в доме – слуга, находящийся почти в невменяемом состоянии, допрос которого приходится отложить. Полицейский фотограф, весельчак Гадро, делает снимки при вспышках магния. Ажаны возле дома, весть об убийстве моментально облетает квартал, вскоре, само собой, собираются зеваки… О встрече просит молодой маркиз де Монкур, живущий на той же улице. Он только что узнал о гибели графа и, волнуясь, рассказывает, как во вторник вечером стал свидетелем ссоры между Ковалевским и молодым бароном Корфом, который в запальчивости обещал убить графа. Маркиз добавляет, что во вторник он покинул автомобильный клуб одновременно с бароном, то есть около одиннадцати вечера. Комиссар едет туда, где живет Корф, беседует с консьержем, выясняет, что молодой человек в ночь со вторника на среду вернулся гораздо позже одиннадцати, и отправляется в дом Амалии. Далее – разговор с бароном… возвращение… слуга уже в состоянии говорить… пропавшие деньги и ценности… И, наконец, самое главное – свидетель, который видел убийцу. Все?
3
Отметим, что во французском языке буква «K» встречается крайне редко. – Здесь и далее примечания автора.