Джей-Под

– Он как будто знает о нас все! Прислушивается, обращает внимание!

– Давайте опять угадаю: вы были на заседании акционеров.

– Как съездил в Уистлер? – спросила Кейтлин.

– Я бы тебе давно рассказал, если б ты была на месте.

– Только не надо на меня бочки катить! Я сразу поняла, по каким сайтам ты ходил. Даже если бы я сидела рядом, ты уделил бы мне не больше внимания, чем складному табурету.

В чем-то она была права.

Зазвонил мой телефон. Все тихонько разошлись по местам. Брюс Пао.

– Привет, Итан, какие новости?

– Привет, Брюс…

– Ну так как?

– Я работаю над этим вопросом.

– Не хочет продавать, да?

– Пока неизвестно.

– У тебя двадцать четыре часа, или вашей игре кранты. Черт.

Я воззвал к Грегу.

– Грег, ну пожа-а-а-а-а-алуйста! Этот Брюс, он перекроет любую сумму маминой подружки.

– Итан, нет! Мама просила меня никому не продавать, и я не стану.

– Тебе удвоят процент.

– Не могу, братан! Черт!

Колледж Квантлен

Центр образования для взрослых

Курс 3072-А

Задание: Поговорите о любви с неожиданным собеседником

Набери 888-LOVE.

Выполнила: Кейтлин Анна Бойд Джойс

Кам Фон, возраст тридцать четыре года. Друг семьи и бизнесмен международного класса, ведет дела в странах Тихоокеанского бассейна.

Кейтлин:

Привет, Кам! Спасибо, что согласился дать интервью.

Кам:

Нет проблем.

Кейтлин:

Тема моего задания – любовь. Ты когда-нибудь был влюблен?

Кам:

Нет

Кейтлин:

Ну, тебе хоть кто-то нравился?

Кам:

Мне нравятся люди в целом, но я еще никого не любил.

Кейтлин:

Ты не задумывался, чего тебе в жизни не хватает?

Кам:

Нет.

Кейтлин:

Сколько тебе лет?

Кам:

(после паузы) Тридцать четыре.

Кейтлин:

Тридцать четыре?! У китайцев четыре – несчастливое число. Три – нормально, а вот четыре…

Кам:

Верно. Сорок четвертый год считается худшим годом жизни. Тридцать четвертый идет за ним.

Кейтлин:

А когда у тебя был последний день рождения?

Кам:

Когда запустили обнимательную машину.

Кейтлин:

Ты нам даже не сказал!

Кам:

Ничего-ничего. Зато я подсыпал четверть фунта чистого кокаина в колу Ковбоя. Вот и отметили.

Кейтлин:

Было здорово! Классно повеселились, хотя никто ничего и не понял. У меня в клавиатуре до сих пор попадается конфетти.

Кам:

Я стараюсь радовать людей.

Кейтлин:

У тебя получается.

Кам:

(жестом показывает, что копирует другого) Если заботиться о своих друзьях – преступление, приходите и арестуйте меня прямо сейчас.

Кейтлин:

Неплохо! Вылитый Джон Доу! (общий друг)

Кам:

Спасибо. Ты знакома с матерью Джона?

Кейтлин:

Да.

Кам:

Хочешь – верь, хочешь – нет, из всех людей, кого я встречал, в нее я бы мог влюбиться.

Кейтлин:

Правда? Наконец всплывают интересные подробности… Ты хочешь сказать, что мог бы сойтись со свободой? (свобода с маленькой буквы – так зовут одну ультралесбиянку)

Кам:

Она сильная, уверенная в себе женщина, совсем не похожая на китаянок.

Кейтлин:

Очень может быть, что свобода станет моей свекровью.

Кам:

Что?

Кейтлин:

Ты не знаешь?

Кам:

О чем?

Кейтлин:

Мать Итана сбежала от мужа к свободе и живет с ней в общине лесбиянок. В домишке без электричества и водопровода.

Кам:

(нет ответа)

Кейтлин:

Кам!

Кам:

Это правда?

Кейтлин:

Правда. У отца Итана депрессняк. Он сидит дома с выключенным светом и пьет ром с «Гаторадом».

Кам:

Да, и на танцы не пришел! (Кам и отец моего бойфренда занимаются бальными танцами.)

Кейтлин:

От отчаяния Итан впустил в дом Эллен, девчонку, которая бегала за Джимом. Ей стало так скучно, что она ушла и больше за ним не бегает.

Кам:

Понятно.

Кейтлин:

Давай вернемся к любви. Если ты считаешь, что не способен на это чувство, наверняка ты как-то используешь нерастраченную энергию.

Кам:

(после паузы) Мне нравится сводничать. Если двое подходят друг другу, я их знакомлю. Если что-то не срастается, могу вмешаться… чтобы в конце концов все было хорошо.

Кейтлин:

Значит, ты как Интернет, только в реале.

Кам:

Ты мне льстишь. Хотя так и есть.

Кейтлин:

А твоя семья? Где она?

Кам:

Пф-ф-ф… У меня нет семьи.

Кейтлин:

Ты сирота?

Кам:

В каком-то смысле.

Кейтлин:

Ой, как мило! Распусти об этом слух, и девушки будут виться вокруг тебя толпами! Это даже лучше, чем ходить без рубашки со щенком на руках.

Кам:

Я предпочитаю с достоинством молчать. Вообще-то теперь моя семья – это вы, глупые обитатели Джей-Пода.

Кейтлин:

О боже, сейчас заплачу!

Кам:

На… (сует руку в карман за салфетками, не находит, достает бумажник и протягивает мне стопку пятидесятидолларовых банкнот) Вот, возьми!

Кейтлин:

Спасибо, Кам. (Сморкаюсь.) Они что, настоящие?

Кам:

Нет. Отличная подделка, а?

Кейтлин:

Классная. Супер! Моих предков однажды арестовали за чемодан фальшивых пятидесяток. Я глянула на деньги и говорю: «Как вы могли взять такую бездарную подделку? Так вам и надо, что вас арестовали! Их же как будто печатан младенец на подержанном принтере «Лексмарк Про» без тонера».

Кам:

А они что.

Кейтлин:

Мама сказала: «Ну, нас попросили передать чемодан… У них была наклейка на бампере «Горжусь, что я американец», где-то как раз взорвали чье-то посольство, вот мы их и пожалели.

Кам:

Ох уж эти родители…

Кейтлин:

Не говори! На Рождество в тот год я подарила им счетчик банкнот «Самсунг» модели СРС 993С-1 со встроенной проверкой. Обрабатывает больше тысячи банкнот в минуту.

Кам:

С сенсорами ширины для определения бумажек разного размера, чтобы случайно не посчитать купюры разных номиналов?

Кейтлин:

Нет, это модель OMAL 75D.

Кам:

Ах да. Как я мог подумать?..

Кейтлин:

Так вот, раз речь о любви, надо непременно поговорить о твоих родителях. Ты можешь мне что-нибудь рассказать?

Кам:

Я был вторым сыном от Жены Номер Четыре.

Кейтлин:

Это хорошо или плохо?

Кам:

Наверное, плохо, потому что мне самому пришлось выкарабкиваться из Пекинского ненавазелиненного докапиталистического сфинктера – но и хорошо, потому что я нашел свой жизненный путь. Думаю, это важно.

Кейтлин:

А первый сын от Жены Номер Один?

Кам:

У него ужасно скучная жизнь.

Кейтлин:

Чем он занимается?

Кам:

Управляет сетью из пятисот массажных салонов в южных провинциях. Я в таком однажды был. Там разбавляют детское масло рапсовым, за душ берут отдельную плату, а вода – температуры плевка.

Кейтлин:

И к нему приходят во второй раз?

Кам:

Казалось бы, на свободном рынке легче выжить, если предоставлять лучшие услуги. Вместо того он убивает конкурентов. По-моему, слишком просто. Но я получаю некоторое удовлетворение оттого, что продаю ему рапсовое масло отсюда, из Ванкувера.

Кейтлин:

Ты всегда помогаешь людям!

Кам:

Пытаюсь. Честно пытаюсь.

Кейтлин:

Ты когда-нибудь уделял время отцу?

Кам:

Нет. Этот вопрос решил сын Номер Один.

Кейтлин:

Собственного отца?!.

Кам:

Понимаю… Но где провести черту? Впрочем, честно скажу, это был несчастный случай. Запускался пятисотый салон, пришел отец и нажрался японского персикового саке и остатков какого-то наркотика для «дружеского изнасилования», который раздавали в Гонконге за день до того на запуске нового аромата «Шанель».

Кейтлин:

И?..

Кам:

Вдруг кто-то выкатил канистру с гелием и набор воздушных шариков. Отец решил, что будет очень смешно поговорить тонким голосом. Он вдохнул гелий, все капилляры в его легких разорвались, и он умер на месте.