Страница 11 из 17
Став невестой, она не смогла уклониться от шествия под пугавшим ее предметом. Смерть наступила мгновенно — картина упала со стены, и фрагмент фамильного герба пробил голову несчастной. Так гласит семейная хроника. Но все же мри больших сроках установление взаимосвязи между эмоцией, действием и результатом малодостоверно.
Однако элементарно интерпретируется лишь ограниченная часть наиболее простых случаев, когда критичность ситуации под воздействием тех или иных абиогенных причин нарастает в неподвижной точке какого-либо устройства, транспортного средства и т. п. К этим случаям, помимо случая с аббатом, можно отнести и второй случай — с молодым врачом, если предположить, что падение кареты в Эльбу и гибель офицеров были вызваны дефектом кареты (прямых указаний на это нет).
В жизни приходится сталкиваться со случаями несоизмеримо более сложными. Так, видимо, следует выделить особую группу, где опасность подстерегает человека в движущихся объектах, когда причина опасности может находиться как в самом транспортном Средстве, гак и на всем пути следования, иногда протяженном, а кроме того, и в том и в другом случае иметь как абиогенный, так и биогенный характер. Примером могут служить второй и более сложный четвертый случаи из описанных.
Если допустить фактологичность свидетельства лорда Байрона (хотя не исключено, что проводник догадался о ситуации или располагал какой-то информацией), то третий случай мы отнесем ко второй (биогенной) категории. Можно предположить, что и в нем проявились какие-то энергетические аномалии пространства, обусловленные нахождением и некоей точке разбойников и их жертв. Ведь биосистемы представляют собой материальные образования, но более сложной, нежели объекты неживой природы, структуры с соответственно большими возможностями. Почему бы не допустить деформации ими пространства, «промодулированной» психогенной компонентой?
Попытаемся разобраться в пятом и шестом случаях. Траектория сброшенной с самолета бомбы представляет сложную пространственную кривую, параметры которой зависят от калибра и конструкции бомбы, плотности воздуха, режима бомбометания, высоты сброса, направления и скорости ветра, скорости бомбардировщика, кориолисовой силы и т. п. При этом заблаговременное определение координат точки встречи бомбы с поверхностью земли практически невозможно.
Однако есть интересный момент, который, может быть, прольет свет на данный случай. Противовоздушная оборона Москвы 1941–1945 годов была хорошо организована. Большое количество аэростатов воздушного заграждения и эффективный заградительный огонь заставляли немецких летчиков бросать бомбы с высоты 5–6 км.
Восстановим детали впечатлений А. М. П. — заявителя пятого и шестого случаев. В пятом — расстояние от места нахождения очевидца — в момент появления директивной эмоции до точки разрыва бомбы 40–50 метров. Хотя он и почувствовал несвойственный ему страх, был готов «забиться хоть под кровать», но превозмог себя и остался на месте. В случае же шестом, когда разрыв бомбы произошел в 2–3 метрах от точки, где он почувствовал властную потребность перемещения, она достигла невероятной силы: «…на меня вдруг нашло „наваждение“. Мне трудно описать это состояние… Ни секунды промедления, прочь с этого места. Я сорвался и побежал…» А. М. П. успел пробежать 2–3 дома, когда грянул взрыв почти в той точке, откуда он «едва унес ноги». Отбежал на расстояние 50-100 метров, преодоление которого занимает 10–20 секунд.
Итак, за 10–20 секунд до взрыва он почувствовал «наваждение». Что же было в этот момент с бомбой? Непосредственно после отделения от бомбардировщика бомба продолжала двигаться в направлении его полета с той же, что и он, скоростью, испытывая сопротивление воздуха, тормозящее се движение. С другой стороны, бомба падает под воздействием силы тяжести и постепенно наращивает скорость падения. В какой-то момент горизонтальная составляющая скорости бомбы приближается к нулю, а ее вертикальная скорость возрастает до значения, определяемого ее калибром, конструкцией, плотностью воздуха и высотой сброса. На этом участке траектория бомбы спрямляется. Бомба падает почти по вертикали, и скорость ее у земли достигает,100–150 м/с.
Даже звуковые колебания воздуха в диапазоне от инфразвука до ультразвука могли служить сигналом опасности, ибо их интенсивность в точке будущего контакта с землей была наивысшей. К тому же область уплотненного передней частью бомбы воздуха могла, пожалуй, подобно собирательной линзе, формировать звуковой поток, фокусировать его. Что же касается лоцирования источника звука, то организмы с этим справляются недурно, тогда как сигнал может восприниматься подсознательно, особенно его инфра- и ультразвуковые составляющие, угнетающе воздействующие на организм.
Кроме того, поскольку корпуса подавляющего большинства авиабомб электропроводны, то в них при падении в магнитном поле Земли индуцируется электроток, возникают магнитные поля, которые также принципиально индуцируемы дистанционно.
Правомочность изложенного можно проверить двояко: а) экспериментально — с использованием в качестве чувствительного элемента организма; б) статистически — посредством анализа числа невыходов на работу В обычные дни и в дни аварий сотрудников предприятий горнодобывающей и химической промышленности, где значительные коллективы пребывают в зонах повышенного риска.
По обнаружении закономерности можно будет перейти к исследованию описанной способности И к попыткам создания технологических аналогов устройств дистантного обнаружения приближения нагрузки к пределу прочности различных систем и сооружений.
Однако, по-видимому, арсенал защитных средств организмов не ограничивается описанными в п. 1 и 2.
В иных случаях при наличии более или менее развитого головного мозга, интеллекта можно представить себе дальнейшее расширение прогностических возможностей за счет появления новых средств накопления и обработки информации. И под воздействием уже описанных факторов могло бы начаться формирование более сложных (и действенных!) механизмов упреждающей защиты с использованием преимуществ, даваемых интеллектом.
Так, если случайно, в результате мутаций, возникли когда-то способности прогнозирования будущего (самомалейшие, пусть типа экстраполяции!) и выработки корректирующего поведения (элементарного!) и организм использовал эти свойства — он получает Большой Приз — жизнь!!! А далее — мутации и Отбор (Случайность — Необходимость), многократно действуя, могли отточить перечисленные выше способности и довести их ДО совершенства, изумляющего нас ныне настолько, что мы не можем в них поверить!
Нередко отмечают, что не все предсказания сбываются, а это, мол, указывает на отсутствие способности биосистем к прогностике! Но ведь это очевидная логическая ошибка! В свете сказанного ясно, что в идеале ни одна предсказанная неблагоприятная ситуация не должна сбыться!!! Иначе зачем биосистеме орган-тунеядец, к чему знание будущего? Другое дело, если он лишь часть защитного комплекса и предсказывает для того, чтобы особь могла избежать предвиденный ущерб.
Предположительная структура комплекса средств упреждающей защиты:
1) узлы сбора информации (внешней — из окружающего мира, внутренней — от самого организма и смоделированного им будущего);
2) узел прогнозирования вероятного будущего особи (на основе обработки информации об окружающем мире и особи, собранной до текущего момента);
3) узел выработки стратегии избежания предсказанного ущерба;
4) узлы реализации выработанной защитной стратегии для коррекции будущего в желательную сторону и повышения шансов на выживание;
5) коммуникации, связывающие описанные узлы в систему;
6) собственно организм, защищаемый этим комплексом, берущий на себя издержки по энергопитанию комплекса и обмену веществ.