Ночной огонь

— Уйду, если дадите слово приехать в Рейвнсуорт Эбби в пятницу.

Ариель прикусила губу.

Берк ждал, сгорая от нетерпения.

Наконец она очень тихо сказала:

— Нет.

Глава 5

Берк смотрел на нее, пытаясь осмыслить значение этого короткого слова. Он не мог припомнить, когда в последний раз получал отказ от женщины. Но когда бы это ни было, такой боли он не мог испытывать. И такого бешенства, заставившего Берка мгновенно потерять голову.

— Почему?

— Пожалуйста, — прошептала она, — пожалуйста… только оставьте меня в покое. Я не хочу никого видеть или… быть с кем-то. Я вдова. И хочу остаться вдовой.

— Ваш муж умер.

Безысходная тоска в его голосе поразила даже самого Берка.

— Умер… как давно? Семь, восемь месяцев назад? Ради Бога, Ариель, он был стариком! Неужели не хотите молодого человека, который мог бы дать вам гораздо больше, чем Кохрейн!

Ариель хотелось смеяться, но когда она открыла рот, из горла вырвался хриплый уродливый звук. Но она постаралась взять себя в руки. Берк не знает, что говорит. Лучше молчать и не ввязываться в разговор. Так он скорее уйдет.

Но Берк оказался более крепким орешком, чем предполагала Ариель.

— Вы не могли любить этого старого сатира! Омерзительный грязный старикашка! Взгляните на меня… неужели не помните, что чувствовали три года назад? Как я заставлял вас чувствовать?

Ариель все помнила, но воспоминания словно принадлежали не ей, а той, другой девушке, в далеком прошлом. Она продолжала молчать, не сводя глаз со сцепленных пальцев.

— Будь ты проклята!

Берк наклонился над ней, схватил за руки, притягивая девушку к груди. Горячие жадные губы обожгли поцелуем, безжалостным, жестоким, язык настойчиво искал входа.

— Открой рот!

Ариель открыла рот, чтобы крикнуть, и ощутила, как его язык проник внутрь.

— Вот вам завтрак, дорогая… о Боже! При звуках голоса Доркас Берк замер. Медленно, словно только что очнувшийся от глубокого сна человек, он отстранился и, выпрямившись, взглянул на девушку:

— Я снова увижу вас, Ариель.

— Нет!

— О да. Наш разговор еще далеко не кончен. Болезненно поморщившись, Берк тряхнул головой:

— И между нами тоже ничего не кончено. И никогда не кончится.

Он широкими шагами направился к двери.

Ариель смотрела прямо перед собой, повернувшись лицом к открытой двери.

— Он гораздо сильнее Пейсли, — спокойно заметила она.

— Во всем.

И, ни слова больше не говоря, поковыляла к широкому окну, выходящему на парадный вход, наблюдая, как Берк идет к конюшне. Потом, наклонившись, прислонилась лбом к стеклу. Только вечером Ариель поняла, что должна сделать.

Мистер Грегори Лепуинг, бывший поверенный Артура Лесли, уселся напротив дочери бывшего клиента. Он знал Ариель с самого дня появления на свет и питал к ней чувства пожилого человека, очарованного молодой женой. Правда, его девятнадцатилетняя жена, несомненно, была живее, изящнее и красивее этой измученной осунувшейся девочки.

— Благодарю за то, что вы нашли время приехать, мистер Лепуинг, — сказала Ариель, подавая ему руку.

— Это я должен благодарить вас за приглашение. Почему вы желали меня видеть?

Адвокату показалось, что она выглядит больной — слишком исхудала и бледна. Но ведь он не видел девушку больше трех лет — с того дня, как умер ее отец. Сэр Артур поступил по меньшей мере странно, назначив опекуном дочери ее сводного брата. Правда, у него, скорее всего, не было иного выбора. А опрометчивая свадьба с виконтом Ренделом, так шокировавшая Грегори? Но все это не имело ничего общего с ним, поэтому поверенный постарался выбросить из головы все мысли о девушке и ничего не знал о ней, пока та не напомнила о своем , существовании.

— Я хочу продать Рендел-холл, все земли и обстановку. Немедленно.

Мистер Лепуинг и глазом не моргнул. Он много лет оттачивал это бесстрастное выражение, и теперь мог гордиться: на лице не отразилось никаких эмоций. Ничто, сказанное клиентом, не могло вывести его из равновесия.

— Могу я спросить вас, почему? — вежливо осведомился он.

— Я хочу оставить страну и переехать в Париж. Наполеона больше нет, и можно спокойно жить во Франции.

Ариель улыбнулась, и на щеке появилась очаровательная ямочка:

— Я ведь говорю по-французски. Отец настоял, чтобы я выучила язык.

— Понятно, — нахмурившись, кивнул мистер Лепуинг. — Могу я также спросить, почему вы предпочитаете иметь дело со мной, а не с поверенным лорда Рендела?

— Я не знаю его, — пояснила Ариель и солгала лишь наполовину: она не доверяла адвокату мужа просто потому, что тот был человеком Пейсли. — Собственно говоря, сэр, меня здесь ничто не удерживает. Я хочу путешествовать.

Мистер Лепуинг поднялся:

— Но это столь необычное желание для леди, совершенно необычное. Вам необходима охрана и компаньонка.

«Какая чушь; — подумала Ариель. — Меня никто не смог защитить в прекрасной справедливой Англии. Мужчины! Почему они вечно несут всякий вздор?»

Однако ей нужно было добиться своего, и поэтому девушка говорила спокойно и почтительно:

— Конечно, мистер Лепуинг, не волнуйтесь. Я найду компаньонку.

— Но…

— Я все решила, сэр.

— Прекрасно. Кто поверенный лорда Рендела?

— Представляете, его зовут Джефри Чосер! Я слыхала, как он говорил как-то, что его покойная мать была поэтессой. Вы знаете его, сэр?

— Да, — коротко ответил мистер Лепуинг. — Разве можно забыть такое дурацкое имя? Поэтесса, значит? Ну да неважно. Я немедленно наведу справки, дорогая. Кроме того, пошлю человека побеседовать с вашим управляющим…

— Мистером Хэролдом Джуэлсом.

— Да, и пусть он сделает подробную опись имущества.

И не только мебели, но и скота, хозяйственных построек, коттеджей арендаторов, словом, всего.

— Как скоро, по-вашему, я могу уехать из Англии?

— Не знаю… возможно, через месяц. Пока не найдется покупатель.

Значит, придется скрываться целый месяц. Брайтон, решила Ариель про себя. Она и Доркас могут остаться там, пока все не будет улажено. И никто не узнает, где они.

— Хорошо. — сказала она вслух. — Да, и еще вот что, мистер Лепуинг. Покупатель не должен увольнять слуг, выгонять из коттеджей арендаторов или каким-то способом притеснять их.

— Вряд ли кто-то захочет избавляться от слуг и арендаторов, но я доведу до сведения покупателя ваши желания. Кстати, ведь ваша земля граничит на востоке с Рейвнсуорт Эбби, не так ли?

— Да. — внезапно похолодевшим голосом сказала она, — почему вы спрашиваете, сэр?

— Простое любопытство, вот и все.

У мистера Лепуинга возникла превосходная идея, о которой он не хотел говорить с Ариель. К чему излишние разочарования? Нет, он все объяснит, только если удастся договориться.

Они прекрасно пообедали, и поверенный, вернувшись в Ист Гринстед, сразу же договорился о встрече с графом Рейвнсуортом на утро следующего понедельника. Необходимо узнать, заинтересован ли граф в его предложении.

Когда мистер Лепуипг на следующий понедельник вошел в библиотеку Рейвнсуорт Эбби в сопровождении Джорджа Керлью, Берк мысленно спросил себя какого черта хочет от него этот человек.

Долго ждать не пришлось. Но Берк не поверил ушам, не в силах осознать того, что слышит:

— Прощу прощения, сэр?

— Милорд, леди Рендел желает продать все, и возможно быстрее. Ваши владения граничат с ее, и я хотел предоставить вам первую возможность купить Рендел-холл. Правда, мой клерк еще не проводил ни оценки, ни описи, и я не могу снабдить вас необходимыми цифрами. Однако если вы заинтересуетесь моим предложением, можно все уладить. Но Берк. не слушая, махнул рукой:

— Минуту, сэр. Почему леди Рендел так спешно распродает все?

Мистер Лепуинг понимающе улыбнулся. Кто захочет купить кота в мешке? Граф, несомненно, пытается определить, не прогнила ли крыша дома и не понесло ли имение убытки вследствие неумелого управления.