Лампа Ночи

Гарлет к тому времени также вернулся с площади и сидел у себя.

Майхак, Джейро и Скёрл приняли ванну, сменили костюмы и встретились с Адрианом в маленькой гостиной. Спустя несколько минут к ним присоединился Морлок.

– Азрубал будет казнен через четыре дня, в полдень, и я слышал, что дюжина шевалье из дома Урд уже готовят на этот случай партию в масках. По городу ползут упорные слухи, и я думаю, что нет дыма без огня, – предупредил он. – Диверсия должна произойти на площади. На этот раз они намерены освободить Азрубала и препроводить его во временное убежище. Если вмешаетесь вы, тем лучше: они готовы дать убить себя, чтобы создать общественное мнение против вас.

– Ваши предложения? – спросил Майхак.

– У меня несколько предложений.

– По-моему, достаточно одного, – поднялся Майхак. – Надо казнить Азрубала сегодня.

– Сегодня? Прямо сейчас? Но уже темнеет. Я полагаю, надо подождать до полуночи.

– Лучше сейчас. Никто не ожидает от нас такой поспешности. Казним и навсегда покончим с этой позорной страницей в истории Роумарта.

– Хорошо, – согласился Морлок, – хотя это и не по-нашему. Мы все-таки предпочитаем обдумать и рассчитать все до мельчайших подробностей.

– Ныне пришло время действовать не просто как роумам, а как жителям Гаеана, – серьезно ответил Майхак. – Я готов.

– И я, – поднялся Джейро.

– Мне бы хотелось, чтобы вы со Скёрл перешли на флиттер, дабы иметь поддержку на случай «пермутации», как говорят в Роумарте.

Джейро не стал спорить, вышел в сад и подогнал флиттер. Майхак вызвал все еще находившегося на борту «Фарсана» Гайинга, поставил его в известность о происходящем, и они быстро обсудили возможные варианты развития событий и способы их преодоления. Майхак вооружился тяжелой базукой модели РТВ из арсенала флиттера и дал точно такую же Морлоку. Он отправился пешком к зданию Коллегии. За ним последовал Морлок. Флиттер барражировал неподалеку.

Сумерки еще не полностью уступили место ночи; но роумы как раз готовились к обычным вечерним мероприятиям, и улицы оказались пустыми.

Перед Коллегией Майхак сообщил на флиттер, зависший в двухстах футах наверху, о том, что все спокойно, солдаты на посту, и Майхак с Морлоком заходят внутрь.

Спустя несколько минут Джейро получил новое сообщение:

«Все в порядке. Мы на лестнице, ведущей в вестибюль. Азрубал выведен из донжона».

Прошло еще пять минут, и снова:

«Азрубал вошел в вестибюль, посажен в кресло. Мы до сих пор невидимы. Итак – время пришло».

Связь оборвалась. Из вестибюля Морлок прошел в потайной кабинет, находящийся за запертой черно-белой дверью, и достал из специального сейфа флакон с янтарной жидкостью. В это же время один из охранников поставил перед Азрубалом бокал с чистой водой.

Морлок вылил в бокал половину содержимого флакона и тщательно размешал стеклянной палочкой. Азрубал безучастно смотрел на все эти приготовления, не дрогнув ни единым мускулом белого лица.

– Ваше время пришло, Азрубал, – закончив свою работу, обратился к нему Морлок. – Пейте. Вы умрете через тридцать секунд. И нам не понадобятся ни пули, ни виселица.

Азрубал в первый раз посмотрел на бокал, и пальцы его вздрогнули. Морлок отошел на случай, если осужденному придет в голову выплеснуть яд ему в лицо.

Но Азрубал смотрел не на него, а на Майхака, а потом снова перевел взгляд на бокал.

– Вы торопитесь, – заметил он.

– Да. Мы хотим предотвратить возможные беспорядки. Азрубал презрительно улыбнулся.

– Но вы не решили ни одну из моих проблем.

– Это не входило в наши задачи.

Азрубал кивнул. Медленно, но решительно он поднял бокал и, не отрываясь, выпил его содержимое. Потом твердой рукой поставил пустую емкость и холодящим душу взглядом уставился на Морлока. Воцарилась тяжелая тишина.

И тогда спокойно и негромко Азрубал сказал:

– Вы можете думать обо мне, что угодно, но ни один из вас не посмеет сказать, что я вел себя недостойно и хотя бы раз в жизни нарушил правила приличия.

– Воистину, – вынужден был признать Морлок. – Ваше поведение безупречно. Это достойная смерть.

Губы Азрубала дрогнули, лицо обмякло, глаза разъехались в разные стороны, и в следующий момент он упал лицом на стол.

– Кончено, – прошептал Морлок.

– Кажется, так, – ответил Майхак, но, подойдя к столу сзади, сделал из своей базуки три контрольных выстрела в голову. С каждым выстрелом тело заметно содрогалось.

– Это не потому, что я не верю вам, Морлок, – тихо произнес Майхак, наконец, отойдя от трупа. – Но бывает так, что человек примет яд и не умрет. Человек же с тремя дырами в черепе – мертв безусловно.

– Вы практикующий философ, – горько усмехнулся Морлок и обернулся к солдатам. – Проследите, чтобы труп отнесли в Фундамант и отправили в чан.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Майхак и Морлок вернулись в Карлеоне, но перед тем последний сообщил властям города о смерти Азрубала и объяснил разумность столь быстрой экзекуции. Со стороны членов дома Урд, конечно, были возмущенные возражения, но двенадцать молодцов, так или иначе, были вынуждены отказаться от выступления перед Коллегией. Иными словами, поспешность казни оказалась оправданной.

Майхак хотел тотчас отбыть на «Фарсан» и покинуть Роумарт, но Морлок попросил его задержаться еще на день-два.

– Это необходимо для Комитета Избранных, – пояснил он.

– Какое ему до меня дело?

– Ничего тревожного – им просто нужна информация.

– О чем?

– Позвольте мне сначала рассказать вам об этом комитете, – ответил Морлок. – Нельзя сказать, что это секретная организация, но заседают они тайно и действуют всегда частным образом. В комитете десять человек: шесть советников, четверо ученых самого высокого ранга. Вхожу в комитет избранных и я. Наш комитет озабочен тем, что Роумарт и его цивилизация находятся в упадке. Порой мы еще употребляем слово «разложение». Можно сказать и так, что жизнь роумов определяется словом «декаданс», хотя я лично, например, нахожу последнее определение спорным. Но есть и один бесспорный факт: население нашей страны вырождается, и если так будет продолжаться дальше, через пару сотен лет здесь останется не больше десятка стариков, доживающих свой век в роскошных дворцах. И в конце концов сейшани останутся один на один с белыми вампирами. Комитет Избранных очень обеспокоен таким развитием дел и надеется возродить цивилизацию роумов. Но до сих пор еще не выработано никакого плана, хотя сейчас вовсю и идут разговоры об окончании изоляции, чтобы наладить новые контакты со Сферой Гаеана.

– Разумно, – одобрил Майхак. – Но зачем вам я?

– Вы – человек из другого мира, но знающий много и о роумах – это уникальный случай. Комитет хочет выслушать ваше мнение. Они надеются, что вы станете говорить с полной откровенностью, не обращая внимания на то, что несколько самых консервативных грандов уже называют «наступающей вульгаризацией».

– Порой этого не избежать. Хорошо, я поговорю с комитетом, только когда и где? У меня мало времени.

– Завтра в два часа дня, здесь, в Карлеоне.

– Хорошо. Меня устраивает. Но тотчас же после встречи мы покинем Роумарт на борту «Фарсана».

Как только Гарлет узнал о скором отъезде, он тут же начал громко возмущаться.

– Не вижу причины покидать это место, – твердил он отцу и брату. – Я уже выучил дорогу от Карлеоне до площади Гамбойе и даже по Эспланаде до Фундаманта – и мне этого достаточно! Мои комнаты здесь вполне сносны, пища – тоже ничего. Джейро поможет мне учиться общению.

– Но то, что ты говоришь, непрактично. Во-первых, Джейро здесь не будет, а на борту «Фарсана», ты также сможешь оставаться один, предоставленный сам себе. Роумы не станут о тебе заботиться, ибо живут ритуалами, которые тебе непонятны. А если ты попытаешься остаться здесь один, то не выдержишь, даже если найдешь женщину.