Страница 22 из 28
– Я не очень-то с вами согласен. Сегодня Птиду Эпиптикс вел себя просто неблагоразумно. Если только не...
– Если только что? – спросил Тарберт, как показалось Беку, слишком резко.
– Если только ксексиане не руководствовались какими-то скрытыми побуждениями. Я понимаю, что это нелепо, потому что видел их планету и знаю, как они страдают, и все же...
– Мы в самом деле еще многого не понимаем, – признался Тарберт.
– Мне бы дышалось гораздо легче, если бы на моей шее не рассиживал нопал, – сказала Маргарет. – Если бы в действительности он докучал только моему аналогу...
Тарберт быстро подался вперед всем телом.
– Не забывайте, ваш аналог – часть вас самой. Вы не видите своей печени, но она там, где ей положено быть, и она функционирует. Вот так и ваш аналог.
– И все-таки Маргарет, возможно, права, – осторожно сказал Бек. – Что, если нопалы существуют только в паракосмосе?
– Это предположение ничуть не лучше других, – недовольно ответил Тарберт. – Взять хотя бы вот эти два контраргумента: во-первых, имеется нопалон, который я могу перемещать своими собственными руками; во-вторых, налицо контроль, который нопалы осуществляют над нашими эмоциями и восприятиями.
Бек, сорвавшись с места, размашистыми шагами забегал по комнате.
– Нопалы могут оказывать свое влияние через аналогов, так что, считая, что притрагиваюсь к нопалону, я лишь хватаю пальцами воздух, то есть на самом деле это за меня делает мой аналог в паравселенной. По сути, это укладывается в гипотезу Маргарет.
– В таком случае почему я не в состоянии с помощью создаваемых в моем сознании образов изрубить нопала воображаемым топором?
Беку вдруг стало до боли тревожно.
– Это мне кажется совершенно бессмысленным.
Тарберт смерил оценивающим взглядом обрывок нопалона.
– Ни массы, ни инерционности – по крайней мере, в базовой для нас Вселенной. Если мои телекинетические способности приложимы к этому материалу, то я бы имел возможность воздействовать на него. – Пленка из нопалона медленно поднялась в воздух. Бек с нескрываемым отвращением не отрывал от нее глаз, материал вызывал у него особую брезгливость: заставлял думать о смерти...
Тарберт резко повернулся в его сторону.
– Вы сейчас противодействуете мне?
Он становился совершенно невыносимым. Бек посмотрел на Маргарет и обнаружил, что та смотрит на Тарберта с ненавистью, не меньшей, чем его собственная. Вдвоем они, пожалуй, могли бы...
Бек испугался самого себя. Это нопал направляет его мысли по своему усмотрению, теперь у него не осталось ни малейшего сомнения. Но, с другой стороны, Тарберт и ксексиане – злостные враги Земли! Надо нарушить их планы, иначе все будут уничтожены. Бек неотрывно следил, как сосредоточивает свою волю Тарберт на обрывке нопалона.
– Работенка не из легких... В паравселенной этот материал, наверное, очень жесткий. Не угодно ли попробовать?
– Нет, – хрипло ответил Бек.
– Нопал досаждает? Он крайне возбужден, – произнес Тарберт.
– Что вы придрались к моему нопалу, – как бы со стороны услышал Бек свои слова. – Неужели нет других поводов для беспокойства?
Тарберт поглядел на него искоса.
– Да, весьма забавно такое слышать.
Бек перестал шагать, потер пальцем подбородок.
– Вот, вот, теперь, когда вы об этом сказали...
– Так, значит, нопал руководит вами, это он говорил за вас?
– Да нет... – Бек и сам не очень был уверен:
– Но что-то на меня действительно нашло, какое-то интуитивное прозрение. Благодаря нопалу мне открылось нечто неожиданное...
– Что именно?
– Не знаю, не успел ухватить, промелькнуло и исчезло.
Тарберт, пробурчал что-то невнятное, снова сосредоточил внимание на куске нопалона, заставляя его подниматься и падать, изгибаться и вращаться в воздухе. Вдруг он неожиданно метнул ткань стрелой через комнату и мерзко расхохотался.
– Ну и досталось же нопалу от меня! – Тарберт резко повернул голову в сторону Бека, глядя в пространство над его головой.
Бек неожиданно для себя самого вскочил с места и, шатаясь из стороны в сторону, стал медленно надвигаться на Тарберта, а в голове у него звучало теперь уже такое привычное утробное «ггер, ггер, ггер»...
Тарберт попятился назад.
– Не позволяйте этой дряни командовать вами, Бек. Она охвачена ужасом, она в отчаянии.
Бек остановился.
– Если вам не удастся ее одолеть, мы потерпим поражение в битве с нопалами еще до того, как она начнется.
Бек тяжело вздохнул.
– Вы правы, – севшим голосом произнес он. – Я должен сдерживаться. Ваши манипуляции с нопалоном как-то странно повлияли на меня. Вам ни за что этого не понять.
Тарберт ухмыльнулся и снова сосредоточил внимание на куске нопалона.
– Это весьма интересный процесс. Если хорошо поработать, то я научусь мысленно сворачивать непроницаемые для нопалов оболочки из нопалона... А теперь попробую образовать две половинки мешка из нопалона. Вот ловлю между ними нопала. Прижимаю половинки друг к другу... Чувствую сопротивление. И вот тварь обмякла, перестала биться... Ощущение такое, будто раздавил орех.
Бек поморщился. Тарберт с интересом на него поглядел.
– Вы, разумеется, ничего не почувствовали?
– Непосредственно? Нет.
– Ведь все происходило не с вашим собственным нопалом, – размышляя вслух, произнес Тарберт.
– Верно, всего лишь на мгновение я ощутил какую-то боль, страх. Который час?
– Почти три часа, – ответила Маргарет и с тоской посмотрела на дверь.
Она, как и Бек, чувствовала себя усталой и опустошенной.
Тарберт же, всецело поглощенный уничтожением нопалов, выглядел свежим, будто только что прекрасно выспался. Отвратительнейшее занятие он себе нашел, подумалось Беку. Сейчас он был похож на противного мальчишку, получающего удовольствие от ловли мух. Тарберт бросил взгляд в его сторону, нахмурился, и Бек выпрямился в своем кресле, чувствуя, как снова все в нем напряглось. Он постепенно выходил из состояния безучастного неодобрения, проявляя все растущий интерес к игре, пока не обнаружил, что его сила воли мобилизована для противодействия манипуляциям Тарберта с нопалоном. Он сделал свой выбор, и враждебность, которую мужчины испытывали друг к другу, стала очевидной. Оба были крайне напряжены, а кусок нопалона метался в воздухе...
И тут Беку пришло в голову, что это вовсе не праздное состязание двух умов, а нечто большее! Постепенно первоначальная догадка переросла в убеждение, что счастье, мир, сама возможность жить дальше зависят от исхода этой борьбы. Просто удерживать нопалон в неподвижном состоянии было уже недостаточно, он должен полностью овладеть им, хлестать им по Тарберту, перерубить ту незримую нить, что их связывала. Нопалон метался из стороны в сторону под напором воли Бека, но, тем не менее, неумолимо приближался к Тарберту. И вдруг случилось нечто непредвиденное и страшное:
Тарберт как бы взорвался ментальной энергией, нопалон вырвался из мысленной хватки Бека и больше уже ему не подчинялся.
Игра подошла к завершению. То же самое можно было сказать и о состязании двух умов. Бек и Тарберт смущенно переглянулись, но оба были в равной степени ошеломлены.
– Что случилось? – устало спросил Бек.
– Не знаю. – Тарберт стал растирать лоб. – Что-то нашло на меня... Я почувствовал себя несокрушимым великаном. – Он невесело рассмеялся. – Ощущение было такое...
На какое-то время воцарилось молчание. Затем Бек произнес с дрожью в голосе:
– Ральф, я больше не могу доверять самому себе. Мне нужно освободиться от нопала, прежде чем он сделает что-то совершенно невероятное.
Тарберт надолго задумался.
– По всей вероятности, вы правы, – сказал он в конце концов. – Если мы и дальше будем пикироваться, то ничего не достигнем. – Он медленно выпрямился. – Ладно, денопализирую вас. Если Маргарет сможет стерпеть два воплощения дьявола вместо одного.
– Я сумею выдержать, если надо.
– Вот и не будем дольше мешкать. – Бек встал и заставил себя направиться к денопализатору. Тарберт посмотрел на Маргарет.