Страница 51 из 71
— …если я и родился' / то я тоже родился'… — Интересно проводимое с первых же строк настойчивое подчеркивание синтаксических структур бессмысленных предложений (по типу условных конструкций, тавтологичных по содержанию). Ср. аналогичную модель в отрывке со слов …соглашаться или нет / если да то или нет… — «В этом стихотворении есть много неожиданных, иногда и неправильных синтаксически и семантически оборотов, особенно интересных, как мне кажется, не только для филолога, но и для лингвиста, например, в стихах 1-12, 32, 37, 138, 202–207, 198» — Т. Л. Липавская. См. примеч. к №№ 2 (с. 48) и 4.
— лошади… локони… кудрей … спешившись… стригут… кони и субституироемого словом кудри (локоны).
— СОНЯ (летя им навстречу в странном виде)… — Ср. мотив воображаемой летающей девушки в начале поэмы Кругом возможно Бог (№ 19).
…и не это и не то… — форма этих апофатических утверждений, с их далеко идущими философскими последействиями, дополняемые абсурдным я пальто в следующем стихе, имеет концептуальную значимость для поэзии Введенского. Ср. здесь же:
— …разумно слезла голова… и т. д. — См. примеч. к № 2, с. 48.
— …ну меня зовут Давид… — Именование мужика Давидом сопоставимо с именованием Няньки в пьесе Ёлка у Ивановых (№ 30), при ее псевдонародной манере выражения, Аделиной Францевной Шметтерлинг (карт. 8).
…жуку… жук … жуя… врачу осталось уползти… — Интересно, что признаками жука наделяется в процессе этих повторений сам доктор.
…как странно тело женское… — Ср. подобный мотив в № 29.8.
— …вы Изотов тиран человек… вы Изотов мошенник и жулик… — Имя персонажа Изотова, возможно, связано с именем некоего Изотова, упоминаемого в записных книжках Хармса в эпоху «Левого фланга» (см. Приложение VII, 7), — по воспоминаниям Г, И. Кацмана — инженера, человека постороннего искусству и несущего «некоторое темное начало», а по словам И. В. Бехтерева — уголовника-налетчика (ср. связанную с ним тему кражи, затем дуэли и т. п.)
— …конец… купец… отец… — Ср. здесь же …концом… отцом… — См. примеч. к №№ 5 и 28; семантика рифмы проясняется в стихах но тут мой конец умирает… / …последний момент озирает… и далее.
— …либо Выборгская сторона… — Одна из петербургских местностей в пространственном универсуме Введенского (ср. выше, примеч. к № 1).
— …начнём пожалуй… — Реплика из сцены дуэли в «Евгении Онегине» (гл. шестая, XXVII).
— Потом больше ничего нет. — По поводу подобных авторских ремарок см. примеч. к № 19.
— …в железной ванне водопой / шуршал водичкою беспечной / очень много было часов / шёл час ночной тридцать пятый, — В связи с соположением мотивов воды и времени ср. №№ 7, 19 и 27 и примеч. к ним.
— …видит форточку она / и в форточке цветок отличный / краснеет… / …неприлично… — Отметим эротические экспликации мотива форточки (окна), подобные которым мы находим у Хармса (см.: [225, кн. 2, №. 111 и кн. 3, № 235 и примеч. к ним]).
— …то видят численность они… — См. выше, примеч. к № 3.
— …пошли на речку утопать… и т. д. — Начиная с этого стихотворения, тема смерти, менее явно представленная, однако, и в предшествующих произведениях, обычно эксплицируется к концу произведения и приобретает эсхатологическое звучание. В связи с темой утопленничества, см. примеч. к № 16.
9. Две птички, горе, лев и ночь*
Авторизованная машинопись. Впервые опубликовано В. Казаком [71] (неточный текст).
В стихе …и пили молоко сохранившимся словам предшествует лакуна, которую Я. С. Друскнн предлагает дополнять: летая пили молоко, однако для принятия такого дополнения нужно исключить следующее за лакуной и. В двух стихах исправляем явные опечатки: значения (вместо значение) и слова и куда бежать им от судьбы (вместо …бежать они).
Исключительно интересны в этом тексте метапоэтические мотивы выяснения значения, постижения, установления смысла (что значит: носится тушканчик… И что он значит поперёк… я не могу постичь зверька… неясно мне значение игры… почему игра ведро… при разговоре / теряет смысл и бытиё… соль / значения и слова), в позднейших произведениях Введенского приобретающие ключевую роль, которая доходит до структурирующей в развертывании сюжета произведения (см.: Значенье моря. Кончина (№№ 16 и 17) и особенно Потец (№ 28), — произведение, строющееся на выяснении значения этого вынесенного в заглавие таинственного слова). В тесной связи с этими мотивами выступают категории понимания-непонимания (я не могу постичь — я одного не понимаю вещи нуль). — см. о них подробно в примеч. к пьесе Потец (№ 28) и «Серой тетради» (№ 34), Вербальное выяснение значения (игры слова племя в ведро) невозможно: игрушка бледная / при разговоре / теряет смысл и бытиё; альтернативой же ему является таинственная категория превращения слова в предмет (…слово племя тяжелеет / и превращается в предмет…), прямую аналогию которой можно найти в стихотворении Мне жалко что я не зверь… (№ 26 и примеч.), а обратную — в стихотворении Гость на коне (№ 22 и примеч.), — однако превращение это загадочным образом приводит к эсхатологической катастрофе (ср. огненное «превращение предметов» в конце поэмы Кругом возможно Бог. (№ 19, с. 150). Интересно, что тема смерти, первоначально связанная здесь, как и в предыдущем тексте, с мотивом утопленничества (плыл утопленник распух), актуализируется и приобретает эсхатологическую окрашенность одновременно в связи с мотивами и волы, моря (см. примеч. к.14, 16), и огня (и дело кончилось пожаром).
…а в стакане… и т. д. — О возможном значении этого образа см. выше, примеч. № 7.
…пойдем молиться Богу горе… — Знаменательно, что вторая птичка, выказывай сомнения в возможности понимании (sc. рационалистического) действии тушканчика (sc. бессмысленных), предлагает обратиться к молитве.
…теряет смысл и бытиё… — Существенна вытекающая из соположений двух понятий экзистенциональность для Введенского смысла, отсюда — невозможность вербального его установления (ср. выше, а также вступит, примеч. к № 16 и пьесе Потец, № 28).
…о молодая соль / значения и слова… — Ср. соположение восходящих к евангельскому тексту мотивов соли в знака (знамения) в Значении моря (№ 16 и примеч.).
— …я как десять без изъяна / я как число достойна смеха… — См., в связи с категорией чисел, примеч. к № 3.
— …было жарко и темно / было скучно и окно… — Характерный прием нарушении Введенским автоматизма согласованной конструкции путем введения в нее грамматически неоднородного члена.
— …если кто без головы… — См. примеч. к №№ 2 (с. 48) и 19 (с. 128).
…вздохнули все четыре птицы… — Отметим нарушение в нашем тексте одного из основных постулатов акта коммуникации (в терминологии О. Г. и И. И. Ревзиных), а именно, тождества его участников: две птички (летящие как одна сова) в начале стихотворения, здесь оказываются уже четырьмя.
— …из моря я извлечена… / …о море море / большая родина моя… — Мотив — если не происхождения ночи (тьмы) из моря (Океана, вод) — то, по крайней мере, их изначального сродства прослеживается во многих космогониях (ср.: Быт., 1, 2 и 5). Ср. в речке родина ночей (№ 16), а также постоянное у Введенского и выявленное, в частности, там же соположение мотивов воды и времени (см. прим. к №№ 19 (с. 149) и 27).
— …море / как раскаленная змея… — В поэме Кругом возможно Бог со змеёй (хтонический образ) сравнивается земля. В обоих случаях сравнения эти предшествуют картине эсхатологической катастрофы. Мотивы моря, воды сочетаются здесь интимным образом с мотивом огня (см. вступительные замечания).