Стихотворения

Мир театра был близок и дорог Апухтину. Об Апухтине — страстном театрале — рассказывали мемуаристы. {См. в частности: Быков П. В. Силуэты далекого прошлого. М.; Л., 1930.} В этих воспоминаниях он предстает не только как внимательный, квалифицированный зритель, но и как человек, реагирующий на представление очень эмоционально, способный буквально разрыдаться на потрясшем его спектакле. Дружба с актерами, участие в любительских спектаклях — все это не могло не отразиться в его творчестве.

Театр — постоянная тема Апухтина, ей посвящен целый ряд его стихотворений: "В театре" ("Часто, наскучив игрой бесталанною…"), "М-me Вольнис", "Мы на сцене играли с тобой…", "Мне было весело вчера на сцене шумной…", "Актеры", "В театре" ("Покинутый тобой, один в толпе бездушной…"), "Публика (Во время представления Росси)". В решении этой темы Апухтин использует традиционное сравнение: жизнь есть театр. Мотив лицедейства, маски, театральной игры объединяет поэзию и прозу Апухтина. Стихотворение "Актеры" построено на уподоблении жизни театру. Но не тому театру, где, как потом скажет Блок, от "истины ходячей" всем станет "больно и светло" ("Балаган"), а театру как лицедейству, когда за внешней праздничностью скрывают убогую и безнравственную суть жизни. Дело для Апухтина не только в том, что маска, игра какой-то роли — признак лицемерия, неискренности. Для писателя не менее важен другой смысл мотива: человек в маске проживает не свою, чужую жизнь.

("Актеры")

Лирический герой Апухтина больше всего мучается одним — загадкой любви. В лирическом мире Апухтина — это главный вопрос жизни. Недаром известный критик рубежа веков А. Л. Волынский назвал свою статью об Апухтине "Певец любви". {Волынский А. Певец любви // Борьба за идеализм. Спб., 1900. С. 329.}

Любовь у Апухтина таинственна, стихийна и дисгармонична.

("Любовь")

Очень часто любовь у Апухтина это — говоря тютчевским языком — "поединок роковой". Точнее, Апухтин очень подробно, психологически убедительно раскрывает отношения, которые можно назвать завершившимся поединком, потому что один из двоих (чаще "он", реже "она") оказался в роли побежденного, подчиненного, зависимого:

("Когда в объятиях продажных замирая…")

Апухтин охотно прослеживает развитие чувства, когда зависимость от другого человека оборачивается утратой воли, рабским подчинением. Но даже в этих мучительных и для постороннего глаза унизительных отношениях герой Апухтина может находить и находит радость. Вот удивительное по своей емкости и убедительности выражение этого чувства (на сей раз речь идет о женщине):

("Письмо")

Может быть, самое существенное в том, что и такая любовь в мире Апухтина не может унизить человека. Любовь у него всегда — знак живой души, души, поднятой над обыденностью. В поэзии Апухтина, как позже у Блока, "только влюбленный имеет право на звание человека" ("Когда вы стоите на моем пути…"). Герой Апухтина, словно чеховская Раневская, всегда "ниже любви", находится в ее власти, беззащитен перед чувством любви, и в этом необходимая мера его человечности. Ни победить, ни избыть такого чувства герой Апухтина не может: "Недуг неизлечим". Одно стихотворение его начинается словами: "Я ее победил, роковую любовь", а заканчивается так:

Это любовь-страсть, если вспомнить известную классификацию Стендаля. Чувство, которое живет как бы независимо от человека, от его воли, нравственного чувства. Такую любовь имеет в виду герой повести "Дневник Павлика Дольского", когда говорит: "Если бы действительно существовало царство любви, какое бы это было странное и жестокое царство! Какими бы законами оно управлялось, да и могут ли быть какие-нибудь законы для такой капризной царицы?"

В поэме "Год в монастыре" (1883) пунктиром намечена традиционная для апухтинских героев канва поступков и переживаний: короткое счастье взаимной любви, потом "обидный мелочный разлад", его рабская зависимость от нее, попытка его освободиться от этого чувства, найти смысл жизни в религии, тщетность этой попытки, бегство из монастыря по первому зову обожаемой женщины — накануне пострижения в монахи. В свое время С. А. Венгеров назвал эту поэму "апофеозом бессилия". {Венгеров С. Указ. соч. С. 246.} Думается, что это односторонняя оценка; зависимость героя от "мирской" жизни, его земная любовь — свидетельство неугасших сил души.

А. Л. Волынский справедливо заметил: "Как поэт любви Апухтин проще, искреннее и задушевнее многих других поэтов современности". {Волынский А. Указ. соч. С. 329.} В лучших своих вещах он умел сказать о любви — в том числе и о любви гибельной, опустошающей — просто и сильно:

("Памяти прошлого")

Апухтинскому герою ведомо эгоистическое, даже злое начало в любви — в любви, которая сродни ненависти, — но тем ценнее, что его любовь может подняться, возвыситься (через муки и страдание) до любви-поклонения, любви нравственно просветленной:

("Два сердца любящих и чающих ответа…")

Любовь — главная, ключевая тема апухтинских романсов. В сознании широкого читателя Апухтин живет прежде всего как автор романсов. П. И. Чайковский, Ц. А. Кюи, Р. М. Глиэр, Ф. А. Заикин, А. С. Аренский, А. А. Оленин, С. В. Рахманинов, А. В. Щербачев — десятки композиторов написали музыку на слова Апухтина.