Страница 5 из 123
Каток шел по инерции, и Витя, не найдя другого выхода, выскочил из ботинок, одним огромным прыжком преодолел разделяющее нас расстояние и упал на четвереньки. Стальной барабан медленно, как в дурном сне, проехался по финским штиблетам Виктора, впрессовал их в асфальт и лишь после этого остановился. Водитель соскочил с катка и подбежал к нам.
Все события не заняли и пяти секунд. Виктор был бледен как полотно и, вытаращив глаза, неотрывно пялился на свои ноги в полосатых нитяных носках.
— Эй! — осторожно потрепав за плечо, окликнул его дорожник. — Все в порядке?
— Б-ботинки… — наконец выдавил тот.
— Черт с ними! — нетерпеливо перебил его Командор. — Ты-то как?
Кто-то раскурил сигарету и протянул ее Виктору. Руки у того тряслись. Рабочие, изумленно присвистывая, рассматривали два плоских как блин башмака и чесали в затылках.
Витя наконец пришел в себя. Теперь он шел налегке, громко охая всякий раз, когда наступал на острый камень. Однако не прошли мы и квартала, как позади послышались крики и брань. Оглянувшись, я увидел следующую картину. Рабочие хором ругали вляпавшегося в асфальт человека в черном, в котором я сразу признал нашего попутчика — «Резидента». Судя по реакции дорожников, он отвечал им в том же духе. Выбравшись на твердую почву, он погрозил им тростью, покрутил пальцем у виска и повернулся к нам. Заметив, что я смотрю в его сторону, «черный» быстро спрятался за ближайшее дерево и долго провожал нас взглядом, хищно сверкая оттуда стеклами очков.
«Надо будет Игорю сказать, что он за нами увязался», — напомнил я себе и ускорил шаги, догоняя своих.
Мы вышли на берег моря, усыпанный крупной галькой и песком, и почти час шли куда-то по направлению к порту. Вдоль литорали — мокрой полосы прилива, на приколе стояли разнообразные лодки, шлюпки и баркасы, старые вагончики-балки на стертых донельзя полозьях… Да много там еще чего валялось. У старого пирса, от времени изогнувшегося словно «американские горки», был ошвартован деревянный сейнер, давно уже списанный по причине ветхости. Мы миновали пару сараев, неведомо как оказавшийся здесь огромный заржавленный копер и, поднявшись по крутому береговому откосу, очутились у крыльца избушки деда Василия. Небо к этому времени затянули тучи, и когда мы постучались в ворота, было уже довольно темно. Лязгнули засовы, и на пороге появился бородатый старик в тельняшке и старых форменных брюках. Подслеповато щурясь, он оглядел нас и посветил фонарем.
— Хто такие? — хрипло осведомился он, не разглядев под грудами вещей наши физиономии.
— Привет, Егорыч, — весело окликнул его Командор. — Али не признал?
— А-а, Игорь Иванович! — голос старика потеплел. — Приехал, стало быть… Ну, заходи — гостем будешь. И вы, ребята, тож.
Загромоздив просторные бревенчатые сени своими чемоданами, мы, не в силах разогнуться, в скрюченном состоянии поднялись по лестнице и очутились в просторной чистой горнице. Слева возвышалась громадная русская печь, справа — застеленный чистой скатертью стол. На стене мирно стучали ходики.
— Хозяйка! — неожиданно зычно гаркнул хлипкий на вид старичок. — Гости у нас! Давай все, что есть — на стол.
На скатерти появились шанежки, балык, картошка, огурцы и прочая снедь. Дед слазил в погреб, Игорь — в чемодан, и к угощению прибавились четверть хлебного вина и бутыль морошковой наливки. Мы не заставили дважды себя упрашивать и тут же набросились на еду. Я и Олег от спиртного отказались, и Виктор с Игорем и дедом Василием охотно «раздавили» оба сосуда, после чего завязалась беседа.
Глаза мои слипались — несмотря на долгий путь, столь большое смещение часовых поясов давало о себе знать. Я задремал и мало что понял из долгого разговора.
— Да, чуть не забыл! — встрепенулся Игорь. — Егорыч, тут такое дело — чеботы хлопец потерял. У тебя нет чего-нибудь в запасе?
Виктор смущенно потупился и подобрал ноги под себя. Носки его были разодраны и кое-где окрасились кровью. Дед почесал в бороде, крякнул и задумался.
— Н-да… — только и смог сказать он.
Еще бы! Даже сидя Витя лишь чуток не доставал до притолоки, а в его ботинке человек нормального сложения при известной сноровке мог бы форсировать реку средней ширины. Было над чем подумать. Виктор заметно приуныл, но тут дед Василий встал, вышел в сени и, погремев там какими-то железками, вернулся с парой огромных лаковых галош, к тому же — обжигающе малиновых внутри. Витя примерил их, прошелся по комнате и расплылся в улыбке.
— В самый раз! — радостно сказал он. — Это кто же у вас тут такой размер носит?
— Эва… — усмехнулся в бороду дед. — Да ведь мы, мил человек, энти галоши зимой поверх валенок надеваем!
Спать хотелось безумно. Добравшись до постели, я повалился на одеяло и почти сразу уснул. Также быстро улеглись и Витя, и Олег, а Командор еще долго беседовал с дедом Василием при слабом свете настольной лампы.
Глава 3
Проснулся я довольно поздно. Комнату заливал неяркий утренний свет, настенные ходики показывали восемь часов. Во дворе будто бы кто-то гвозди забивал. «Так! Так! Так!» — через равные промежутки слышалось оттуда. За шторкой, на кухне гремела кастрюлями хозяйка. Я сел на кровати и огляделся.
Вити и Олега в избе не было. Примостившийся на старом кожаном диване Командор сладко похрапывал, придерживая рукою лежащую у него на груди раскрытую книгу «Столярные работы в сельском доме». Очевидно, сон сморил Предводителя в самый разгар чтения.
Сунув ноги в сандалии, я прихватил мыло и полотенце и направился умываться.
Деда Василия я тоже не нашел, зато сразу выяснилась природа странных звуков — Олег, как всегда по утрам, занимался гимнастикой. Вот и сейчас он с размеренностью метронома наносил удары по огромному бревну, которое выбрал в качестве макивары. Все бревно было в зарубках и заусеницах, а земля вокруг усыпана щепками. На другом конце двора, склонившись над большим ушатом, плескался, умываясь, Виктор. Недолго думая, я составил ему компанию, и в этот момент на крыльце появился Командор.
— Умываться быстрее! — скомандовал он. — Завтрак на столе. Олег, прекрати ломать чужой дом.
Умывшись, позавтракав и приведя себя в порядок, мы снова отправились на берег. Старый пес, лежащий в конуре, гавкнул было пару раз, но, признав Игоря, дружелюбно завертел хвостом.
Погода была чудесная. Ни одна волна не нарушала гладкую, как стекло, поверхность бухты, лишь с берега дул легкий теплый ветерок.
— Полюбила вас Камчатка, хлопцы! — весело заявил Игорь, шагая вперед. — Глазам своим не верю — обычно здесь сплошные дожди, а сейчас прямо курорт какой-то. Сухуми! Сочи!
— А куда мы направляемся? — спросил Олег.
— Сейчас увидите.
Далеко в море выдавался старый пирс, который мы приметили еще вчера. Идя вслед за уверенно шагающим Предводителем, мы свернули на причал и остановились у сейнера.
Посудина находилась на последней стадии разрушения и на плаву держалась каким-то чудом. Старые доски палубного настила почернели и местами даже провалились, все металлические надстройки покрывали бурые потеки застарелой ржавчины, а иллюминаторов бедный корабль лишился, должно быть, еще до революции, неважно даже, какой именно. Названия сейнер не имел, лишь на носу несвежей белой краской коряво был выведен номер — «383». Зачем Игорь привел нас сюда, оставалось загадкой.
В недрах древнего корыта что-то загремело, и на палубе показался дед Василий, тряпкой вытирающий замасленные руки.
— А вот и мы! — жизнерадостно приветствовал его Игорь. — Ну, как дела?
— Порядок! — прокряхтел тот. — Добрый корабль! Хоть сейчас в море.
— В море?! — воскликнули мы хором. — Что значит: «В море»?!
— Спокойствие, хлопцы! — Игорь прямо-таки на глазах раздувался от важности. Похоже было, что он снова входил в роль капитана корабля. — Сигайте за мной.