Страница 55 из 77
— Пожалуй, лучше пахарь, Отца он в поле сменит, Судьбу мою продолжит, Труды мои оценит. И снова замолчали, И снова сон и дрема. Солдат Василий Васин, Спи и не бойся грома! Ручьи сольются в реки, Любовь создаст шедевры. Сукно из чистой шерсти Пойдет не на шинели. Людская совесть — солнце. Взойдет под флагом красным, И мир восторжествует Над всем земным пространством! 1976
Злата Прага
Делегатам VIII съезда общества дружбы «Чехословакия — СССР»
Был силуэт Градчан так нежен, четок, Так бережно природою храним, Так ясно проступал рельеф решеток С затейливым орнаментом своим. На Влтаве у моста чернели сваи И защищали древний Карлов мост. Вдруг всполошились птицы: — Свадьбы! Свадьбы! За молодых людей был первый тост. Они стояли словно изваянья, Сливались в поцелуях горячо, Не прятали любовные признанья И нежно клали руки на плечо. А утки тихо двигались по Влтаве, Их оперенье радугой цвело. То нежности они свои болтали, То носиками чистили перо. Во всем, везде любовь была хозяйка, Что золото пред ней, что серебро! С каким веселым, искренним азартом Звал селезень подругу под крыло. Нарушить эту жизнь никто не вправе. Мир! Вот что нужно влтавским берегам. Я мирный тихий вечер милой Праги Ни за какие кроны не отдам. Так шел и думал я, певец России, Благословляя молодость, любовь. Была ночная Прага так красива, Что мне в виски стучала кровь. А Вацлав ехал на коне спокойно, Забыв, что он давно уж монумент, Средневеково, бронзово закован В доспехи славы и людских легенд. И слышались размеренные звуки, То гордый конь секунды высекал. И чудилось, что Юрий Долгорукий Своей десницей Вацлаву махал. Москва и Прага — древние столицы, Москва и Прага в княжеском ряду. И той и этой есть чем похвалиться, Но разговор о Праге я веду. Злата Прага, Злат венец. Я приезжий Твой певец. Я твой добрый Друг и гость. Не могу я Больше врозь. Ты — Градчаны, Я — Кижи. Гостю город Покажи! Чтобы встали В полный рост Чехи, Прага, Карлов мост. Над Прагою господствуют Градчаны, Хотя они на Малой стороне. С влюбленными славянскими очами Иду я поклониться старине. Не варвар я, не славлю разрушенья, История не мертвый прах в горсти. Я попрошу у Праги разрешенья Зайти в музей и душу отвести. И пообщаться с теми, что когда-то Служили богу и большой любви, Друг в друге находили друга, брата, Шли по земле достойными людьми. Шли с верой в сердце, это ведь немало, Шли, зная, что нельзя творить разбой. А если враг — вся родина вставала, И каждый брал копье и сразу — в бой! Искусство чехов сложно и непросто, В нем есть гражданский пыл и есть любовь И мастер алтаря из Вышебродска Мне чем-то близок, как Андрей Рублев. В его святых не убиенны Ни дух, ни плоть, они совсем как мы. Начало это необыкновенно. Оно ушло от ереси и тьмы. Кто мастер? Чье талантливое око Могло соединить лазурь с травой? Его искусство — свет звезды далекой. Ветвь жизни обнаженной и живой. Запал мне крепко в душу Карел Шкрета, Земные страсти вывел он на холст. Глядят они на нас теперь с портрета, И время и эпоха в полный рост. Как бы ты ни был занят деловито, На службу торопился, шел в кино, Пройти, не глянув на святого Витта, И ярому безбожнику грешно! Я с гордостью стою перед собором, И радость распирает грудь мою. И мне сейчас в Градчанах так свободно, Что я, как птица вольная, пою.