Страница 33 из 69
Ночные налеты немецкой авиации и автоматчиков вывели из строя 22 понтонера — и все же работы продолжались. Но команда „воздух“ оторвала бойцов от работы. Солдаты спешили на берег, не успевали укрыться, а первая волна из 30 „хейнкелей“ уже сбросила свой смертоносный груз на головы понтонеров. Все смешалось в грохоте, утонуло в дыму. Стон раненых, треск пулеметов, автоматов, винтовочные выстрелы. Каждого подстерегала смерть.
Еле успели уцелевшие бойцы провести спасательные работы, перевязать раненых, как прозвучала новая команда „воздух!“. На этот раз до 30 „юнкерсов“ начали прицельное бомбометание в сооружаемый мост. Но понтонеры сопротивлялись. В дело пошло все, что могло стрелять. Погиб боец Наумов — он своим телом закрыл ротного командира. Погибли раненые, которые не успели эвакуироваться в укрытие. Оказывая им помощь, погиб санинструктор сержант Белоусов. Контуженный взрывом бомбы комбат А. Синицын наводил порядок и отдавал приказы окровавленными губами.
К 11.00 третья волна „хейнкелей“ завершила свое черное дело.
Но людей удалось отвести, и фашисты бомбили пустое место. Последствия оказались тяжелыми: батальон понес значительные потери. На реке уцелели только опоры, заготовленные для строительства моста, материал был превращен в щепки. Все нужно было начинать сначала. Парторг батальона О. И. Поляков собрал уцелевших коммунистов. Решение было одно: выполнить приказ.
В 15.00 18 июля поредевший батальон снова приступил к работе. Люди падали от усталости, но работали упрямо и настойчиво. А понтонный мост, наведенный выше по течению, жил. Еще ночью по особому приказу командарма Чуйкова его развели и тщательно замаскировали. Ежедневно с наступлением темноты мост наводили снова, перед рассветом разводили.
В район переправы прибыли и стали на огневую позицию 2 зенитные батареи. Стало легче. Утром на следующий день возвели снова все двадцать мостовых опор. Ночью только один румынский „лаптежник“ прорвался к мосту и подбил 2 автомашины ЗИС-5, а днем 7 „юнкерсов“ пытались прорваться к переправе, но были отогнаны огнем зенитных батарей и в панике сбросили свой груз на Богородичное. В ночь с 19 на 20 июля завершили подвоз материалов, в это время пришла помощь: водители мостовой роты во главе с лейтенантом А. И. Кабановым и замполитом Д. И. Чирьевым. Днем группа вражеских самолетов снова пыталась прорваться к переправе, но зенитки открыли огонь и сбили два „юнкерса“.
21 июля мост был готов. В 4 часа утра в районе Голой Долины фашисты сильными контратаками пытались сбросить 79-ю гв. стрелковую дивизию в Донец. Усилили артиллерийский огонь по переправе. На рассвете на большой скорости подошла батарея наших гвардейских минометов БМ-13 — „катюш“. С ходу развернулись, сделали залп по противнику со всех установок и быстро пошли с огневых позиций.
И тут произошло непредвиденное: фашисты открыли прицельный огонь из минометов и пушек по нашим позициям. Мост снова оказался под огнем. Новые потери личного состава, 2 мины из шестиствольного миномета попали в береговой пролет и разнесли его в щепки. И снова измученные бессонными ночами, непосильным нечеловеческим трудом понтонеры бросились спасать свое детище.
21 июля в 9.00 первый танк прошел по мосту. Плацдарм получил танки. Свое задание батальон выполнил!»[86]
Тем временем немцы, используя выгодные условия местности и опираясь на мощную оборону, во второй половине дня 17 июля ввели в бой из своего резерва части 33-й пехотной дивизии и потеснили наши подразделения в районе севернее населенного пункта Хрестище. К исходу дня соединения 8-й гвардейской армии после ожесточенных боев выбили противника из ряда населенных пунктов на правом берегу Северского Донца.
На другой день наступление возобновилось. Командарм ввел в бой второй эшелон армии (28-й гвардейский стрелковый корпус), поставив ему задачу совместно с частями 29-го гвардейского стрелкового корпуса наступать на юг западнее Славянска. Тогда же в полосе наступления 29-го гвардейского стрелкового корпуса вводился в бой и 1-й гвардейский механизированный корпус, который должен был во взаимодействии с 23-м танковым корпусом развивать успех на Красноармейск. Наши части медленно продвигались вперед. Противник продолжал прочно удерживать главную полосу обороны.
Особенно ожесточенными были бои за населенные пункты. Так, в район населенного пункта Голая Долина (10 км севернее Хрестища) прорвались и закрепились там подразделения 79-й гвардейской стрелковой дивизии.
21 июля с 4 до 7 часов утра противник пять раз переходил в контратаку. И, несмотря на значительное превосходство в силах, он не добился успеха.
О тех боях сохранилось множество воспоминаний, приведем только одни, весьма характерные — начальника разведки 79-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии майора В. В. Графчикова:
«21 и 22 июля бои приняли самый ожесточенный характер. Наступали наши части, и в тот же момент в наступление переходил противник. Вражеская авиация с самого утра действовала активно, группы до 20 самолетов 21 и 22 июля висели постоянно над полем боя дивизии. Танки противника двинулись на нашу пехоту с двух направлений: из Хрестища и западной окраины Долины. Позади танков двигалась мотопехота.
Наши части вынуждены были оставить Долину и несколько отступить. Танки противника прорывались к артиллерийским позициям нашей дивизии. Однако немецкая пехота была отрезана от танков огнем и далеко продвинуться не смогла. В эти два дня наша дивизия понесла самые большие потери. 21 июля 1943 года погиб командир батареи 172 гв. артиллерийского полка старший лейтенант Илья Захарович Шуклин. Его батарея стояла в саду, восточнее Долины, и сдерживала атаку танков противника. Вся батарея погибла, но не отступила.
Однако и враг понес огромные потери в живой силе и технике. До 30 танков было подбито и сожжено на нашем участке. Была захвачена одна тяжелая батарея противника и много разного оружия. Трупы немцев не убирались, лежали прямо-таки навалом, причем разлагались они быстро, поскольку погода стояла жаркая. При западном ветре нечем было дышать.
Рано утром 22 июля 1943 года противник после краткого артиллерийского налета начал танками и пехотой атаковать позиции наших дивизий. Минометы немцев открыли сильнейший огонь, особенно свирепствовали шестиствольные. Самолеты группами по 9–12 бомбардировщиков чуть не по головам ходили! Разгорелся ожесточенный бой на всем фронте дивизии. Мы с НП не видим ни нашу пехоту, ни противника, все покрыто дымом и пылью. Только слышим, что наша пехота и пулеметы ведут огонь на полную мощь. Артиллерия беспрерывно ведет огонь по противнику. Командир дивизии Батюк позвонил в штаб дивизии Садовскому и приказал всех офицеров политотдела штаба дивизии направить в стрелковые полки для отражения вражеских атак. Примерно в 12.00 дня командир 227 гв. стрелкового полка Горячев сообщил, что на него из леса восточнее Хрестища развернутым строем движется до 500 солдат противника и что он просит помощи огнем артиллерии. Из 220 гв. стрелкового полка сообщили, что их атакуют танки и пехота. Командующий артиллерии дивизии гв. полковник И. В. Мартыщенко по телефону отдал приказ сосредоточить огонь то в одном месте, то в другом месте»[87].
Не менее ожесточенные бои шли и на других участках. С каждым днем сопротивление врага усиливалось. Он вводил в бой новые и новые части из своих резервов, перебрасывал сюда подкрепления даже с белгородско-харьковского плацдарма. Войска 8-й гвардейской армии, так же как и 1-й гвардейской армии, вклинившись в оборону, продолжали вести тяжелые бои. 27 июля обе армии получили приказ закрепиться на достигнутых рубежах и перейти к обороне.
Рассказывая о боях на этом направлении, стоит вспомнить и смерть героя Сталинграда командира 79-й гвардейской дивизии генерал-майора Николая Филипповича Батюка. 29 июля в половине первого ночи комдив почувствовал жгучую боль за грудиной. Врачи констатировали разрыв сердца. Хоронили Николая Батюка на следующий день на высоком берегу Северского Донца возле памятника Артему.
86
Чуйко А. Н. Славянск — 700 дней и ночей. Исторические зарисовки 1941–1943 гг. Ч. 2. Донецк, 1995. С. 242–244.
87
Святогорский плацдарм 1941–1943. С. 204–205.