Страница 47 из 64
— Вам потребуются куда более веские доказательства, миссис Фрейзер. Куда более веские. Вы никогда не доживете до моего возраста, если станете продолжать в том же духе.
— Почему бы вам не потолковать с лейтенантом Добб-сом из Юрики?
Но он молча уставился на нее, явно не желая продолжать спор. Лили и самой не хотелось торчать тут, тратя время на бесплодные дискуссии. Все равно старика не переубедишь, тем более что и остальные были настроены отнюдь не дружелюбно. Поэтому она заплатила за лекарство и ушла, понимая, что жители Гемлок-Бей считают ее чем-то вроде больного глупого щенка.
— Вот и все. Ничего особенного, — отмахнулась она. — Спасибо, Саймон.
Он вручил ей бутылку диетической «Доктор Пеппер», и она проглотила две таблетки аспирина.
— Ну разве не интересно, что никто не захотел со мной поговорить? Если не считать мистера Баллока, конечно. Остальные довольствовались тем, что стояли вокруг и слушали.
— Все равно город прекрасный. И Теннисон с мамочкой и папочкой не зевали, — заметил Саймон. — Как насчет ленча?
После легкого ленча в закусочной, стоявшей прямо на главном пирсе, Лили шепнула:
— Мне бы хотелось пойти к дочке. Сначала он не понял. Лили тихо всхлипнула.
— На кладбище. Если я уеду, то долго не вернусь. Хочу попрощаться.
Но он не собирался отпускать ее одну. Это слишком опасно. Когда он предложил поехать вместе, она просто кивнула. Они остановились у небольшой цветочной лавочки «Молли Энн Блум» в самом конце Уиппл-авеню.
— «Молли Энн» принадлежит Хильде Гаддис. Она послала изумительный букет желтых роз на похороны Бет.
— Нарциссы тоже неплохи.
— Да. Бет любила нарциссы, — коротко обронила Лили.
Через семь минут они оказались у пресвитерианской церкви, где раскинулось небольшое кладбище, обсаженное гем-локами и елями, защищавшими могилы от океанских ветров.
Они прошли по узкой тропинке и свернули вправо. На могиле Бет стояла белая мраморная плита с распростершим крылья ангелом наверху. На плите были вырезаны имя, даты рождения и смерти и слова: «Она дарила мне бесконечную радость».
Лили беззвучно плакала. Саймон молча смотрел, как она опускается на колени и разбрасывает цветы.
Он хотел утешить ее, но понимал, что в такие минуты ей лучше побыть одной. Поэтому он отвернулся и зашагал к взятому напрокат автомобилю. И тут зазвонил сотовый.
Это оказался взволнованный донельзя Кларк Хойт.
Глава 21
В Антигуа Савичу делать было больше нечего. Тимми Таттл, у которого оказалось две здоровых руки, увел Мэрилин, и Савичу даже не хотелось думать о том, что он сейчас с ней делает.
А может, ею завладели два разных человека: один — черноволосый, с безумными глазами и двумя совершенно здоровыми руками, а другой — однорукая женщина, в глазах которой бушевали безумие и ярость.
Савичу было невыносимо стыдно. Он подставил Мэри-лин, стал причиной гибели агента ФБР и полицейского, по его вине в аэропорту устроили погром. Он знал, что еще долго будет видеть белое лицо и длинную кровавую полосу на горле Вирджинии Косгроув.
Джимми Мейтленд взял его за руку, пытаясь успокоить.
— Нечего терзаться, Савич. Я одобрил ваш план. Мы столкнулись с чем-то сверхъестественным, чего не было и быть не могло. Но теперь мы должны подготовиться к дальнейшим действиям. — Он сокрушенно покачал головой и взъерошил седеющие волосы. — Иисусе, я теряю нюх, но здесь мы больше не нужны. Летим домой. Я оставляю за главных Винни Арбеса с его командой. Они будут продолжать искать Мэрилин и сотрудничать с местными органами правопорядка. Поверьте, Савич, со временем мы все сумеем распутать. Должно быть какое-то объяснение.
Савич не спускал глаз с жены и вскоре понял, что она изменилась: притихла, не обращала ни на кого внимания — видимо, мучительно размышляет о случившемся, но никак не может вспомнить, что видела.
Предстояло столько сделать. Дать объяснения и при этом опустить самые невероятные события. Не стоит окружающим знать вещи, которые могут свести с ума любого нормального человека. Но хуже всего, что мужчина, похитивший Мэрилин из аэропорта, словно растаял.
Вернувшись в Вашингтон, Савич немедленно отправился в тренажерный зал и истязал тренажеры, пока не стал задыхаться, а изможденное тело не взбунтовалось.
Он едва сумел доплестись до двери. Каждый шаг казался пыткой. Но навстречу выполз его сын и, что-то бормоча, схватился за штанину. Савич нагнулся было, чтобы подхватить его, но Шерлок замахала руками:
— Погоди!
Шон покрепче ухватился за брюки отца, сумел обрести равновесие и, пошатываясь, встал. Потом улыбнулся во весь рот, поднял одну ногу, потом вторую…
Все ужасные вопросы, на которые не было ответа, забылись, мертвящее чувство неудачи и провала как рукой сняло. Савич радостно взвыл, поднял сына и стал подбрасывать. Шон упоенно визжал и смеялся.
Именно Савич отметил достижения сына в специальном детском дневнике: «Почти гигантский шаг для ребенка его возраста. Поднимает одну ногу, потом другую — значит, вот-вот пойдет. Поразительно! Его бабушка утверждает, что я тоже рано пошел».
Этой ночью, в постели, Шерлок уютно устроилась в объятиях мужа, положила ладонь ему на сердце и спросила:
— Шон исцеляет все тревоги, верно?
— Да. Я так уработался в зале, что едва дополз до дома, но стоило Шону схватиться за меня и встать, как все мгновенно забылось. Я уже думал было, что никогда не смогу смеяться, но, как оказалось, ошибся.
— Ты ведь ни в чем не виноват, так что не нужно себя изводить. Видел бы ты Габриеллу! Она была так счастлива, так горда собой и Шоном, что не могла дождаться, пока он не покажет все, что может делать. Я никогда не читала о том, что ребенок пытается поднимать ножки, прежде чем начать ходить. Габриелла даже засняла нас на видео. Клянусь, она не хотела уходить сегодня. Того и гляди позвонит ее муж и станет жаловаться на то, что мы безжалостно эксплуатируем его жену.
Савич сжал ее бедро, отметив, что она немного похудела, поцеловал в лоб, повернулся на спину и уставился в темный потолок.
— Диллон!
— М-м?
— Я ждала, пока Шон не заснет и мы не ляжем в постель и немного успокоимся.
— Чего именно ты ждала, милая?
Шерлок прерывисто вздохнула:
— Я припомнила кое-что из того, что происходило в аэропорту.
— Саймон, вы просто не поверите, — начал Хойт.
— Да-да, Кларк, в чем дело?
— Лейтенант Доббс получил…
Сзади послышался легкий шорох, и как раз в тот момент, когда он понял, что не один, на правый висок обрушился тяжелый удар. Саймон бессильно обмяк, ударившись лбом о клаксон.
Раздался пронзительный вой.
— Саймон! Саймон, где вы? Какого черта…
Лили услышала гудок. Их машина? Но ведь в ней сидит Саймон!
И тут до нее дошло. Случилась беда.
Она вскочила и понеслась по ухоженным дорожкам к парковке. За спиной немедленно затопали тяжелые шаги. Кажется, пока ее преследует всего один человек. Лили полетела стрелой и свернула от парковки в густые заросли деревьев. Реакция у нее всегда была молниеносной.
Преследователь что-то крикнул, но не ей. Своему сообщнику. А что же с Саймоном? Клаксон все еще гудел, но звук немного отдалился. Должно быть, Саймон упал прямо на клаксон. Неужели мертв? Нет-нет, этого просто не может быть!
Она пулей промчалась сквозь рощу и едва не охнула при виде крутой скалы, почти загородившей небо. Она уже бывала здесь прежде и знала, что спуститься вниз почти невозможно. Но все же побежала по карнизу и нашла спуск как раз перед тем, как скала сползала вниз грудой щебня и гальки. Тропинка была узкой и извилистой, но она, не колеблясь, начала спускаться. Может, на берегу есть люди. Все лучше, чем торчать на месте и стать легкой мишенью.
Спуск был почти отвесным, и она едва ползла, но все-таки споткнулась несколько раз, так что пришлось хвататься за кусты. Острые шипы впивались в ладони. Откуда-то доносилось птичье пение, но сейчас ей было не до того. Убийцы наверняка успели добраться до тропинки. Что теперь делать? Может, найдется какое-то убежище? Пещера? Дыхание со свистом вырывалось из легких. Шов ужасно тянуло, но Лили старалась не обращать внимания. Нужно сохранять спокойствие. Господи, неужели тропа никогда не кончится? Сзади орали мужчины, требуя, чтобы она вернулась, и уверяя, что не причинят ей вреда. В опровержение их слов раздался выстрел. Пуля отскочила от камня всего в футе от нее, разбрызгивая осколки. Один ударил в ногу, но не пробил джинсы. Лили продолжала спускаться, на этот раз свернув влево, и ползла, пока ноги не коснулись песчаной почвы пляжа. Только тогда она осмелилась оглянуться и увидела, как один из мужчин устремился за ней. Другой целился в нее из пистолета. Оставалось надеяться, что на таком расстоянии он непременно промахнется.