Страница 77 из 86
– Инга, а где Чесса?
– Час назад я видела, как она месила тесто, а потом она сказала мне, что ей опять надо в уборную. С тех пор я ее не видела, Клив. Сейчас обойду всех и поспрашиваю, может, кто ее видел.
– Хорошо. А я поищу ее снаружи.
Чессе нравилось ходить к водопаду, сидеть на покрытых мхом камнях, прислонясь спиной к узловатому старому дубу, и мечтать. Она говорила, что думает о ребенке, которого носит под сердцем, о том, будет ли это мальчик или девочка, и о том, какие у этого ребенка будут волосы, золотистые, как у Клива, или черные, как у нее? Но если всего час назад Чесса месила хлеб, зачем ей вдруг вздумалось выйти за ворота?
Вскоре все обитатели Карелии включились в поиски, но все было тщетно – Чесса как в воду канула. Вечером из Кинлоха приехал Варрик. Он явился один, без сопровождающих, и направился прямиком к Кливу.
– Чессу похитили, – сказал он. – Не знаю, кому это понадобилось, но ее увел какой-то мужчина. Я видел все это очень ясно.
Клив ошеломленно уставился на отца:
– Мы действительно не можем найти ее, хотя уже все обыскали, но зачем кому-то понадобилось похищать ее? Кто мог проникнуть в усадьбу и увести ее?
– Не знаю, кто это, но он пробрался внутрь и выжидал случая, когда она будет одна, чтобы захватить ее.
– Откуда ты знаешь?
Из кожаного футляра, всегда висящего у него на поясе, Варрик вытащил бурру.
– Я взял бурру в руки и все увидел. Это случилось недавно. Я увидел высокого мужчину, мускулистого и очень сильного, со свирепыми глазами и густыми рыжими волосами, тронутыми сединой. Судя по выражению его лица, он был рад видеть Чессу. Я видел, как они разговаривали. Они спорили, и он ее о чем-то просил. В конце концов он засунул ей в рот кляп, связал ей руки, завернул ее в одеяло и перебросил через плечо. Теперь он уже ушел, но куда – я не знаю. Все образы исчезли.
– Сколько лет было этому мужчине?
– Примерно столько же, сколько и мне, но выглядит он старше, на его лице больше морщин, и у него более широкая кость. Ты знаешь этого человека, Клив?
– Да, – тихо ответил Клив, – знаю и притом очень хорошо. Его зовут Керек, он служит королеве Турелле.
– Турелле? – повторил Варрик, задумчиво глядя вдаль. – Турелле? Как странно.
– Когда я расскажу тебе эту историю от начала до конца, ты поймешь, что “странно” – это еще мягко сказано. Турелла – королева Данло. Считается, что король Олрик уже много лет держит ее в заточении, но это вовсе не так. На самом деле страной правит именно она. Олрик – глупец, но Турелла позволяет ему думать, что он главный и ничто в королевстве не происходит без его воли. Должно быть, в Йорке произошло что-то чрезвычайное. Турелла была убеждена, что ее сын должен во что бы то ни стало жениться на Чессе. Она считает, что Чесса сможет управлять Рагнором, а потом, после смерти Туреллы, возглавить королевство Данло и спасти его от саксов. Рагнор – мерзкий, себялюбивый гаденыш, такой же безмозглый, как Атол.
– Атол исправляется, – холодно сказал Варрик. – После того как ты покинул Кинлох, он вновь обрел самообладание и душевный покой. Его сломанная нога постепенно срастается.
Клив в ответ только хмыкнул, а потом, после небольшой паузы, спросил:
– Ты поедешь со мной на поиски Чессы?
– Да, – медленно произнес Варрик. – Мы" ее найдем, непременно найдем.
"Ага, – подумал Клив, – он все еще желает ее и просто выжидает, пока родится ребенок. Когда Чесса разродится, он опять возьмется за свое. О боги, хоть бы он не причинил вреда Аргане, по крайней мере до того, как появится на свет ребенок”, Клив, Варрик и Игмал начали обсуждать, какой путь мог избрать Керек. Поедет ли он в Данло морем или же по суше, через всю Шотландию.
– Морем, – уверенно сказал Клив. – Керек ни за что не станет рисковать жизнью Чессы, путешествуя по Шотландии. Он не знает здешних краев и тех опасностей, которыми они изобилуют. К тому же, если погода не испортится, морем будет быстрее.
– Вот-вот наступит зима, – заметил Варрик. – В это время года в Северном море то и дело разражаются бури. Они налетают внезапно и часто гибельны для кораблей.
У Варрика было три боевых корабля, у Клива – один. В их распоряжении имелись шестьдесят воинов, большей частью пиктов, искусно владеющих оружием, закаленных в битвах, беспощадных, но, увы, все они были никудышными моряками. Клив не находил себе места от тревоги. Ему хотелось немедленно броситься в погоню за Кереком и Чессой, но уже стемнело, и поэтому никто не решился бы пуститься в плавание по водам озера. Все попытки уговорить воинов оказались бы бесполезны – они согласятся отправиться в путь только на рассвете. Так что выбора не было – приходилось ждать. Весь вечер Клив думал и думал, слушая Игмала, своего отца и других мужчин. Когда Варрик уже собирался покинуть Карелию и вернуться обратно в Кинлох, Клив наконец сказал:
– У меня есть план. Отец, ты согласен слушаться меня, чтобы спасти Чессу?
Варрик внимательно посмотрел на своего сына. Да, пожалуй, в нем вполне достаточно трезвой расчетливости, изобретательности, ума и силы. Что ж, это неудивительно. Иначе как бы смог Клив целых пятнадцать лет выжить в рабстве? Клив – его сын, когда-нибудь он будет править Кинлохом. Но не эти мысли побудили Варрика утвердительно кивнуть. Ему нужна была Чесса, он хотел вернуть ее, а кто смог справиться с этой задачей лучше, чем Клив, ее муж?
– Я согласен, – сказал он. – Расскажи мне свой план.
Клив рассказал. Когда он закончил, Варрик медленно кивнул, потом вынул из футляра бурру. Она была горячая и такая легкая, что он подумал: интересно, если выпустить ее из рук, не улетит ли она под самую крышу? Варрик протянул ее Кливу:
– Возьми бурру. Скажи, что ты чувствуешь? Клив посмотрел на странную зловещую палочку. Ему не хотелось прикасаться к этой проклятой штуке, но он все же взял ее. Она оказалась такой тяжелой, что он едва не уронил ее, и ему пришлось ухватиться за нее обеими руками. У Клива по спине побежали мурашки Он всунул палочку обратно в руки Варрика.
– Возьми свою бурру, отец, и вложи ее обратно в футляр. Мне она не нужна и не интересна. Она тяжелая и холодная. Я понимаю, она обладает силой, непостижимой для простых смертных, но я ничего не желаю знать о ее возможностях и тайнах. Возьми ее обратно, отец, и больше не заставляй меня брать ее.
Варрик взял палочку и улыбнулся Кливу, легко держа ее на кончике указательного пальца. Он понимал, что Клив сознает: у него нет и никогда не будет власти над буррой. Но у Чессы такая власть есть, есть наверняка.
– Итак, мы отправляемся на рассвете. Но скажи, Клив, ты вполне уверен в том, что это наилучший путь? Клив кивнул:
– Уверен. Большой отряд не смог бы освободить ее. Нет, мы будем действовать по-другому. – И он улыбнулся зловещей улыбкой, предвещавшей возмездие и смерть. – Мне не нужна твоя бурра, отец. Мне ни к чему вызывать дождь, превращать озеро в клокочущий хаос или призывать к себе из глубин это несчастное чудовище. Мой ум – это ум мужчины и воина, и он поможет мне одержать победу.
– Ну что ж, хорошо, – согласился Варрик. – Мне по душе твой замысел. Небольшой отряд, одетый как воины дворцовой стражи в Йорке, – да, полагаю, что этот план сработает, тем более что ты хорошо знаешь дворец. Но если твой план не даст результата, тогда, Клив, тебе понадоблюсь я. И тогда ты увидишь, что не стоит недооценивать силу колдовства.
Над озером стлался густой, плотный туман. Он касался поверхности воды и причудливо клубился вокруг одинокой лодки. Здесь, на воде, было холодно и сыро, и у Чессы стучали зубы, несмотря на то, что Керек завернул ее в теплый шерстяной плащ. У него было всего шесть воинов, и все они гребли, налегая на весла изо всех сил. Они знали, что у этого озера нет дна и что в нем обитает чудовище. Они знали, что, если один из них упадет за борт, он исчезнет навсегда: либо его проглотит чудовище, либо засосет в бездонный омут. Все гребцы уже тяжело дышали, но никто не помышлял об отдыхе. Каждый молился про себя Тору, чтобы он помог им благополучно доплыть до Инвернесса. Их не надо было торопить – их подгонял ужас перед неизвестным, он же придавал им сил.