Возлюбленная воина

С тех пор как она впервые заметила этих детишек, они ходили за ней по пятам. Сейчас они смотрели, как госпожа расставляет в вазах последние осенние цветы, и изо всех сил старались ей не мешать.

Когда Кристина отошла от последней вазы, Дейдра не вытерпела.

— Мы сделали все, как ты сказала, госпожа, — выпалила маленькая девочка.

Кристина взглянула сверху вниз на три замерших в ожидании детских личика, измазанных ягодным джемом, который повар готовил специально для них, и улыбнулась.

Дочь повара приехала навестить отца с острова Гарриса и привезла трех своих ребятишек — Эвана восьми лет от роду, семилетнюю Дейдру и пятилетнюю Анну.

— Вы уже умывались?

Три головки усиленно закивали.

— Да, госпожа.

Кристина постаралась не улыбнуться.

— Мама сказала, чтобы мы тебя не беспокоили, — сказала Дейдра, прикусила маленькими зубками нижнюю губу. — Мы не беспокоим тебя, госпожа?

— Конечно, мы ее не беспокоим, — возмутился Эван. — Госпожа сама сказала, что мы можем смотреть, как она работает, а когда она закончит утренние дела, то расскажет нам остальное. Разве не так, госпожа?

— Все так, Эван.

Мальчик повернулся к сестрам, скрестил на груди маленькие ручонки и величественно кивнул.

— Ты уже все закончила, госпожа? — спросила маленькая Анна.

Кристина улыбнулась и вытерла руки о фартук.

— Да, я как раз все закончила.

Она говорила неправду, учитывая воск, который требовалось счистить со скатертей, свечи, которые надо было заменить, и серебряный подсвечник, нуждавшийся в чистке. Но все это может подождать.

Взглянув на детей, она спросила:

— На чем я остановилась?

— Злой Малагант украл королеву у Артура, привез ее в ужасный замок…

— Ланселот убьет Малаганта и спасет королеву Гиневру?

Эван фыркнул.

— Конечно, глупая. Ланселот — великий воин, совсем как наш вождь. Он ведь никогда не позволил бы, чтобы тебя похитили, правда, госпожа?

Кристина нахмурилась.

— Думаю, что нет, Эван. Но если ты так уверен в победе Ланселота, возможно, ты не хочешь слушать окончание истории?

Как только стихли возмущенные крики, Кристина взяла подсвечник и продолжила рассказ с того места, где остановилась накануне.

Тор оставил сенешаля и брата Джона в соларе. Просмотр корреспонденции и всевозможные расчеты заняли больше времени, чем он ожидал. Ему уже давно надо быть в старой крепости. Тренировки были в самом разгаре. Потребуется время, чтобы окончательно сломать барьеры между людьми, время, которого у него не было. Еще неделя, и он всех их скует цепями, если потребуется.

Он помассировал затылок и шею, стараясь избавиться от неприятных ощущений в спине. Боже, что за ужасная ночь! Он так и не смог удобно устроиться, и было понятно почему. В сравнении с мягкой постелью, шелковистым бельем и теплыми меховыми одеялами устланный тростником пол и плед были не более привлекательными, чем голые камни.

Прибыли сундуки Кристины, а с ними много предметов роскоши, которых он никогда раньше не видел. Простыни, такие мягкие, что казались шелковыми, и еще более соблазнительные перьевые подушки. Когда Тор впервые положил на такую подушку голову, ему показалось, что он умер и попал в рай.

Требовалась немалая сила воли, чтобы каждую ночь покидать удобную кровать. Но — проклятие! — воины не спят в кроватях.

Дьявол! Кого он хочет обмануть? Вовсе не из-за простыней и подушек ему не хотелось выбираться из постели, а из-за очаровательной женщины — его жены. Но его чувственный голод вполне нормален и объясним. Ведь они молодожены. Пройдет время, и он насытится ею.

Из большого зала донесся взрыв смеха и аплодисменты. Недоумевая, что там происходит, он открыл дверь и замер на пороге. Тор не знал, что ожидал увидеть, но уж точно не свою жену, забравшуюся на стол и размахивающую подсвечником словно мечом.

Он судорожно вздохнул. Господи, как же она красива. Ее волосы, перевязанные лентой, пышной волной спускались по спине, большие темные глаза сияли, словно луна над морем, нежные щеки горели румянцем. Она выглядела абсолютно счастливой, беззаботной и юной. Очень юной. Тору казалось, что он никогда не был таким юным и уж тем более таким счастливым и беззаботным.

Кристина была дуновением теплого весеннего ветра среди суровой зимы.

Но что, черт возьми, она делает? Тор с интересом следил за ней. Судя по всему, это какое-то представление. Вокруг собралась целая толпа. Насколько Тор мог судить, здесь была почти вся домашняя челядь. Кроме того, он заметил трех маленьких ребятишек, которые следили за действиями Кристины разинув рты.

Никто не заметил, как он вошел, поскольку всеобщее внимание было приковано к девчонке, увлеченно что-то изображавшей. Тору вспомнилось оживленное лицо матери, которая каждый вечер рассказывала им сказку на ночь. Останься родители в живых, его жизнь сложилась бы совершенно иначе. Вздохнув, вождь решительно отбросил грустные мысли, устыдившись собственной слабости.

Кристина направила подсвечник на мальчика, стоявшего прямо перед ней.

— На этот раз ты не уйдешь от наказания, Малагант, — сказала она басом. — Ты запятнал честь моей дамы, и я, Ланселот, величайший рыцарь королевства, защищу ее. Ты поплатишься жизнью. — Она ткнула вперед подсвечником, будто наносила колющий удар. — Умри же, подлый негодяй.

Маленький мальчик издал отчаянный крик и рухнул на пол — надо полагать, умер, — к немалому удовольствию своих сестер и толпы. Как только его ноги перестали дергаться, люди снова громко захлопали.

— Это было здорово, Эван, — сказала Кристина, поставила подсвечник и присоединилась к общим аплодисментам. — Ты станешь прекрасным рыцарем.

— Но я не хочу быть рыцарем, госпожа.

Похоже, главная героиня представления растерялась.

— А я считала, что все маленькие мальчики мечтают стать рыцарями.

Малыш выпятил грудь.

— Я буду грозным шотландским воином, как вождь.

Умный малыш, с ухмылкой подумал Тор.

— Ой, госпожа, — вмешалась старшая из двух девочек, — а что было потом? Как королева вознаградила Ланселота за преданность?

Неожиданно Кристина заметила Тора и удивленно замерла. Ее щеки стали пунцовыми.

— Вождь! Ты здесь!

Сообразив, что вождь застал их бездельничающими, слуги приняли деловой вид и поспешно разбежались. Старшие мальчик и девочка ухватили за руки упирающуюся сестренку и поволокли за собой.

— Похоже, все зрители тебя покинули, — сказал Тор, подойдя к жене.

— Увы. Не слишком вежливо с их стороны, не так ли?

Она улыбнулась.

Тор с недоумением понял, что тоже улыбается.

— Я бы непременно извинился за вторжение, но, похоже, оно оказалось весьма своевременным. Мне кажется, тебе было бы трудно объяснить детям, каким образом королева вознаградила рыцаря за преданность.

Кристина кивнула и подняла на мужа смеющиеся глаза.

— Полагаю, Дейдра догадывается, что я несколько изменяю самые «романтические» части истории.

Она начала спускаться со стола.

— Позволь мне, — хрипло сказал он, взял супругу за талию, поднял — она почти ничего не весила, — прижал к себе и лишь спустя несколько долгих мгновений опустил на пол.

По его телу прокатилась горячая волна. Она была мягкой и пахла восхитительно. Ее близость моментально подействовала на него.

— Так как же королева отблагодарила своего рыцаря? — тихо спросил он, не в силах сопротивляться искушению.

Даже интересно, какого цвета в конце концов станут ее щеки, если он не перестанет ее дразнить. Вроде бы ярче уже просто некуда.

Тор прилагал героические усилия, чтобы не рассмеяться. Его жена, конечно, уже не девственница, но все еще сохранила очаровательную невинность. Как же она не похожа на всех, кого он знал раньше. Еще раз крепко прижав ее к себе, он убрал руки, испытывая почти непреодолимое искушение отнести ее в спальню.

— Я должен идти, — сказал он не так ей, как самому себе. — У меня есть обязанности, и я должен их выполнять.