Космический шутник

– Здорово! – разглядывая своих фальшивых предков, восхищался Алеша. – Прямо как живые!

До вокзала они добрались без происшествий, если не считать, что в метро гости от страха постоянно хватали Алешу за рукава, испуганно вскрикивали и шарахались от поездов. Этим они походили на родственников из глубокой провинции, которые никогда не бывали в крупных городах, а потому на них никто не обращал внимания.

В электричке они заняли крайнее купе. Рядом расположилась толстая, конопатая дачница в соломенной шляпке. Она перегородила проход двумя огромными сумками и трехколесным велосипедом. Устроившись, женщина так прижала Алешу к Фуго, что мимикр не выдержал и попросил:

– Мадам, нельзя ли немножко подвинуться? Стенка поезда может просто не выдержать, и я вывалюсь наружу.

– Нельзя, – обмахиваясь шляпкой, ответила толстуха. – Я и так сижу на самом краешке. А кому не нравится, тот может постоять в тамбуре. Там свободно.

После этих слов Фуго как-то скис, помрачнел, но когда поезд тронулся, он припал к стеклу и позабыл о тесноте.

Некоторое время инопланетные гости с любопытством разглядывали проплывающие за окном исполинские дома, нескончаемые вереницы автомобилей и кружащие над городом летательные аппараты, но жара в поезде и ритмичное покачивание сделали свое дело – вся троица задремала. Во сне-то и произошел неприятный казус, из-за которого впоследствии разгорелся сыр-бор. Расслабившись, Фуго с Дариндой снова приняли свой обычный вид, то есть стали похожи на бесформенные мешочки.

– Ой, что это?! – вдруг вскрикнула тетка, посмотрев в их сторону. – Здесь же сидели старушка со старичком, а теперь какие-то животные. И не пойми какие, – она внимательно оглядела мимикров и спросила: – А старички-то куда делись?

– Они вышли, – проснувшись, ответил Алеша.

– А я не видела, как они выходили, – сказала дачница. – Если только выпрыгнули в окно.

– Они вышли, когда вы задремали, – попытался выкрутиться мальчик.

– Да не дремала я, – сказала толстуха, подозрительно косясь на Фуго и Даринду.

– Вы когда свои сумки поправляли, они мимо и прошмыгнули, – настаивал он на своем.

– Мимо меня не прошмыгнешь, – ответила женщина, и это было сущей правдой – через две огромные сумки с велосипедом можно было только перелететь по воздуху. – Это же надо, были старички и не стало. Прямо мистика какая-то, – дотошная дачница вертела головой, желая вовлечь в разговор кого-нибудь из пассажиров, но утомленные жарой и дорогой все или дремали, или читали газеты. – А что это за зверьки? – поинтересовалась она и попыталась потрогать Фуго пальцем. Оскорбленный мимикр только фыркнул, а Алеша ответил:

– Это не зверьки, а мои друзья.

– Ну, конечно, друзья, – согласилась собеседница. – Животные – наши меньшие братья. У меня вот тоже есть друг – кокер-спаниель. А называются-то как твои друзья?

– Кенгуру, – ответил тот, чтобы отвязаться от назойливой попутчицы.

– Кенгуру?! – на весь вагон воскликнула толстуха и снова огляделась вокруг. – Представляете, кенгуру везет. И даже без намордников.

– Мадам, – не выдержал Фуго. – Что вы пристали со своими намордниками? Мы же не спрашиваем, что вы везете в своих сумках.

– Говорящие кенгуру! – опешила дачница. – Представляете, мальчик везет говорящих кенгуру!

Мальчик отвернулся к окну, Фуго с Дариндой уселись поглубже в кресла, а какой-то мужчина, оторвавшись от газеты, посмотрел на мимикров и сказал:

– Вы слушайте его больше. Какие же это кенгуру? Мальчик вам заливает, а вы уши развесили. Это же самые настоящие американские вомбаты [1] . Только непонятно, почему они говорят человеческим языком. Наверное, дрессированные.

К последнему купе тут же подскочили две девчонки и наперебой заговорили:

– Можно посмотреть на говорящего вомбата?

– Я вообще никогда не видела живого вомбата, а говорящего – тем более.

– Ну вот, – тихо сказал Алеша. – Сейчас начнется. Молчи хотя бы, а то сбежится весь вагон.

– Да нет, это не вомбаты, – сказал другой пассажир в белой панаме, сидевший за спиной у Алеши. Он внимательно через очки оглядел мимикров и добавил: – Это тюлени, только почему-то без ласт. Они хорошо поддаются дрессировке. Правда, о говорящих тюленях я никогда не слышал. Наверное, недавно вывели новый вид.

– Какие хорошенькие, – сказала одна из девчонок и обратилась к мимикру: – Тюлень, тюлень, скажи что-нибудь.

– Фиг тебе, – мрачно ответил тот.

– Ой! – воскликнула девчонка на весь вагон. – Он сказал: «Фиг тебе».

– Какие-то подозрительные тюлени, – снова вступила в разговор дачница. – Сначала старичками прикидывались, потом – кенгуру, теперь вот тюленями. Может, и мальчик не настоящий?

– Да настоящий я, настоящий! – не выдержал Алеша.

– А где тогда старичок со старушкой? – ехидно спросила толстуха.

– Да не было их здесь! – свирепея, ответил он.

– Бы-ли, – медовым голосом проговорила дачница. – Ты сам говорил, что они вышли.

– Отстаньте вы от них, – сказал пассажир в белой панаме. – Не съели же они этих старичков. Значит, вышли.

– Не-ет, – пропела дачница. – Не выходи-или. А эти, – она кивнула на соседей, – скорее всего, какие-нибудь шпионы. Надо бы в дорожную полицию сообщить. Пусть проверят. Мальчишка-то, видите, загорелый какой? Небось в Москве так не загоришь. Значит, маска это. А кто он под ней – неизвестно.

– Шпионы в электричках не ездят, – сказал мужчина с газетой. – Они все на машинах да вертолетах. А эти – не вомбаты, конечно, и не тюлени. Мутанты какие-то. Наверное, мальчик из цирка?

– Да, мы из цирка, – почти выкрикнул Алеша и поднялся с места. Он забрал сумку и скомандовал друзьям: – Выходим!

Остановки долго ждать не пришлось – они выскочили на платформу, где мимикры снова приняли вид старичка и старушки.

– Ой! – закричала толстая дачница, высунувшись в окно. – Смотрите-ка, люди добрые, я же говорила, что никакие они не кенгуру и не тюлени. Это же самые настоящие шпионы! – В этот момент двери закрылись, и электричка пошла дальше.

– Ничего, – выговорил Алеша. – Осталось всего три остановки. Только больше не засыпайте.

Дождавшись следующего поезда, они благополучно добрались до станции Тучково и сели в автобус, который должен был довезти их до деревни Игнатьево. Пассажиров было очень много, но Фуго и Даринде уступили места, и ребята доехали с комфортом.

На двух маленьких старичков сразу обратили внимание, и один здоровенный рыжий детина в рваной майке, с небритой физиономией миролюбиво проговорил:

– Вот лилипутов у нас здесь еще не было.

– Они не лилипуты, – сказал Алеша.

– Ну, карлики, – поправился тот, а какая-то женщина презрительно посмотрела на него и сделала замечание:

– Нехорошо карликам говорить, что они карлики. Неприлично.

– Я не знаю, что там прилично, а что – нет, – ответил невежа. – Меня вот все бугаем зовут, и ничего, я не обижаюсь.

– Бугаю может и наплевать на то, что он бугай, – строго сказала культурная женщина. – Он может за себя постоять.

– Вот я за себя и стою, – сказал детина и показал пассажирам огромный рыжий кулак.

– А карликам обидно, – закончила мысль женщина.

– Вам обидно? – обратился рыжий к Фуго.

– Послушайте, – разнервничался мимикр. – Поговорите с кем-нибудь другим. У меня что-то нет настроения обсуждать – карлик я, лилипут или неизвестное науке животное.

– Ну конечно, – охотно согласился собеседник. – Только ответьте, вам обидно или нет? Я хочу этой умной гражданке доказать, что здесь нет ничего такого.

– Не обидно, – махнул рукой Фуго, и детина страшно обрадовался.

– Вот видите, – сказал он женщине. – Карлик сам говорит, что ему не обидно.

В общем, разговор этот закончился только тогда, когда автобус подъехал к деревне и Алеша с друзьями вышли у памятника полуторке [2] .

Всю дорогу до дома мимикр ворчал, как настоящий старый дед:

– Карлики ему не нравятся! У меня, может, тоже от его небритой физиономии разболелся живот. Лучше бы купил себе новую майку…