Дикая звезда

Фрэнк Пакстон ввалился обратно в лачугу, жалея о том, что встретился с проклятым разносчиком, который продал ему это неочищенное виски. Настоящая отрава. Он совершенно забыл про Байрони Хаммонд и вспомнил о ней только теперь, когда, пошатываясь, оказался на пороге.

Он посмотрел затуманенными глазами в сторону кровати. Как он еще собирался ее изнасиловать? Ему хотелось только одного — умереть. Он вдруг обомлел — Байрони исчезла.

Пакстон выругался и в следующее мгновение получил удар по голове и рухнул на пол.

Байрони стояла над ним, держа в руках стойку кровати. Какой у него жалкий вид, подумала она. Аккуратно положив свое орудие на стол, она нагнулась к Пакстону, чтобы пощупать пульс. Негодяю, видимо, было совсем плохо. Она, нахмурившись, выпрямилась.

Что, если он умрет, оставшись один? Идиотка, он намеревался тебя изнасиловать! Сейчас он был не в состоянии даже убить комара. Она напрягла все силы и подтащила его к кровати. Она поворачивала и подталкивала его, пока он не оказался распростертым на спине на кровати. Байрони стала обдумывать свое положение. Нужно найти Брента. Но он, вероятно, убьет этого подонка. И хотя он был дрянным человеком, Байрони не хотела его смерти.

На голове у Пакстона выросла большая шишка от ее удара.

— Глупец, — вслух проговорила она.

Выбора у нее не оставалось. Надо спешить за помощью. Байрони накрыла его одеялом и вышла из лачуги.

Брент оглядел три группы людей, составлявших поисковую команду. Становилось темно. Он вспомнил содержание записки Пакстона, и волна ярости охватила его.

Внезапно раздался крик одного из чернокожих.

Брент отвернулся от Джоша и увидел Байрони, мчавшуюся прямо на него. Она упала в его объятия, прежде чем остановила лошадь. Брент подхватил ее, прижимая к себе так крепко, что она испугалась, выдержат ли ребра.

— Со мной все в порядке, — без конца твердила она, уткнувшись ему в плечо.

Брент чуть ослабил руки и всмотрелся в Байрони. Растрепавшиеся волосы разметались по спине и падали на лицо, костюм для верховой езды был испачкан и разорван. Он почувствовал, как похолодела кровь в его жилах.

— Байрони, — отрешенно проговорил он.

— Со мной все в порядке, Брент, — повторила она, встретив его потрясенный взгляд. — Клянусь.

— Где Пакстон? — подойдя ближе, спросил Дрю.

— Откуда тебе известно о Пакстоне? — нахмурившись, спросила Байрони.

— Он оказался настолько предупредительным, что прислал мне записку, прикрепленную к седлу твоей кобылы. Он написал, что изнасиловал тебя, — Несчастный глупец, — пробормотала Байрони.

— Что?

Байрони никогда не думала, что в одном слове может вместиться столько горечи.

— Он не тронул меня, Брент, — повторила она, освобождаясь из объятия.

— Как, черт возьми, тебе удалось от него вырваться?

— Он привез меня в заброшенную лачугу, привязал к кровати и уснул, так как был совершенно пьян. Я выломала стойку кровати и ударила его ею по голове, когда он проснулся. Ему очень плохо, Брент, нужен врач.

— Этому грязному подонку нужно поскорее встретиться с дьяволом!

В голосе его звучал гнев, тело напряглось в решительном, яростном порыве.

— Нет, — возразила Байрони. — Не убивай его.

Он слишком жалок.

Брент посмотрел на спокойное лицо жены.

— Где эта лачуга? — прошептал он.

Байрони объяснила, как проехать.

— Пойди в дом и отдохни. Я скоро приеду.

Байрони беспомощно смотрела вслед удалявшимся Бренту, Дрю и Джошу. В руках у каждого из всадников было ружье.

— Боже, у тебя вид как у драной кошки.

Байрони обернулась на голос Лорел.

— Вы предпочли бы, чтобы он меня изнасиловал?

— Вид у вас такой, словно он так и сделал, — съязвила Лорел. — Такая растрепанная…

— О, это ему не удалось, а хорошая ванна вернет мне безупречный вид.

Почему, черт возьми, она беспокоилась о Фрэнке Пакстоне? Байрони в десятый раз задавала себе этот вопрос, расхаживая взад и вперед по спальне в ожидании Брента. Ее, впрочем, беспокоил не столько Пакстон, сколько Брент. Она не хотела чувствовать на себе ответственность за его жестокость, не хотела, чтобы он совершил убийство. Она и сама вполне могла убить Пакстона, если бы этого потребовали обстоятельства.

Что за ситуация!

— Байрони.

Она бросилась к показавшемуся в дверях Бренту и обвила его шею руками.

— Я так волновалась, — бормотала она, поглаживая ладонями любимое лицо, его плечи и руки.

— С тобой правда все хорошо?

— Да, — ответила она, теснее прижимаясь к мужу.

Он положил руки ей на плечи и отодвинул от себя.

— Я не убил Пакстона, — проговорил Брент.

У нее вырвался вздох облегчения.

— Ты была права. У него был такой жалкий вид.

Дрю с Джошем отвезли его в Начиз, к доктору Гаррисону. Он, вероятно, поправится.

— Хорошо, — сказала Байрони.

Брент прищурил глаза.

— Он.., гладил тебя?

— Только когда перебросил через седло, но в этом не было ничего ужасного. Я слишком беспокоилась за ребенка.

— Да, конечно, — заметил он, и к нему быстро вернулся гнев, — ребенок! О чем ты думала, отправляясь верхом на прогулку? И притом одна!

— Я, собственно, никуда не собиралась, просто. решила прогулять Бархатную. Пакстон сказал, что подкарауливал меня несколько дней. Я думаю, что он помешался от этого ужасного виски, — добавила она, качая головой.

Брент опустил руки и отошел от Байрони. Он дьявольски устал и от переживаний этого дня чувствовал себя стариком. А тут еще Байрони представляет Фрэнка Пакстона жертвой! Он повернулся к ней и холодно заметил:

— Я нахожу твою чрезмерную симпатию к нему отвратительной.

Она, потеряв дар речи, смотрела на мужа.

— Ты так же просила бы сохранить его никчемную жизнь, если бы он тебя изнасиловал? Что, как ты думаешь, он сделал бы, если бы не был смертельно пьян?

Представляешь? Проклятие, женщина, ты же могла потерять ребенка!

Она услышала, как задрожал его голос, но подумала, что из-за гнева.

— С ребенком все нормально, — возразила она.

— Твоей заслуги в этом нет — с твоим упрямством и глупостью!

Байрони прищурилась:

— С самого начала ты не хотел ребенка, а теперь проявляешь к нему слишком хозяйский интерес.

Дело было не в ребенке, по крайней мере отнюдь не ребенок заботил его сейчас прежде всего. Он снова представил себе Байрони, одну, дрожащую от страха, истекающую кровью.

— Боже мой, — рычал он, — всех женщин надо посадить под замок, пока они не докажут, что наделены хоть каким-то здравым умом!

Байрони открыла рот, но Брент поднял руку и рубанул ею по воздуху.

— Нет, ничего больше не говори. Я смертельно устал и ложусь спать.

— Ты рассуждаешь совершенно неразумно, — пробормотала она ему в спину.

Брент раздевался, швыряя одежду на пол. Не сказав больше ни слова, он погасил лампу и улегся на кровать.

Байрони постояла несколько минут посреди комнаты. Лунный свет, прорвавшийся через деревянные ставни, освещал ее. Слепое счастье последних дней исчезло. Если муж действительно любил ее, то показывал это весьма странным образом. Она вздохнула, медленно снимая халат, и тихо легла в постель, на самый край, как можно дальше от Брента.

Проснувшись перед самым рассветом, Байрони ощутила ласковые прикосновения рук мужа к ее грудям и животу. Она тихо застонала от удовольствия и вдруг словно очнулась. Как он может так к ней относиться, а потом заниматься с ней любовью? Как ни в чем не бывало!

— Не прикасайся ко мне, — процедила сквозь зубы Байрони.

Брент окончательно проснулся от холодного тона Байрони.

— Я уже хотел простить тебе твою глупость.

— Мою глупость!

— Почему бы тебе не полежать спокойно? Считай свое тело платой за то, что я не убил твоего беднягу Пакстона.

— Наглец, — выдохнула Байрони. Она соскочила с кровати, потянув с собой одеяло, и подошла к двери спальни, разъяренная тем, что не могла придумать ничего, что сказать Бренту. Она распахнула дверь, бросив ему через плечо; — Тебе нужна женщина, Брент?