Страница 65 из 68
МОЙ ЩИТ
Утомленная долгой борьбою, Боль и страх от врагов затая, Как щитом, я укроюсь Тобою, Православная вера моя! И во мраке глухом преисподней, И в просторах безбожной страны Осененная волей Господней Не погибнет душа без вины. Я упасть под мечом иноверца И сгореть на костре не боюсь За Христово пронзенное сердце — За тебя, Православная Русь!НА ПОСТОЯЛОМ ДВОРЕ
Вставала затемно со свечкой. Был слышен кашель за стеной. Шла умываться на крылечко, Где умывальник жестяной. А под навесом, в полумраке, Где кони хрумкали овес, Чужие лаяли собаки И пахло дегтем от колес. Сейчас поедем. Мимо пашни, Там, где под взрыхленной землей Лежит мужицкий труд всегдашний И клад наш русский золотой. За синеватой дымкой — горы: Алтай, утесы, снег и даль. Мои знакомые просторы, Моя знакомая печаль. Блистает куполом церковным Вдали какое-то село… Опять меня к родным и кровным Живое сердце увело! И здесь, в чужом холодном мире, Вдруг, не сдержавшись, закричу: «Эй, далеко ли до Сибири? Гони, ямщик! Домой хочу!»НА ТОЙ СТОРОНЕ
Во вражеский лагерь не каждый пойдет, Не каждый рискнет головой. Не знает он, встретит ли солнца восход И будет ли завтра живой. Орлиную душу свою он понес На крыльях отваги в борьбу, Ушел он в страну громыхающих гроз Испытывать жизнь и судьбу. А если вернется, то скоро опять На подвиг отправится он. А женское дело — молиться и ждать, Склоняясь над шелком знамен. Скрипят под иглою тугие шелка. Три буквы и крест на шелках. Пусть будет винтовка верна и легка В его молодецких руках. За карие очи, что смотрят во тьму, За руки, которые мстят, Молюсь я. Дай, Боже, удачи ему, И пусть он вернется назад!НАШЕ ГОСУДАРСТВО
Родина, к Тебе прийти нельзя… Знаю, у границы встретит стража: Твой тюремщик, пулей мне грозя, О любви к Тебе не спросит даже. Будут снова арест и тюрьма. От душевной боли изнывая, В одиночку я сойду с ума, Каждый вечер смерти ожидая. Отчего ж, при мысли о Тебе В сердце столько гордости-отваги? И стихами о Твоей судьбе Я мечтаю вслух и на бумаге? Родина, к тебе нельзя прийти… Я в слезах протягиваю руки И клянусь учиться и расти, И любить, любить тебя в разлуке. О России младшим говорю, Начиная: «В некотором царстве…» Вам мечту суровую дарю О могучем Русском Государстве! Пусть придет строитель и герой, Как пришел Великий Петр когда-то! Родина… навеки мы с тобой Связаны таинственно и свято…НЕ В ЭТОМ ЛИ ГОДУ?
В Иркутске, в сквере, около вокзала, Я на скамье садовой ночевала, Да не одну, а двадцать пять ночей… Бежала я от предстоящей муки. Фальшивый паспорт обжигал мне руки, Глаза слепил блеск вражеских мечей. А в Ангаре, в ее зеленых водах, Сверкали слезы моего народа, И берег окровавленный вздыхал… И, взглядом утонув в зеленой мути, Мечтала я о трепетной минуте, Когда вскипит, грозя, девятый вал! Но шли в остроконечных шлемах люди… И я терялась… может быть, не будет? Победа, как и солнце, далека… И мне хотелось вместо дум о мести, С моим народом гибнуть, гибнуть вместе — За кровь, за вздох, за душу Колчака. Я отыскала ту святую гору, Где смерти в очи он взглянул спокойным взором, Где муку принял он за свой народ… В тот час я верила: Россия будет снова, Пусть только Унгерн скажет властно и сурово Своим полкам призывное «Вперед!» Об Унгерне ползли глухие слухи; Но красный командарм, товарищ Блюхер, Грозил в Чите железным кулаком! Кругом в остроконечных шлемах люди, И я средь них, с моей мечтой о чуде, А рядом — синеглазый военком… Слова любви? Не слушаю, не надо! Ведь между нами жуткая преграда — За гибель Родины в душе пылает месть… Но вот взмахнули крылья злого рока! Рассеяны защитники Владивостока… Последняя ошеломляющая весть… Потом… все было тускло и бесцветно… Все эти годы с верой беззаветной Я чуда, только чуда — жду! Не я одна, а все мы много весен Зовем и молим, требуем и просим: Когда? Не в этом ли году? Я чувствую, что многие устали… И будто бы кинжал дамасской стали Пронзила душу мне тоска… Ах, лучше бы нам всем на поле чести Погибнуть бы тогда, с другими вместе — За кровь, за вздох, за душу Колчака!