Президент от мафии

– А что такое гигагерц? – спросил Райан.

– Один гигагерц – это тысяча миллионов циклов в секунду. На самом деле это неважно. Вам нужно знать только одно. Нам необходимо вырубить и поддерживающую мощность, и оба генератора, чтобы отключить станцию от эфира.

– Нам надо сделать две вещи, – объяснил Коул. – Во-первых, отключить сигнал на Ю-би-си-центральной, когда наша собственная передача будет готова. Нам необходимо украсть передвижную спутниковую телестанцию. На ней стоит тарелка поменьше, работающая в диапазоне К-У. Мы настраиваем ее на спутник, и, как только мы вырубим основной и дополнительные генераторы, мы передадим пиратский сигнал.

– Чтобы это сделать, нам нужно будет пустить наш пиратский сигнал до того, как мы вырубим основной генератор, пока они будут находиться в сорокапятисекундной черной зоне, – сказал Молчаливый Джон. – Штука в том, чтобы произвести это достаточно плавно, и тогда сто восемьдесят станций-филиалов не заметят колебания сигнала.

– А это еще зачем? – задала вопрос Наоми.

– Каждая местная станция следит за сигналом, как ястреб, – пояснил Коул. – Если они заподозрят, что питание телесети было нарушено, они позвонят на Ю-би-си-центральную, а те обнаружат, что парней из «Обода» просто выкинули из эфира. Тогда они начнут все проверять… И мы вылетим из эфира по всей стране.

Об этих проблемах Райан никогда даже не задумывался.

– Люди в аппаратных заметят, если мы не сделаем этого плавно, – снова заговорил Джон. – Мы получим эффект так называемого двойного свечения. И они поймут, что кто-то перехватил сигнал. Если мы доберемся до спутника, то у нас будет минут десять-пятнадцать, а потом нас найдут. Они очень легко могут вычислить, откуда мы ведем передачу, и парад копов нам обеспечен.

– Ладно, – вздохнул Коул. – Вот как мы это сделаем… – И он изложил весь план целиком.

Райан слушал, а его мутило от страха еще сильнее, чем перед ответственным матчем в студенческие годы. Та игра окончилась полной катастрофой. Он выпустил мяч в зоне защиты как раз в ту секунду, когда прозвучал выстрел. Если Райан уронит мяч на этот раз, то, вероятно, выстрел будет последним из того, что он услышит в своей жизни.

– У Ю-би-си десять передвижных спутниковых телестанций по всей стране и несколько аппаратных на колесах, – говорил Джон. – Штука в том, чтобы найти такой, на который мы сможем наложить лапу.

– Ладно. Наоми, мы с тобой будет готовить наш специальный выпуск. – Коул вдруг хлопнул в ладоши под воздействием внезапного прилива энергии. – Нам необходимо оборудование. Нам придется куда-нибудь вломиться. Шоу должно продолжаться.

– Видеооборудование есть в той школе, где я работаю, – сказал Джон. – Они меня потому и наняли. Им надо было наладить видеолабораторию.

Интересные репортажи всегда делались так. Когда все налаживается, успех следует за успехом. Коул уже почти забыл о «минах», гроздьями взрывавшихся вокруг них.

Глава 66

Лунная тень

Неполная средняя школа «Мэдисон» оказалась одноэтажным памятником коричневой штукатурке и плохому дизайну. Видеолаборатория расположилась в восточной части кампуса в здании, носившем название «Центр обучения». Когда Джон открыл дверь и зажег свет, Коул Харрис понял, что у него неприятности. Единственная камера оказалась передвижным «Тринитроном» десятилетней давности. Записывающее оборудование было рассчитано на три четверти дюйма, но тоже было очень старым. А то место, что учащиеся использовали в качестве студии, было просто стеной, оклеенной скучными зелеными обоями.

– Не слишком похоже на Ю-би-си-центральную, а? – заметил Коул.

Джон хрюкнул. Все остальное оборудование тоже устарело, но Бэйли пообещал, что сможет его наладить.

Коул оборудовал для себя рабочий стол в дальнем конце комнаты и протянул Джону полудюймовую пленку, запечатлевшую встречи Мейера с князьями мафии.

– Мне нужно переписать это на три четверти дюйма, чтобы сделать передачу.

Джон взял кассету и направился в заднюю часть видеолаборатории. Наоми села за стол и включила старый компьютер «Эппл». Райан и Люсинда бродили по комнате, чувствуя себя ненужными.

– Хочешь, я напишу сценарий? – вызвался Райан.

– Я сам сделаю, – отозвался Харрис. Он всегда сам писал свои репортажи. – Это займет час, может быть, два.

Райан и Люсинда вышли на улицу, нашли скамейку, смотрящую на залитое лунным светом поле для игр. Райан повернулся к Люсинде и долго на нее смотрел, не зная даже, как сказать то, что он хотел. Его кое-что волновало вот уже два дня.

– Я хочу, чтобы ты кое-что знала, – начал он. Его голос уносил прочь легкий ветерок. – Я обязан тебе жизнью. Я не могу передать тебе, как близко я подошел к краю в тот день, когда сел на самолет в Бербэнке. Каким-то образом тебе удалось вернуть мне свет.

– Для этого не нужны батарейки.

– Я понимаю, что этот кошмар приближается к концу… И интуиция подсказывает мне, что нам с Мики снова предстоит встретиться.

– Может быть, это просто работает твой талант драматурга… Плохой парень против хорошего парня. Так не будет. – Люсинда не хотела, чтобы все закончилось именно так, потому что Райан проиграет. Она знала, что никто не сможет справиться с Мики. Это никому никогда не удавалось.

– Может быть, и нет. Но у меня странные мысли по этому поводу. Я просто обязан остановить его. И я не думаю, что смогу это сделать, не убив его. А он не позволит разрушить его планы.

Откуда-то из темноты мрачным аккордом раздался крик совы.

– О чем же ты спрашиваешь меня? – спросила Люсинда.

– Если так случится, сможешь ли ты все-таки любить меня?

Люсинда взяла его за руку. Было темно и очень холодно.

– Любовь нельзя контролировать. Ее невозможно включить или выключить. Любовь просто приходит. И она с тобой, хочешь ты этого или нет.

Крик совы отозвался одиноким голосом из хора.

– Райан, два месяца назад, если бы ты задал мне этот вопрос, я бы ответила иначе. Два месяца назад я жила в мире фантазий, хотя факты смотрели мне прямо в лицо. Моя семья защищала меня от всего. А потом все это случилось. И мне пришлось распрощаться с фантазией.

– Мне жаль.

– Не стоит… Ты этого не желал так же, как и я. Я не скажу, что мне было легко. Первые дни после того, как на твою яхту явился Джерри Парадайз, я просыпалась по ночам и думала, как же мой брат смог послать кого-то, чтобы убить меня. Я ведь еще помню хорошее… Он мог быть очаровательным и веселым… Мики смешил меня, когда я была маленькой. Но, Райан, он притворялся. Теперь я знаю, что мой брат не испытывает никаких чувств ни ко мне, ни к кому другому. – Прежде чем продолжить, Люсинда на мгновение отвернулась. – Он смеялся, когда застрелили Рекса. Мики пытался убить нас. – Она снова отвернулась и посмотрела на замерзшее поле, покрытое коричневой травой. – Это, правда, больно. Но теперь я поняла, что все то, что мне так нравилось в отце и в Мики, они создавали искусственно, чтобы манипулировать мной. Я знаю – если Мики будет контролировать президента, он разрушит все устои этой страны. – Люсинда прямо взглянула в глаза Райану. – Но лучше всего я понимаю, что люблю тебя. Больше собственной жизни. И если все кончится плохо, по крайней мере, я встретила тебя.

Они услышали, как крылья ночного хищника шепотом отбивают такт. Райан и Люсинда посмотрели в темноту. Сначала они не смогли рассмотреть птицу. А потом огромный филин пролетел мимо них, на мгновение закрыв луну.

– Вот он, – с благоговением произнесла Люсинда, когда сыч пролетал мимо, отбрасывая лунную тень на замерзшее поле.

Мики понимал, что финальную схватку ради спасения отцовского плана придется провести ему. Он серьезно недооценил Райана. Тот факт, что Люсинда перешла на другую сторону и теперь противостояла ему, подстегивал странное чувство… Оно сжигало его многие дни, и он наконец определил это чувство как гнев. Гнев – это эмоция, а Мики никогда прежде не доводилось иметь дело с эмоциями. Гнев угнездился у него внутри и грыз внутренности. Месть. Жестокая, бесконтрольная. Он должен был сравнять счет.