Конформист

— Тебе не нравится, что не я — хозяин? Ты этого стыдишься?

Марчелло живо запротестовал:

— Нет, отчего же?

Мужчина с легкой, довольной улыбкой прибавил скорость и сказал:

— А сейчас поднимемся на холм… на Монте-Марио… хорошо?

— Я там никогда не бывал, — ответил Марчелло.

Мужчина сказал:

— Там красиво, оттуда виден весь город. — Потом мягко спросил: — Как тебя зовут?

— Марчелло.

— В самом деле, — произнес мужчина, словно говоря сам с собой, — они же называли тебя Марчеллина, твои приятели… а меня зовут Паскуале.

Марчелло только успел подумать, что Паскуале — имя смешное, как мужчина, словно угадав его мысли, сказал:

— Но это имя смешное… ты зови меня Лино.

Машина пересекала широкие и грязные улицы рабочего квартала с его убогими многоквартирными домами. Мальчишки, игравшие на асфальте, запыхавшись, отскакивали в сторону, растрепанные женщины, оборванные мужчины глазели с тротуаров на необычное зрелище. Марчелло опустил глаза, устыдившись такого любопытства.

— Это Трионфале, — сказал мужчина, — а вот и Монте-Марио. — Машина выехала из бедного квартала и вслед за трамваем стала взбираться по широкой, вьющейся спиралью дороге между двумя рядами карабкающихся вверх домов. — Когда тебе нужно быть дома?

— Время еще есть, — ответил Марчелло, — мы никогда не обедаем раньше двух.

— Кто тебя ждет дома? Папа и мама?

— Да.

— А братья у тебя есть?

— Нет.

— Чем занимается твой папа?

— Ничем, — немного неуверенно ответил Марчелло.

На одном из поворотов машина стала обгонять трамвай, и, чтобы пройти поворот как можно ближе к обочине, мужчина с элегантным проворотом крутанул обеими руками руль, оставаясь при этом неподвижным. Машина продолжала подниматься, оставляя позади заросшие травой крепостные стены, городские ворота, поросшие бузиной. Всякий раз вход, украшенный бумажными фонариками, или арка с кроваво-красной вывеской указывали на наличие какого-нибудь ресторана или деревенской таверны. Лино вдруг спросил:

— Твои папа и мама делают тебе подарки?

— Да, — неопределенно ответил Марчелло, — иногда.

— Много подарков?

Марчелло не хотел признаваться, что подарков ему делают мало и что иногда праздники проходят и вовсе без них. Поэтому он ограничился тем, что сказал:

— Так себе.

— Тебе нравится получать подарки? — спросил Лино, открыв ящичек для перчаток. Он достал оттуда желтую тряпку и протер стекло.

Марчелло посмотрел на него. Лино по-прежнему сидел к нему в профиль, держась прямо, надвинув козырек на глаза. На всякий случай мальчик сказал:

— Да, нравится.

— Ну, например, какой подарок тебе хотелось бы получить?

На сей раз вопрос был задан прямо, и Марчелло невольно пришел к выводу, что таинственный Лино по какой-то неведомой причине действительно собирается сделать ему подарок. Он сразу вспомнил о том, как его привлекало оружие, и неожиданно для себя обнаружил, что настоящее оружие обеспечило бы ему почет и уважение товарищей. Не слишком веря в удачу и понимая, что просит слишком многого, он рискнул:

— Ну, например, пистолет.

— "Пистолет", — повторил мужчина, нисколько не удивившись. — Какой именно? С пистонами или духовой?

— Нет, — отважно возразил Марчелло, — настоящий пистолет.

— И что бы ты стал с ним делать?

Марчелло предпочел не говорить правду.

— Я стал бы стрелять в цель, — ответил он, — до тех пор, пока не научился бы попадать без промаха.

— А почему тебе так важно уметь стрелять без промаха?

Марчелло казалось, что мужчина задает вопросы, скорее, чтобы заставить его разговориться, чем из настоящего любопытства. Тем не менее он серьезно ответил:

— Когда умеешь стрелять без промаха, тебе не страшен никакой противник.

Мужчина какое-то время помолчал, потом сказал:

— Опусти руку в карман на дверце рядом с тобой.

Марчелло, заинтригованный, повиновался и почувствовал под пальцами холод металлического предмета. Мужчина сказал:

— Достань его оттуда.

Автомобиль резко вильнул в сторону, чтобы не наехать на собаку, переходившую дорогу. Марчелло вытащил металлический предмет: это был автоматический пистолет, черный, плоский, тяжелый, несущий в себе разрушение и смерть, с длинным стволом, вытянувшимся словно для того, чтобы выплевывать пули. Почти непроизвольно, дрожащими от удовольствия пальцами, Марчелло сжал рукоятку.

— Такой? — спросил Лино.

— Да, — ответил Марчелло.

— Ну что же, — сказал Лино, — если тебе этого так хочется, я тебе его дам… не этот, потому что этот должен оставаться в машине… а другой, такой же.

Марчелло ничего не сказал. Ему казалось, что он попал в волшебную сказку, в мир, не похожий на обычный, в мир, где незнакомые шоферы приглашают прокатиться на машине и дарят пистолеты. Все, казалось, стало чрезвычайно просто, но в то же время у Марчелло было смутное предчувствие, что в этой, такой возбуждающей, простоте таился привкус чего-то неприятного, словно она была чревата неведомыми, но неизбежными сложностями, с которыми вот-вот придется столкнуться. Он спросил:

— Куда же мы едем?

Лино ответил:

— Мы едем в дом, где я живу… за пистолетом.

— А где находится дом?

— Вот он, мы приехали, — сказал мужчина, беря из рук Марчелло пистолет и опуская его себе в карман.

Марчелло огляделся: машина остановилась на дороге, которая казалась обычной деревенской улицей — деревья, изгородь из бузины, за изгородью — поля и небо. Но чуть ниже виднелись въезд с аркой и выкрашенные в зеленое ворота.

— Подожди здесь, — сказал Лино.

Он вышел из машины и направился к входу. Марчелло смотрел на него, пока тот распахивал створки ворот, а потом возвращался назад. Лино был небольшого роста, хотя, сидя, казался высоким. У него были короткие по сравнению с туловищем ноги и широкие бедра. Лино снова сел в машину и въехал в ворота. Показалась аллея, обсаженная с обеих сторон маленькими чахлыми кипарисами, которые гнул и трепал сильный ветер. В глубине аллеи, в слабых лучах солнца, что-то нестерпимо сверкало на фоне грозового неба: это была застекленная веранда, встроенная в двухэтажный дом.

— Вот и вилла, — сказал Лино, — но там никого нет.

— А кто хозяин? — спросил Марчелло.

— Ты хочешь сказать "хозяйка", — поправил Лино. — Одна американская синьора, но ее сейчас нет, она во Флоренции.

Машина остановилась на площадке. Виллу, длинное низкое здание со стенами из белого бетона и красного кирпича, прорезанными то здесь, то там зеркальными полосками окон, украшала галерея, поддерживаемая квадратными пилястрами из серого камня. Лино открыл дверцу и спрыгнул на землю, сказав:

— Ну вот, приехали, выходи.

Марчелло не знал, чего от него хочет Лино, и не мог догадаться. Но в нем все сильнее нарастала подозрительность, как у всякого, кто боится быть обманутым.

— А пистолет? — спросил он, не двигаясь.

— Он там, в доме, — с некоторым нетерпением ответил Лино, указывая на окна виллы, — сейчас мы пойдем за ним.

— И ты мне его дашь?

— Конечно, прекрасный новый пистолет.

Не говоря ни слова, Марчелло тоже вышел из машины и сразу ощутил сильный порыв пьянящего печального осеннего ветра, несшего с собой тепло и пыль. Ветер словно навеял ему какое-то предчувствие, и, идя за Лино, он оглянулся, чтобы в последний раз посмотреть на засыпанную гравием площадку, окруженную кустами и чахлыми олеандрами. Лино шел впереди, и Марчелло заметил, как что-то оттопыривало карман его куртки; это был пистолет, который по приезде Лино отобрал у него. Внезапно у Марчелло возникла уверенность, что другого пистолета у Лино нет, и он спрашивал себя, зачем шофер солгал ему и зачем завлекает его в дом. В нем росло ощущение, что его дурачат, но вместе с тем появилась решимость быть начеку и не поддаваться на обман. Тем временем они вошли в просторную гостиную, где стояли кресла и диваны, у дальней стены находился камин с вытяжкой, сложенной из красного кирпича. Лино, по- прежнему идя впереди Марчелло, пересек залу и направился к находившейся в углу двери, выкрашенной в синий цвет. Марчелло спросил с беспокойством: