Страница 7 из 82
Центр города, включая Красную площадь, собор Ивана блаженного, Кремль, Арбат, музеи — это развлечение для туристов и богачей, а окраины место для работяг. Было странным, что капитанша пригласила его в дорогое кафе, где ужин стоит столько, сколько ему за месяц не заработать. Он посмотрел на схему и вздохнул: часть пути придется проехать на метро и с полкилометра пройти пешком, так как в центре города не имелось ни лент ни движущихся тротуаров. Не строили их там, чтобы не портить древнюю архитектуру.
Бут пожал плечами. Что ж, назвался груздем, полезай в кузов. Куда деваться? Сам на свидании настоял. Метро, конечно, еще та клоака, он в нем уже сто лет не ездил. Да и не нужно было. Зачем, если все конторы стараются размещать в спальных кварталах? В тех районах и затраты небольшие: установили кресла, расставили автоматы с кофе и питанием, установили душевые, раздевалки, и фирма готова. Он настолько привык жить в одном районе, что сама мысль о том, что придется куда ехать, уже пугала, но в конце концов, жизнь и состоит в том, чтобы узнавать новое, иначе зачем она? Живем же не ради жратвы из кухонного шкафа? И не ради работы? А ради чего-то светлого и продуктивного, наверное…
Он добрался до эскалатора, который повез его вниз к метро, кирпичные, и бетонные стены сменились белой мраморной плиткой, пахнуло стерилизованным, фильтрованным воздухом и дезинсекцией. Минуты через две Дик оказался на платформе, облицованной керамической плиткой, и стал ждать. Народу было немного, вместе с ним и десятка не набралось. Минут через десять подкатил поезд, он зашел, сел на сиденье и задумался. Давно вот так просто не ехал неизвестно куда. Обычно в это время он либо пил пиво в кафе, либо смотрел какой-нибудь бессмысленный сериал о красивой жизни, которой у него никогда не будет. Правда, прежде чем он успел начать размышлять о своей никчемной несостоявшейся жизни, загоняя себя в тоску и депрессию, поезд подкатил к нужной ему станции.
Бут поднялся по эскалатору, прошел по вестибюлю и вышел на улицу. Светило солнце. Он так давно его не видел, что даже удивился. Обычно все его передвижения осуществлялись внутри различных переходов внутри здания, в его районе в принципе можно прожить целую жизнь, не выходя на улицу. Работа рядом, кафе тоже, стоит ли куда-то ходить? Можно подумать, что в другом кафе еда не из того же кухонного шкафчика…
Солнышко было ярко-желтым, с каким-то неприятным багровым оттенком и висело на краю голубого неба, к которому кто-то прибил неровные облака из серой ваты. По реке плыл небольшой пароходик, на нем сидели люди, и управлял им капитан в морской фуражке с крабом. Это показалось ему очень странным, он настолько привык, что на роботизированных судах возят грузы и управляют им люди, которые лежать в сотне, а то и тысяче километров от него в специально для этого сконструированных креслах, что суденышко показалось ему каким-то нереальным, театрализованным, созданным специально для доверчивых туристов.
Дик прошелся по набережной, спустился по лестнице к воде, почувствовал прохладный речной ветерок на лице и зачем-то потрогал воду: она оказалась прохладной и пахла керосином. Бут пошел дальше, наслаждаясь летним вечером, теплом солнечных лучей и легким ветерком, несущим в себе запахи, совсем иные чем внутри его района. Это с непривычки казалось ему каким-то чудом.
По набережной гуляли красивые женщины обвешанные дорогими украшениями в компании молодых людей. Даже полицейский, который стоял чуть в стороне, показался ему одетым празднично и модно. Дома здесь были другие, во-первых, ниже и пропускали солнце на улицы, во-вторых, созданы при помощи непривычной архитектуры из далекого восемнадцатого века: стены разукрашены разнообразной лепниной и гипсовыми барельефами, двери и ворота с начищенными медными ручками, отбрасывающими яркие зайчики. Какие-то памятники непонятно кому поставленные, гордо и важно смотрели с пьедесталов, словно не замечая, что мир под ногами давно изменился.
Дик, разглядывая странный для себя мир, незаметно дошел до кафе, которое оказалось в небольшом здании. Бут подошел к автоматическим дверям, которые приветливо распахнулись перед ним, вошел внутрь и оказался в узком коридоре, где почувствовал, как его проверяют многочисленные сенсоры: безопасность, похоже, здесь была не на меньшем уровне, чем в его фирме. Он прошел его и оказался в круглом вестибюле, где ему навстречу вышел хорошо одетый мужчина с аккуратно подстриженной бородкой в белой рубашке, красной бабочке и черном смокинге.
— Что желает молодой человек? — спросил он. — Сразу предупреждаю, цены у нас не демократические и развлечения тоже.
— Меня ждут в зале, — сказал Бут. — Одна девушка.
— Извините, у нас ресторан, а не кафе, — покачал головой метрдотель. — И это заведение высшего разряда, так что вряд ли вас кто-то может здесь ждать.
— Если я ошибаюсь, то немедленно уйду, в этом можете не сомневаться, проблемы мне ни к чему, — ответил Дик, внезапно подумав, что его, похоже, бессовестно провели, и вместо ужина его ожидает препирательство вот с этим нарядным холуем. — Просто дайте мне заглянуть в зал одним глазком.
— А позвольте узнать, кто же пригласил в наш ресторан, который явно рассчитан не на ваш кошелек? — спросил человек, приятно улыбаясь. — Назовите, пожалуйста, имя, чтобы я смог лучше сориентироваться, какое место в зале вам показать, или какой охранник вас выбросит на улицу…
Дик тяжело вздохнул. Он не знал фамилии девушки, имя, конечно, помнил, но и только. На самом деле Бут считал, что зайдет внутрь, увидит ее за столиком, подойдет и все будет в порядке. Но над ним, кажется, жестоко подшутили…
— Ее зовут Лада, — ответил он, поворачиваясь, чтобы уйти. — Она капитан контейнеровоза…
— Лада Гольдберг? — заулыбался мужчина, открывая дверь в зал. — Да, она предупреждала, что к ней придет молодой человек. Это, как я понимаю, вы? Прошу вас, проходите. Для ужина накрыто в отдельном кабинете, туда вас проводит официант.
Мужчина сделал знак, из неоткуда выскочил молодой человек в хорошо сшитом костюме, выслушал, что ему сказали и, приветливо махнув рукой, побежал перед Диком. Бут пошел за ним, недоумевая еще больше, если это не розыгрыш и не глупая шутка — тогда что? Зал хорошо освещался заходящим солнцем, он был высоким, длинным, изящно отделанным. На стенах висели настоящие картины. Столики оказались сделаны из настоящего дерева, как и стулья. Обслуживали посетителей не роботы, а настоящие живые официанты, да и еда по запаху ничем не напоминала ту, что подавал ему кухонный шкаф. Официант остановился у одной из застекленных дверей, устроенный прямо в стене, постучал и объявил:
— Молодой человек к госпоже Гольдберг.
— Пусть входит, — донеслось из-за двери. — Мы его ждем.
Бут вошел внутрь и растеряно огляделся. В небольшом кабинете примерно пять на пять метров стоял длинный стол из красного дерева, ломящийся от незнакомой ему еды, за ним сидела Лада, рядом с ней симпатичный хорошо одетый парень пил вино из красивого бокала, взгляд его был задумчив и строг, рука лежала на талии капитанши.
С другой стороны стола сидел еще один парень в рубашке, которая стоила больше, чем Бут зарабатывал за год, он обнимал еще одну девицу, симпатичную, ярко накрашенную, обвешанную драгоценностями с бриллиантами. А дальше, рядом с пустующим стулом, предназначенным по всей видимости для него, сидела девушка, одетая в великолепное вечернее платье-хамелеон, которое меняло свет в зависимости от освещения.
Все обстановка кабинета была настолько богата и непривычна, а люди, включая Ладу, были одеты в такие шикарные наряды, что Дик почувствовал себя неловко. Его лучшая одежда выглядела в сравнении с этими дорогими нарядами как рабочая спецовка. Он замер у двери, не зная, что делать, но Лада вскочила с места, подбежала к нему и, на мгновение прижавшись всем телом, поцеловала в щеку. Это было настолько неожиданно и приятно, что у Дика внутри все всколыхнулось.
— Это мой спаситель, — объявила девушка, от нее пахнуло дорогим вином. — Он сегодня спас меня от разорения: я опоздала в порт, а мой спаситель разгрузил мое судно за полтора часа, и фирме не начислили штраф. Зовут его Дикий Бут, прошу любить и жаловать. А ты, Дик, познакомься с моим парнем, Николаем Светловым.