Страница 26 из 67
— Не понимаю, — нахмурился я, уставившись на груду требухи. — Что-то я не вижу никаких узоров.
— Все зависит от взгляда смотрящего, — усмехнулся Кардинал. — Как в тестах Роршаха. Вот я гляжу на останки Саймона Спантона и вижу груз забот. Он умер в тревоге. Проблемы на работе. Стресс, хотя и без видимых причин. Компания вроде шла в гору, однако внешнее впечатление бывает обманчиво. У меня имеется крупный пакет их акций, я собирался докупить еще. Но если верить кишкам Спантона, пора, наоборот, продавать.
Я поморгал, но картина для меня не изменилась.
— Значит, вот так вы и определяете, когда покупать, когда продавать и так далее? Чуете нутром? Нутром мертвых начальников?
— Безумие, да? — ухмыльнулся Кардинал. — Но действует. Может, конечно, случайность. Может, у меня просто полоса везения. Но за пятнадцать лет я пока ни разу не прокололся. Я держу в руках рынки по всему миру. Теперь ты знаешь как.
— А если никто не умирает? — поинтересовался я. — Ведь начальники вряд ли мрут как мухи. Как вы обходитесь, если подходящих трупов нет?
Кардинал улыбнулся ангельской улыбкой:
— Говорят, Бог дал — Бог взял. Но ведь и Кардинал может давать и отбирать. Если костлявой нужно слегка подсобить… — Я лишился дара речи, но Кардинал, хлопнув меня по плечу, стал раскладывать по местам инструменты. — Пойдем. Вернемся в кабинет. Вроде перекусили же перед уходом, а почему-то опять аппетит разыгрался…
Снова оказавшись на своем пятнадцатом этаже, он велел принести и проглотил в один присест тарелку ребрышек. Увидев, что на столе прилеплено несколько записок, он их наскоро просмотрел, не отрываясь от еды.
— Мисс Арне передает, что ты прирожденный коммивояжер, — облизывая вымазанные в соусе пальцы, огласил он содержание одной из них. — Уже вошел в число лучших агентов. Говорит, что через год сможешь занять ее кресло.
Я улыбнулся:
— Мило, но ерунда это все. Да, я тяну свою лямку. Но жилы рвать не собираюсь. Да, практика полезная, но не более. А более…
— Да, мистер Райми? Что же более?
— Я надеялся, вы мне скажете.
— Со временем, — поддразнил он. — Сперва еще кое-чему подучись, прежде чем я решу тебя пристроить в другое место. Ты быстро схватываешь. Мистер Тассо рассказал, как ты обработал нашего еврея. Впечатляет. Жестоко, безжалостно, виртуозно. Мне понравилось. Большинство выбило бы из него эту подпись силой: сила есть — ума не надо.
— Да, неплохо вышло, — гордо заметил я. — Получше, чем с Джонни Грейсом.
Кардинал махнул рукой:
— Не твоя вина.
— Значит, вы слышали?
— Я обо всем слышу, мистер Райми.
— И не сердитесь?
— На Паукара Вами и не такие, как ты, напарывались. И лучшего исхода пока ни у кого не было. Мне бы, конечно, предпочтительнее, чтобы Джонни Грейс остался в живых, но драться за него с Паукаром Вами не собираюсь.
— Этот Вами здесь, кажется, что-то вроде табу, — заметил я. — Никто не хочет о нем говорить.
Кардинал медленно кивнул:
— Есть люди, которые спокойно проходят под стремянками, просыпают соль или наступают на трещины в асфальте. А потом они сталкиваются с Паукаром Вами и начинают креститься при упоминании его имени.
— Что, так плохо дело? — серьезно спросил я.
— Да. — Кардинал помолчал. — Что ты успел о нем узнать?
— Он убийца. Наводит на всех страх уже лет тридцать — сорок, хотя выглядит гораздо моложе. Когда-то работал на вас, кажется. Может, до сих пор работает.
Кардинал улыбнулся:
— Богатый урожай. Мало кому удается столько накопать. — Он опустил взгляд и подвигал искривленным мизинцем. — Паукар Вами был моим величайшим… — он не сразу подобрал слово, — творением. Я его подобрал, выпестовал, наставил на путь. Он машина для убийства. Смерть — его жребий. В семидесятых — восьмидесятых я с его помощью избавился от надоевших соперников, стоявших у меня на пути: сильных и с хорошей охраной, — обычным способом с ними было не сладить. А Вами, если уж начал, не остановишь. Сметет любые барьеры. За пару лет истребил шестнадцать самых влиятельных людей в городе. Убивал в постели, в особняках, на детских утренниках…
Кардинал восхищенно потряс головой.
— Потом мы уже так тесно не сотрудничали, — продолжал он. — Вами трудно удержать в руках — слишком своенравен. Он путешествует по всему свету, убивает и за деньги, и забавы ради. Как придется. Но когда надо, он по-прежнему работает на меня, хотя теперь особой нужды в нем нет. Ладно, — Кардинал резко сменил тему, — давай поговорим о жилье. Ты уже давно в «Скайлайте». Пора о тебе позаботиться получше. К чему душа лежит? Я оплачу. Особняк не обещаю — рановато, а вот квартирку на верхнем этаже в деловом районе — сколько угодно. Или тебе лучше с видом на реку?
— Вообще-то, я надеялся, вы оставите меня в «Скайлайте».
Он удивленно улыбнулся:
— А что там особенного? Еда, обслуживание? Не надо самому ничего делать? Так наймешь себе домработницу…
— Нет, дело не в этом, — выпалил я. — Это… из-за женщины.
Кардинал посмотрел на меня с язвительной усмешкой:
— Понятно. Какая-то femme fatale тебя все-таки заарканила. Что ж, следовало ожидать, ты ведь завидный жених. Ладно, веселись. Надеюсь, она того стоит. А вместе с тобой она не может переехать? Или ты не хочешь связывать себя отношениями?
Поразмыслив, я решил, что можно признаться насчет Кончиты.
— Это не роман. Она больна, я ей просто друг. И все.
— Не знал, что в «Скайлайте» держат больных. Надо будет выяснить. Развели санаторий!
— Кончита исключение. Она…
— Кончита? — рявкнул Кардинал, затем свел брови, будто роясь в памяти. — Кончита… — Поерзав в кресле, он потер лоб рукой: — Кубелик?
— Кубекик, — поправил я. — Вы знакомы?
Я слегка удивился, но, в конце концов, ее муж ведь был гангстером, а Кардинал своих знает наперечет. Может, тогда, это мой шанс узнать побольше о Фердинанде Уэйне.
— Да, когда-то были, — рассеянно протянул он.
— Она замужем за гангстером, да? За Фердинандом Уэйном?
— Да. — Кардинал отвернулся, и во взгляде его я заметил легкое замешательство, но, когда через секунду он посмотрел мне в глаза, замешательство пропало, если вообще было. — Да, я знал Фердинанда и его несчастную молодую жену. Кончита Уэйн была исключительной женщиной. От нее в комнате делалось светлее — клише из дешевых романов. Мужики наизнанку выворачивались, чтобы ей угодить. — Он улыбнулся при воспоминании. — А потом ее сразила болезнь. — Улыбка померкла. — Ужасно. Я пытался помочь. В кои-то веки проявил сострадание, свел Фердинанда с лучшими врачами страны, одолжил ему денег на оплату их услуг. Но они ничем не могли помочь. Когда надежды иссякли, я поселил ее в номере на верхнем этаже «Скайлайта», чтобы ей хотя бы никто не докучал в ее страданиях. Мало к кому я питал такую же слабость.
Он умолк и погрузился в свои мысли.
Неожиданный поворот. В Кардинале есть что-то человеческое? Может, на самом деле он не такое уж чудовище?
— А этот Фердинанд не родственник Нилу Уэйну? — спросил я.
— Двоюродный брат, кажется.
— И что с ним случилось?
— Умер. Давно. Его убили.
— Как?
— Ну, я ведь одолжил ему денег на оплату врачей для Кончиты. Он не вернул в срок.
Кардинал снова замолк, а я от потрясения проглотил язык. Что-то человеческое? В Кардинале? Нет, без вариантов.
— Ладно, — снова заговорил он. — Вернемся к делу. Я хочу послать тебя к одному старому знакомому. Его зовут Кафран Рид. Владеет рестораном к северу отсюда. Мы с ним давние соперники. Нет, не враги, я ничего против Кафрана не имею и не хотел бы причинять ему боль. Мы вроде спарринг-партнеров. Время от времени я посылаю к нему кого-то из агентов с предложением насчет страховки, но бумаги возвращаются без подписи. Это игра, забавный маленький поединок, который мы ведем не первый год. Он один из тех немногих, которых мне не удалось переманить на свою сторону, из тех редких пташек, что не попали в расставленные мной силки.