Страница 67 из 110
— Думаю, нет, — ответил Хармвелл. — Так что не вижу никаких препятствий для ваших упражнений. Катайтесь, пока можно. — Он поднял трость и показал на юго-запад, где на небе собирались облака. — Вот только может снег пойти.
Мы разошлись. Мальчики побежали вперед. Когда я добрался до озера, они уже скрылись из виду. Я обогнул берег и подошел к оврагу, ведущему к леднику. Эдгар и Чарли сидели верхом на поваленном дереве. Ледник очищали и убирали шестеро рабочих. Несколько минут мы наблюдали, как они носят ведрами лед и грязную солому к яме, куда вывали свою зловонную ношу.
Старший рабочий поздоровался и спросил, не хотели бы мы осмотреть, так сказать, фронт работ. Я проследовал за ним по коридору, а за мною шли мальчики. Ледник освещало полдюжины фонарей, развешанных по стенам. Двое рабочих чистили саму яму, сгребая талый снег лопатой. Пока мы стояли рядом, один из них аккуратно обезглавил все той же лопатой крысу.
— Воняет хуже обычного, сэр, — сказал старший, — сток забился.
Я заглянул в яму.
— Зато выглядит чище, чем раньше.
— Мы там шестами пошуровали, теперь вода потихоньку уходит, но не так быстро, как должна. Если не сможем очистить сток с этой стороны, то придется ждать до весны.
— Почему?
Он ткнул пальцем куда-то в сторону.
— Вода течет через сточный колодец, а дальше по трубе в озеро. Но сток легко засоряется, потому что перегорожен решетками от крыс. Мы прорыли специальную шахту, по которой можно спуститься и прочистить сток. Дренажные трубы настолько широкие, что по ним можно проползти до самого ледника. Но проблема в том, что осенью здесь прошел сильный ураган, он повалил деревья, и начался оползень, так что нам придется снова отрывать вход в шахту.
— А земля слишком твердая?
— О да! Как железо! — Он сплюнул, чуть было не попав в одного из своих людей, и искоса посмотрел на меня. — Надо было пораньше копать.
Я вышел из ледника и вдохнул полной грудью свежий воздух. Мальчики беседовали с другим рабочим, подпрыгивая на месте от холода и волнения. Стоило мне приблизиться, как они замолчали, и это заставило меня насторожиться, но я был так увлечен своими собственными мыслями, что не обратил на поведение мальчиков должного внимания. Через минуту мы вернулись к озеру, где мальчики медленно катались взад-вперед, о чем-то совещаясь.
Днем мое настроение окончательно испортилось, я был близок к отчаянию. Я уговаривал себя успокоиться, говорил, что питать какие-то надежды в связи с Софи было просто верхом глупости, напоминал, что случившееся в Глостере скорее исключение из правил и это никогда не повторится, советовал себе выкинуть Софи из головы.
Мистер Карсуолл вызвал меня в библиотеку, продиктовал письмо и велел сделать копии. Он писал одному из своих адвокатов, на этот раз относительно переговоров о возможной продаже ливерпульских складов мистеру Ноаку. Насколько я понял, поверенный мистера Ноака задал ряд вопросов адвокату мистера Карсуолла. Работа была механической, она оставила мой разум в плену у череды мрачных мыслей.
Но сейчас, вспоминая по прошествии времени те несколько часов понедельника, когда на юго-западе медленно сгущались тучи, я понимаю, что на самом деле это было затишье перед бурей, готовой разразиться над нашими головами. Оглядываясь назад, я могу с точность назвать момент, когда я увидел приближение предвестника.
Торопливый сбивчивый поток слов прервался, и я выглянул из окна библиотеки. Боковым зрением я уловил какое-то движение в сумерках. По дороге к дому скакал одинокий всадник.
58
Капитан Руиспидж зашел в библиотеку, а не в малую гостиную, где сидели дамы. Я молча стоял у окна, пока они с мистером Карсуоллом обменивались приветствиями. Когда они установили, что все домашние в порядке и вероятен снегопад, капитан попросил перекинуться парой слов с глазу на глаз.
Карсуолл выпучил глаза.
— Оставьте нас, Шилд, — приказал он, не глядя на меня. — Но далеко не уходите, вы мне еще понадобитесь. Побудьте в холле.
Я томился возле камина, а за мною с нескрываемым высокомерием наблюдал длинномордый лакей. Из-за тяжелых дверей библиотеки не доносилось почти не звука, лишь изредка слышалось неразличимое журчание голосов, и один раз послышался резкий хохот Карсуолла.
Примерно через десять минут капитан Руиспидж появился в дверях библиотеки, у него горели уши. Он не подумал засвидетельствовать свое почтение дамам, а сразу велел подать лошадь, и тут его взгляд упал на меня.
— А вы что тут торчите? — требовательным тоном спросил он. — И на что вы так уставились?
— Мистер Карсуолл велел мне подождать.
Капитан презрительно скривился. Его любезность куда-то испарилась. Не сказав больше ни слова, он натянул пальто и, несмотря на холод, вышел на улицу дожидаться, пока приведут его скакуна.
Карсуолл позвал меня в библиотеку. Он не упомянул о разговоре с капитаном и продолжил диктовать письмо. За окнами темнело, и Карсуолл приказал зажечь свечи. После визита капитана Руиспиджа старик никак не мог успокоиться, ему было трудно сосредоточиться на письме, да и вообще усидеть на месте. Я иногда замечал, что в перерывах между потоком слов губы старика двигаются, словно он беззвучно говорит с кем-то или сам с собою.
Когда с неба полетели первые хлопья снега, Карсуолл заявил, что на сегодня хватит, и велел мне позвонить в колокольчик и вызвать лакея. Собирая письменные принадлежности, я слышал, как он приказал Пратту закрыть ставни, а потом сходить в гостиную к дамам и передать миссис Франт, чтобы она зашла в библиотеку. Я не хотел лишний раз видеть Софи, чтобы не тревожить ее и не чувствовать себя еще более униженным, посему и заторопился прочь.
Позже, когда я спустился к обеду, то обнаружил, что в гостиной никого нет, кроме мисс Карсуолл, которая сидела за столом и листала «Домашнюю кухню». Она подняла голову, когда я вошел, и обрушила на меня всю силу своей улыбки.
— Мистер Шилд, как я рада вас видеть, а то у меня возникло ощущение, будто я оказалась на необитаемом острове и никогда больше не услышу звуков человеческого голоса.
Я посмотрел на часы, стоявшие на каминной полке.
— Странно, что больше никого нет.
— Папа велел накрыть к обеду на четверть часа позже. Кажется, мы с вами узнали об этом последними, — и снова на ее лице вспыхнула улыбка. — Что же, составим друг другу компанию. Не возражаете?
— Ну что вы, — я улыбнулся в ответ, поскольку перед хорошим настроением мисс Карсуолл трудно устоять. — Это не составит труда, по крайней мере для меня.
— Вы слишком добры ко мне, сэр. Прошу вас, садитесь и развлеките меня, боюсь, вечер обещает быть скучным.
Я сел.
— Отчего же?
Она наклонилась ко мне так близко, что я почувствовал запах ее духов и ее тепло.
— А вы не слышали? К папе приезжал капитан Руиспидж. Я думала, весь дом в курсе.
— Да, я знаю, что капитан заезжал. Я был в библиотеке с мистером Карсуоллом, когда доложили о его приезде.
— Но знаете ли вы о причине визита?
Я покачал головой.
Она склонилась ко мне и понизила голос:
— Если не я скажу, так кто-нибудь другой вам расскажет. Он хотел просить руки Софи.
Меня охватила дрожь. Я отпрянул и уставился на мисс Карсуолл.
— Но ведь вы наверняка ожидали? — сказала она. — По крайней мере, я не удивилась. Вы должны были видеть, куда ветер дует. Капитан собирался сделать ей предложение, когда сэр Джордж… это так эпатирующее. Но я была бы очень рада видеть Софи своей невесткой.
— Значит, миссис Франт отвергла капитана.
— У нее не было возможности ответить ему ни да, ни нет.
— Я не совсем понимаю.
— Как оказалось, в итоге он ей предложения не сделал.
Я выдавил из себя улыбку и кивнул.
— Он очень увлечен Софи, — продолжала мисс Карсуолл, не сводя с меня своих бархатных карих глаз. — А разве можно ею не увлечься? Но капитан — младший из сыновей и не может позволить себе жену без гроша за душой, обремененную ребенком. И хотя семья Софи очень уважаема, нельзя забывать о весьма щекотливом деле покойного мистера Франта. Если она снова выйдет замуж, то, возможно, ее не станут принимать в некоторых домах.