Горькая кровь

- Нет, - сказала Наоми. Теперь её трясло, будто она вот-вот рухнет, но она мрачно цеплялась за то, ради чего зашла так далеко. - Нет. Я рождена, чтобы править.

- Преклонись, - прошептала Амелия. - Я не прощу тебя, но могу сжалиться. И я сделаю это. Но ты должна преклониться.

- Никогда!

Но она поступила так. Это произошло медленно, будто она была раздавлена огромной, неимоверной тяжестью, и, на самом деле, Клэр почувствовала жалость к ней, когда та наконец рухнула на колени, склонила голову и заплакала.

Амелия приподняла подбородок Наоми, мягко поцеловала ее в лоб и сказала:

- Мы разделяем самого темного из отцов, ты и я. И я не виню тебя. Это горько, это наша кровь У тебя будет время, чтобы подумать об этом. Так много времени в темноте и одиночестве. Сотня лет, пока ты не раскаешься.

Наоми ничего не сказала. Клэр не была уверена, сможет ли она вообще что-нибудь сказать. Она закрыла лицо руками, а Амелия отвернулась от нее, чтобы посмотреть на вампиров.

- Наоми не ошиблась, - сказала она. - Я была слаба. Также я позволила вам быть слабыми, занимаясь своими страстями, как я предавалась своим, как если бы в будущем не было бы никаких последствий. Но путь моей сестры - устаревший, он уничтожит нас... Вы знаете, что лихорадочная охота приносит нам, вызывает разрушения. Морганвилль был построен для того, чтобы мы жили без подобного риска, вместе с человеческим миром, вторгающимся к нам на каждом шагу, и мы не можем быть слабыми. Мы не можем быть снисходительными.

Она сделала долгий, медленный вздох.

- Завтра вы будете сильнее, чем когда-либо могли бы быть. Не будет никакой охоты. Не будет убийств. Вы будете делить покаяние моей сестры так долго, как это будет радовать меня. Так же как и я разделю его, - она повернулась к Ханне и людям, стоящим там. - Вы можете идти. И можете передать обещание остальным в Морганвилле: мы не будем убивать. И если мы это сделаем, то наказанием будет смерть, так же, как это было для вас за убийство одного из наших. Только на равных мы можем сохранить мир. Это не в нашей природе, но это единственный способ выжить.

Ханна кивнула. Как и мэр Рэмос. Моника наконец-то надела обратно свои высокие каблуки, перекинула волосы через голые плечи и сказала:

- Вы разрушили великую вечеринку, - и она ушла, ничего больше не сказав. Клэр почти рассмеялась. Почти... а потом Амелия повернулась к ней и сказала:

- Объясни мне об этих призраках.

Это был очень долгий разговор

Клэр, Мирнин, Шейн и Майкл ушли с Площади Основателя и вернулись в офис Амелии, где рабочие уже выметали осколки стекла и забивали окно, готовясь к утру. Взглянув на незаконченную работу, Амелия переместила их в приемную, где ее помощница очистила свой стол, чтобы Основатель могла сесть. Несколько охранников Амелии принесли Оливера и расположили его на полу. Он молчал, плотно закрыв глаза. Ожоги заживали, но по всему лицу все еще были красные пятна, а его одежда больше походила на фрагменты ткани.

- Сейчас я дам несколько указаний. Биззи, убедись, чтобы они вышли сегодня вечером, - сказала Амелия. Она выглядела уставшей и очень бледной, но кроме поручений в её голосе ничего не было. - Мирнин, я хочу, чтобы ты вернулся к работе. У нас много работы по восстановлению Морганвилля. Мы не можем сделать это без тебя, и твои шансы на выживание снаружи... незначительны, в лучшем случае.

Мирнин поколебался, потом сказал:

- Я подумаю над этим.

- Я приказываю.

- Хорошо, - сказал он и улыбнулся. - Можно, конечно, попробовать, моя дорогая леди, но...

Амелия покачала головой и бросила взгляд на свою помощницу.

- Просто укажи, что он согласился, - сказала она. - Майкл, хотя то, что ты сделал, было не по твоей воле, ты поднял оружие против твоей правящей королевы и твоего предка. Как ты намерен отплатить мне? Тщательно обдумай свой ответ. Только один погасит долг.

Он покачал головой.

- Вы всегда получаете то, что хотите. - Майкл звучал исчерпывающе, а выглядел... ну, сломленным. На самом деле, он не смотрел в глаза Клэр или Шейну. - Ева не простит меня. Никто из вас.

- Верно, - сказала Амелия. - Тем не менее, нет предательства более горького, чем предательство ребенка. Но я готова позволить тебе остаться безнаказанным при одном условии.

- Каком?

Она посмотрела на него очень холодным взглядом.

- Я предупреждала тебя, - сказала она. - Снова и снова. Я отклонила ваше разрешение на брак не от злости, а чтобы защитить тебя и Еву. Она сильно пострадала, Майкл, и в некотором смысле от твоих рук; это то, о чем я предупреждала тебя. Люди хрупки, а мы не можем устоять от желания использовать слабости. Ты уже ощутил это. Так что для вашего же блага я позволю тебе остаться безнаказанным, если ты оставишь свою жену. Отпусти ее, Майкл. Сделай доброе дело.

Он выглядел ошеломленным - а потом гнев внутри него стал медленно разгораться, что отразилось в его глазах:

- Ты не можешь, - сказал он. - Ты не можешь приказать мне сделать это.

- Я и не приказываю тебе. Я предлагаю тебе возможность избежать тяжелого и публичного наказания.

- Она не достаточно пострадала? Сломить нас было тем, что хотела Наоми!

- По причинам, которые не имеют ничего общего с моими, - сказала Амелия. - Я разделяю мнение Ханны Мосес и многих других. Я верю, что людям и вампирам лучше сохранять дистанцию для безопасности обеих сторон. Ты зашел слишком далеко. Я не сержусь на девушку, Майкл, я боюсь за нее. Ты понимаешь, какой опасности подвергаешь ее каждый день?

Должно быть он подумал о виде Евы в больнице, подумала Клэр, и на секунду она была уверена, что он согласится просто... уйти. И это было ужасно.

Но вместо этого Майкл встретился взглядом с Основателем и сказал:

- Я люблю ее, - только это, просто и уверенно. - Так что давайте мне наказание, которое должны, вперед. Я не причиню ей боль снова.

Напротив него Шейн кивнул и постучал себя кулаком в грудь. Уважение. Майкл послал ему небольшую, усталую улыбку.

- Очень хорошо, - сказала Амелия. Она не выглядела довольной. - Биззи, обрати внимание, что Майкл Гласс принял наказание, назначенное его предком.

Ручка Биззи сухо царапнула по бумаге.

- И какое оно?

- Я еще не решила, - сказала Амелия. - Но оно будет публичным.

А затем настала её очередь, когда Амелия сосредоточила прохладный взгляд на ней.

- Клэр, - сказала она. - Всегда посередине. Что мне с тобой делать? - Клэр стояла молча. Она действительно не знала, о чем думает Амелия или что чувствует, но у неё внутри было много гнева, много печали, и это всегда было легкой мишенью для слабости, как она указала Майклу. Когда она не двинулась и не моргнула, Амелия повернулась к Мирнину. - Ну?

- Мне нужна её помощь, - сказал он. - Фрэнк оффлайн, - значит мёртв, подозревала Клэр. - Без неё я годами буду разбираться, чтобы вернуть всё в оперативный режим. О, и мне нужен мозг. Какой-нибудь относительно неповрежденный. Не Наоми; не хотелось бы, чтобы она была в системе Морганвилля, не так ли?

- Я думала, ты планируешь использовать мозг Клэр, - небрежно сказала Амелия и бросила взгляд на неё, чтобы увидеть, вздрогнет ли она. Она не сделала этого. - Очень хорошо. Будет тебе мозг. Клэр, ты...

- Нет, - сказала Клэр. Только это. Очень простое слово, но оно означало прыжок с очень высокой скалы. - Однажды вы сказали, что я могу покинуть Морганвилль. Вы имели ввиду это?

- Клэр? - Шейн моргнул и сделал шаг к ней. - Что ты делаешь?

Она проигнорировала его, глядя на Амелию, которая так же пристально смотрела на неё.

- Верно?

- Да, - сказала Амелия. - Если хочешь. Я могу организовать для тебя поступление в университет, в который ты хотела - МТИ, да? - и продвинуть исследования с кем-то, кто дружелюбно расположен к Морганвиллю, но уже не его житель. Это то, что ты требуешь от меня в качестве оплаты за спасение моей жизни?

- Нет, - сказала Клэр. - Это то, что вы должны мне за спасение всех ваших жизней кучу раз. То, что я требую сейчас - это позволить Шейну тоже уехать. Если он захочет.