Сын Солнца

К юноше вернулась надежда: во время морских поединков на озере, близ дворца, он много раз упражнялся в обращении с веревками.

— Когда бык услышит свист твоего лассо, — предупредил его фараон, — он набросится на тебя; не промахнись, второй раз он не оставит тебе шанса.

Рамзес мысленно представил свое движение и собрался с силами. Несмотря на свой юный возраст, он уже был ростом метр семьдесят и имел мышцы опытного атлета, блистающего в различных состязаниях.

Его уже давно раздражал детский локон, подвязанный лентой на высоте уха, — ритуальное украшение, сплетенное из его великолепных светлых волос. Как только он получит пост при дворе, ему будет дозволено носить другую прическу.

Но предоставит ли теперь ему судьба такую возможность? Конечно, уже не однажды и не без бахвальства пылкий юноша говорил вслух о достойных его испытаниях. Он не подозревал, что сам Фараон воплотит его мечты таким жестоким образом.

Бык, которого раздражал человеческий запах, не станет долго ждать. Рамзес сжал веревку; когда животное окажется в плену, ему придется применить силу колосса, чтобы укротить его. Поскольку он еще не обладает этой силой, юноша должен будет совершить невозможное, пусть даже его сердце разорвется при этом.

Нет, он не разочарует фараона.

Рамзес раскрутил лассо. Бык кинулся на него, выставив рога вперед.

Стремительность животного застала юношу врасплох, он отступил на два шага в сторону и бросил лассо резким движением правой руки. Оно зазмеилось и упало на спину чудовища.

Весь во власти своего движения, Рамзес поскользнулся на влажной земле и упал в то мгновение, когда рога были готовы проткнуть его насквозь. Они скользнули по его груди, а он даже не закрыл глаза.

Он хотел встретить свою смерть лицом к лицу.

Разъяренный бык добежал до тростников и развернулся одним прыжком; Рамзес, успевший подняться, устремил свой взгляд прямо в глаза животному. Он не отступит до последнего вздоха и докажет Сети, что Сын Фараона умеет умирать достойно.

Но порыв чудовища был остановлен. Веревка, которую крепко держал фараон, сжимала рога быка. Рассвирепев, бык тряс головой так, что веревка натягивалась до отказа и была готова разорвать ему затылок. Но он напрасно пытался освободиться; Сети управлял его бессмысленной силой, чтобы направить ее против нее самой.

— Схвати его за хвост! — приказал он сыну. Рамзес подскочил и ухватился за гладкий хвост, украшенный на конце пучком шерсти. Такой же хвост Фараон носил на своей набедренной повязке, чтобы показать, что он может управлять силой быка.

Побежденный бык присмирел и только шумно дышал и сопел. Царь отпустил его, сделав Рамзесу знак встать за ним.

— Эта порода неукротима; такой бык бросается в огонь и в воду и даже умеет прятаться за деревом, чтобы застать врага врасплох.

Животное повернуло голову и мгновение рассматривало противника. Потом, как будто признав свое бессилие перед лицом фараона, неторопливо удалилось на свою территорию.

— Вы сильнее его!

— Мы уже не противники, потому что мы заключили договор.

Сети достал кинжал из кожаного чехла и быстрым и точным жестом обрезал детскую прядь возле уха Рамзеса.

— Отец…

— Твое детство закончилось. Жизнь начинается завтра, Рамзес.

— Но я не победил быка.

— Ты преодолел страх, первого врага на пути к мудрости.

— А много еще врагов меня ожидает?

— Вероятно, больше, чем песчинок в пустыне.

Готовый сорваться с губ вопрос жег уста юноши.

— Значит ли это… что вы выбрали меня в качестве наследника престола?

— Ты полагаешь, что храбрости достаточно, чтобы управлять людьми?

Глава 2

Сари, наставник Рамзеса, обегал дворец вдоль и поперек, разыскивая своего ученика. Уже не в первый раз юноша прогуливал урок математики и вместо этого шел кататься верхом или устраивал плавание наперегонки с толпой своих беспутных и строптивых друзей.

С брюшком, любящий пожить и ненавидящий всякое физическое усилие, Сари непрерывно сердился на своего ученика и волновался из-за малейшей его выходки. Он занял завидный пост наставника царского сына, благодаря женитьбе на женщине гораздо моложе его — старшей сестре Рамзеса.

Завидный… Только те, кто не был знаком с непримиримым и невыносимым характером младшего сына Сети, могли завидовать Сари! Не имей он врожденного терпения и упорства на пути развития ума этого дерзкого и чересчур самоуверенного мальчишки, Сари давно бы уже отказался от своей задачи.

Согласно традиции, фараон лично не занимался воспитанием своих маленьких детей; он ждал момента, когда ребенок начинал превращаться во взрослого, тогда он встречался с ним и устраивал ему испытание, чтобы узнать, достоин ли он трона.

В данном случае решение было принято уже давно: на трон поднимется Шенар, старший брат Рамзеса. Но еще нужно было укротить пыл младшего сына, дабы он стал в лучшем случае хорошим военачальником, а в худшем — довольным жизнью придворным. Перешагнув за тридцатилетний рубеж, Сари охотно проводил бы время на берегу озера в своем поместье, в компании супруги двадцати лет; но как не заскучаешь от этого?

Благодаря Рамзесу ни один день не походил на предыдущий. Жажда жизни у этого мальчишки была неистребима, его воображение — безгранично; он вынудил уйти нескольких наставников, пока, наконец, не признал Сари. Несмотря на частые столкновения, последний добивался своего: обучить юношу всем наукам, которые должен знать настоящий писец. Хотя он себе в этом и не признавался, развивать проницательный ум Рамзеса, открытый для необыкновенных прозрений, было для Сари настоящим удовольствием.

С некоторых пор юноша начал меняться. Раньше не переносивший ни минуты бездействия, теперь он задумывался над изречениями мудреца Пта-Хотепа. Однажды Сари даже застал его наблюдающим танец ласточек в утреннем свете. Может быть, зрелость должна была совершить с ним превращение, не удавшееся со многими другими. Наставник спрашивал себя, из какого теста будет сделан Рамзес, став взрослым мужчиной, если огонь юности превратится в другой огонь, более спокойный, но столь же сильный.

Как же было не беспокоиться при таком обилии талантов? При дворе, как в любом слое общества, люди посредственные, чье положение было прочным, испытывали неприязнь, а то и ненависть к тем, выдающиеся ум и энергия которых делали очевидной их собственную ничтожность. Хотя выбор преемника, совершенный Сети, не оставлял сомнений, и хотя Рамзесу не приходилось беспокоиться из-за множества интриг, плетущихся людьми, стоящими у власти, все же ему, возможно, предстояло менее безоблачное будущее, чем можно было ожидать. Кое-кто уже мечтал удалить его от важных государственных обязанностей, и прежде всего — от его собственного брата. Что будет с ним, если его вышлют в дальний ном[1], привыкнет ли он к деревенской жизни, к монотонному течению времени?

Сари не решался поделиться своими сомнениями с сестрой своего ученика, опасаясь ее пристрастия к сплетням.

Что ж до того, чтобы открыться Сети — это было совершенно невозможно. Фараон — неутомимый работник — все силы направлял на управление страной, расцветавшей с каждым днем, казалось невероятным, чтобы он стал уделять внимание размышлениям какого-то наставника. Столкнувшись с такой сильной личностью, как Сети, Рамзес бы или взбунтовался, или был бы уничтожен. Определенно, традиция не была лишена смысла: отцы не созданы для воспитания своих детей.

Туйя же, Великая Супруга Фараона и мать Рамзеса, совсем по-другому относилась к нему. Сари, один из немногих, заметил, что ее явное предпочтение было на стороне младшего сына. Образованная, утонченная, она знала достоинства и недостатки каждого придворного. Как истинная государыня дарила она над всеми членами царской семьи, следя за строгим соблюдением этикета и пользуясь уважением как знати, так и народа.

Но Сари боялся Туйи: если бы он стал докучать ей своими нелепыми страхами, он потерял бы ее уважение. Царица не любила болтливых; необоснованное обвинение было для нее столь же серьезным, как клевета. Лучше уж было молчать, чем показаться пророком, изрекающим недобрые предсказания.

1

Ном — провинция, округ в Древнем Египте.