Страница 77 из 88
Как теперь известно из мемуаров многих очевидцев тех событий, приход Горбачева к власти готовился долго и тщательно. Но особенно форсированным этот процесс стал накануне смерти Черненко — зимой 1985-го. Именно тогда был окончательно перетянут на сторону горбачевцев Андрей Громыко, хотя перетянуть его большого труда не составляло: он был умным человеком и прекрасно видел, чья сила ломит не только в СССР, но и в мире (сила глобалистов). Поэтому на заседании Политбюро 11 марта именно Андрей Громыко предложил выбрать Генеральным секретарем ЦК КПСС Михаила Горбачева. И ни один человек, присутствовавший на том историческом заседании, не высказал даже намека на сомнение.
Промолчали и ближайшие конкуренты Горбачева в борьбе за власть: Виктор Гришин и Григорий Романов, поскольку были скомпрометированы и деморализованы задолго до этого. Потому они сдались фактически без боя, надеясь на снисхождение со стороны победителя. Надежды оказались тщетными: Романова новый Генсек отправил в отставку спустя три с половиной месяца после своего прихода к власти (2 июля), а Гришина чуть позже — в феврале 1986 года. Вместо Романова в Политбюро был введен бывший руководитель Грузии Эдуард Шеварднадзе, который был назначен на пост министра иностранных дел СССР. А престарелый Громыко был вознагражден за свое рвение декоративным, но почетным постом председателя Президиума Верховного Совета СССР.
Назначение Шеварднадзе на столь ответственный пост не просто удивило большинство граждан СССР — как рядовых, так и высокопоставленных — оно их буквально ошеломило. Даже сам Громыко, когда Горбачев впервые сообщил ему об этом, на время потерял дар речи. И лишь чуть позже заметил: дескать, если вы этого так хотите… В результате это назначение было осуществлено в считанные дни.
Много позже станет понятно, откуда росли ноги у этого назначения. Со стороны Горбачева и K° это было своеобразным «алаверды» в сторону кавказцев, внесших весомый вклад в дело его возведения на трон, а также уступка мировым глобалистам, которые уже приступили к практическому осуществлению будущего развала СССР. И лучшей кандидатуры для этого, чем сепаратист Шеварднадзе, трудно было себе представить. Тем более, что с Горбачевым они были знакомы уже почти 20 лет, но особенно сблизились в конце 70-х, когда вместе отдыхали в Пицунде и вели длительные дискуссии о будущих реформах в СССР. Как вспоминает сам Э. Шеварднадзе:
«Если одним рывком преодолеть три десятилетия нашего (с Горбачевым. — Ф. Р.) знакомства и перенестись в конец семидесятых — начало восьмидесятых, то можно увидеть такую картину. Пустынный парк на безлюдном берегу Черного моря в районе мыса Пицунда и мы вдвоем, неспешно прохаживающиеся по аллее. «Прогулка в лесу» с далеко идущими последствиями. К тому времени Михаил Сергеевич Горбачев, секретарь ЦК КПСС, кандидат в члены Политбюро, и я, первый секретарь ЦК Компартии Грузии, тоже кандидат в члены Политбюро, уже не таили друг от друга своих взглядов…
В те годы мы еще не проецировали столь прямо внешнеполитические дела на внутреннюю ситуацию в Советском Союзе, хотя обоим было ясно: не изменив внешнюю политику, не изъяв из нее главные факторы недоверия — силовой компонент и ориентацию на идеологические «указатели пути», мы не создадим вокруг нее зоны комфортного доверия…»
Как мы теперь знаем, «зону комфортного доверия» Горбачев и Шеварднадзе создали, только комфортно в ней чувствовал себя лишь стратегический противник СССР — США, а сами Советы должны были играть в этой «зоне» роль туземца, которого мировые глобалисты собирались купить (и благополучно купили) за бижутерию. Как верно заметит госсекретарь США Дж. Бейкер: «Шеварднадзе выполнил все наши пожелания на 120 процентов!» В итоге некогда великий и могучий СССР пал.
За оказанную ему услугу в деле уничтожения великой державы Запад сполна воздал «пицундским заговорщикам»: осыпал их всевозможными наградами и провозгласил «людьми столетия». Таковыми они считаются в либеральной историографии и поныне. Зато деятели вроде Шарафа Рашидова числятся там по разряду преступников. Что, естественно, верх вопиющей несправедливости. Рашидов был интернационалистом, лидером одной из самых просоветских республик и СССР не разваливал. В его деятельности были ошибки и заблуждения, но высокой идее он всегда оставался верен и страну свою, ровесником которой являлся, не предавал. Побегушкой или официантом-разносчиком на банкете мировых глобалистов он никогда не был, да и не мог быть по определению. За это, собственно, горбачевский агитпроп и сделал из него этакого монстра — «босса всесоюзной мафии». Чтобы истинные мафиози чувствовали себя в безопасности.
Придя к власти, Горбачев запустил проект «перестройка», в котором настоятельно нуждалась страна. Однако под его руководством этому проекту суждено было войти в историю как катастрофа (не случайное народе его нарекли «катастройкой»). Историки потом долго будут спорить о том, что двигало Горбачевым: недостаток опыта или злой умысел. Пока в 1999 году он сам не поставил точку в этих спорах, заявив в Турции, на семинаре в Американском университете, следующее:
«Целью всей моей жизни было уничтожение коммунизма… Именно для достижения этой цели я использовал свое положение в партии и стране. Когда я лично познакомился с Западом, я понял, что не могу отступать от поставленной цели. А для ее достижения я должен был заменить все руководство КПСС и СССР, а также руководство во всех коммунистических странах. Моим идеалом в то время был путь социал-демократических стран. Плановая экономика не позволяла реализовать потенциал, которым обладали народы социалистического лагеря… Мне удалось найти сподвижников в реализации этих целей. Среди них особое место занимают Александр Яковлев и Эдуард Шеварднадзе, заслуги которых в нашем общем деле просто неоценимы…»
Таким образом, Горбачев и его ближайшие соратники конкретно разваливали страну, под видом перестройки сея в ней «управляемый хаос» (начался этот процесс еще в мае 1985 года с пресловутой антиалкогольной кампании). По этому поводу приведу слова писателя-конспиролога Ю. Воробьевского:
«Чтобы установить новые правила игры, новый порядок, надо заставить людей пройти через хаос. Смятение истощает, очередное разочарование укладывает самых активных на диван — погружает в теленевидение. Люди, охваченные апатией и ложью, удобны для управления. Порядок из хаоса — масонский девиз. Технология была уже апробирована, в том числе и в Соединенных Штатах. Что происходило в Америке с начала 1960-х? По сути, стимулировалась война уличных банд. Она даже стала популярной — после «Вестсайдской истории» (фильм Роберта Уайза 1961 года выпуска. — Ф. Р.). СМИ будоражили умы темой наркомании. А тут еще Хичкок своими ужасами пугает. «Птицы», которые врываются в человеческое жилище, явились образом клокочущего агрессивного хаоса. Кстати, еще в 70-е годы в США было создано Федеральное агентство по управлению чрезвычайными ситуациями. Через шоки, в ходе управляемых конфликтов, выплавлялась новая популяция американцев. Молодежь превращали в лишенное консервативных рудиментов «поколение цветов». Когда цветочки облетели, остались антропоморфные овощи…»
А вот еще одно мнение на этот счет — известного философа А. Зиновьева, который в конце 1970-х эмигрировал из СССР и считался большим специалистом по советской системе:
«Горбачевская перестройка стала реальностью кризиса, подтолкнула его. Тогда много говорили о реформах в СССР. Я же буквально кричал — никаких реформ! Сложилась ситуация, при которой любые реформы вели к кризису и краху…
Госаппарат СССР обвиняли в коррупции, но коррумпированность такого рода систем на Западе была выше. Теперь тогдашние советские взяточники кажутся младенцами по сравнению с тем, что сейчас происходит в России. Назревал кризис, но высшее советское руководство и интеллектуальная элита не понимали его природы и не знали, какие меры надо предпринимать. Более того, шла «холодная война» и Запад оказывал огромное влияние на советское общество, провоцируя идеологический кризис. В результате верхушка руководства страны и элита были разложены, деморализованы. Важнейший фактор развала советской системы заключается в том, что они встали фактически на путь предательства. Те организации на Западе, которые работали против Советского Союза, это понимали и всячески этому способствовали…»