Охотник из тени

От воспоминаний Т'мора отвлек еще один огнешар, пролетевший у самого его виска, и полезшие на борт эйре, десяток которых, неизвестно каким способом, сумел пробраться через вскипающую от заклятий полосу воды, разделявшую два корабля. И теперь двуязыкие, с перекошенными от ярости лицами, шли в атаку, намереваясь одним ударом смести человека и хорга. Чертыхнувшись, Т'мор оттолкнул безоружного Арролда себе за спину и, обнажив мечи, с бешеной скоростью завертел ими перед нападавшими. Человека, прикрытого с одной стороны переборкой надстройки, а с другой планширом «Ищущего», обойти стало невозможно. В стороны тут же полетели щепки неудобных длинных копий, а следом и брызги крови «великолепных». Старший и Младший запели в руках, и эйре шагнули назад. Места для маневра было мало, и остроухим пришлось атаковать пятерками. За считанные секунды не принятый ими всерьез человек сумел ранить первую пятерку, так, что той пришлось оттянуться под защиту резерва, уже подготовившего достойную магическую атаку. И вот тут-то началась настоящая резня. Оказалось, что стальной веер клинков круглоухого на первых нападавших только набирал обороты. Заклинание, выпущенное на волю командиром второй пятерки, ярко полыхнуло и рассыпалось, столкнувшись с Тьмой. Мечи замелькали совсем уж с невообразимой скоростью. Вторая пятерка не успела атаковать и полегла на доски палубы, изрубленная в фарш. Отступать было некому. Теперь в атаку перешел Т'мор. Раненые двуязыкие из первой пятерки, с ужасом наблюдавшие, с какой легкостью прошивают клинки человека магическую защиту эйре, подались назад и, через несколько шагов прижатые к борту, посыпались горохом в воду, тут же услужливо подогретую огромным огневиком, выпущенным Арролдом вдогонку остроухим агрессорам.

— Слушай, а вот когда в нас палили, ты не мог такой штукой ответить? — поинтересовался Т'мор, наблюдая за всплывающими кверху брюхом эйре.

— Так целились-то не в меня, — как ни в чем не бывало ответил Арролд. — Да и возможности у меня такой не было. Места мало. А из-за твоей спины не очень-то поколдуешь. Плюнь. Наши маги сейчас займутся этим… как ты там его обозвал, «снайпером», да. Лучше повтори эту фразу…

— К-какую? — охренел Т'мор.

— Ну, про снайпера, — невозмутимо пояснил хорг, выуживая откуда-то из-за отворота сапога небольшой потрепанный блокнот и карандаш.

— Тебе зачем? — почесал голову Т'мор, сам уперший это выражение у архивариуса Дома и-Нилл, когда тот распекал некоего человека за прожженный (Уголек постарался) фолиант.

— Надо, — надменно сообщил Арролд, но тут же перешел на более вежливый тон… В смысле, его эмоциональный фон стал более любезным… как-то так. — Я монограф пишу о многосмысловых конструктах древнего наречия.

— Блин. Нашел время, — фыркнул Т'мор, краем глаза посматривая на уже изрядно дымящийся корабль эйре, все еще плюющийся время от времени огнешарами и молниями. Впрочем, до Т'мора и Арролда вроде как уже никому не было дела. И хорг тут же застрочил в блокноте. Очевидно, раскладывал выражение по смыслам… а их там мно-ого и все крайне неаппетитные. Впрочем, это еще ерунда. Как-то, в библиотеке, Т'мору попался справочник палача на шаэрре. Так там только от прочтения названий пыток дрожь пробирает. Особенно, когда начинаешь вот так по смыслам раскладывать. С одним заголовком Т'мор из интереса дошел до восьмого слоя… Ужинать в тот вечер он не стал.

Парень дернулся, почувствовав рядом огромный всплеск сил. Парусник эйре вдруг окутался серебристой дымкой и начал стремительно разворачиваться. Даже Арролд отвлекся от своей писанины.

— Поворот оверштаг! Невероятно, эти нод'ланг уходят! — Эмоциональный фон хорга изменился на удивленный.

— Может, хитрят? — предположил Т'мор, но Арролд только отрицательно покачал головой.

— Неф.

— Что?

— Эта серебристая дымка — купол высшей защиты «Неф». Для его создания нужно сплести и растянуть над защищаемым объектом узоры, как минимум, трех магов, — пояснил хорг. — Пробить такой полог можно только одним из великих артефактов или полной атакой мастера Вязи. Но есть пара больших минусов. Под куполом нельзя колдовать, это раз. Второе: стоит магам расплести Неф, их можно будет укладывать в постель на три-четыре декады, пока узоры не восстановят свой естественный вид, а до тех пор они даже свечу зажечь не смогут. Эйре не такие идиоты, чтобы остаться без поддержки трех магов во время боя. Так что… — Арролд влез на надстройку и, оглядевшись, удовлетворенно кивнул: — Так я и думал. На подходе наш корабль. Светлые просто побоялись оказаться меж двух огней. И правильно сделали. С боевой двойкой «змеев» им не справиться.

Взобравшись на ту же надстройку, Т'мор глянул в указанную Арролдом сторону и увидел стремительно приближающийся к «Ищущему» корабль-близнец.

— Откуда он здесь? — вырвалось у Т'мора.

— Наши корабли всегда ходят двойками, просто в этот раз их расшвырял шторм. Вот и пришлось «Ищущему» ждать нас в порту в одиночку. Обычное дело в этих водах, особенно зимой. Так что никакой мистики… — объяснил Арролд.

— Одна предусмотрительность, — кивнул Т'мор.

— Вот-вот, — согласился Арролд и спрыгнул на палубу.

А Т'мор остался на надстройке, наблюдать, как рядом с «Ищущим» вырастает его копия.

Все-таки хорги — поразительные существа. Высокомерные, как эйре, эгоистичные, как риссы, равнодушные к чужим смертям, как все воины… Но при этом какие-то… одухотворенные, что ли? Т'мор не знал, как можно описать то, что происходило во время встречи экипажей двух «змеев». Неподвижные лица, холодные взгляды, выверенные сотнями, если не тысячами лет, ритуалы приветствий, ровные голоса… Но весь этот арктический холод перестаешь замечать, как только тебя касается легкое пенящееся, как игристое вино, чувство радости, заливающее эмоциональный фон белогривых мореходов. От такого несовпадения Т'мор немного ошалел и не сразу понял, чего от него хочет Арролд, сунувший в руку потерянно бродящему меж хоргов человеку серебряный бокал с вином.

— Что, Т'мор, не по себе? — кивнул хорг в сторону своих соплеменников, устроивших на палубе чуть ли не светский раут.

— Есть немного, — ответил парень, отпивая глоток неожиданно крепкого вина.

— Зато теперь ты имеешь хоть какое-то представление, как мы общаемся на самом деле. — Арролд подлил в свой стакан вина. — Вообще, из людей — адептов школы Разума, получаются самые лучшие друзья и самые упорные враги хоргов.

— Вот как? Почему? — удивился Т'мор.

— Видишь ли, в отличие от эйре, риссов и кромов, люди, горы и прочие расы не способны ощущать наши эмоции и передавать свои, напрямую. Для этого им нужно использовать мимические мышцы, жесты, интонации… Варвары! Исключение составляют маги Разума, они и есть те немногие, кого мы можем признать равными себе. А равный всегда либо лучший друг, либо страшный враг. Третьего не дано. Впрочем, насколько мне известно, риссы и кромы считают иначе… Но это их право… — Голос Арролда становился все более задумчивым. — Зачем-то же они закрывают свои эмоции? Да и мы, если уж совсем честно говорить, стараемся сдерживать чувства.

— Но все-таки хорги не так уж бездушны, как считает большинство? — поинтересовался Т'мор.

— Именно. Просто при малой подвижности мимики нас еще и с детства учат самоконтролю. Считается неподобающим расплескивать вокруг шквалы эмоций.

— Как мальчишкам с детства внушают, что рыдать стыдно? — усмехнулся Т'мор.

— Интересное сравнение, — заметил Арролд, прихлебывая вино. — Несколько утрировано, но в принципе, верно…

— Арролд, ответь на один вопрос, — перебил собеседника Т'мор и, дождавшись согласного кивка, спросил: — С чего вдруг ты изменил свое отношение ко мне?

— Люди… — неопределенно протянул хорг. — Во-первых, ты «разумник» равный…

— Ты это и раньше знал.

— Разумник, дважды спасший мне жизнь. Могу я считать такого врагом? — пожал плечами хорг.

— Ну второй раз, понятно, когда прикрыл от эйре. А первый? — нахмурился Т'мор.

— Когда не дал мне убить находившегося под твоей защитой человека.