Страница 50 из 70
— Она расстроилась? — Он говорил очень тихо.
— Не плакала, только лицо было каменное и очень торопилась уехать. Она сказала, что оставила тебе письмо в кабинете.
— А-а… — Он сразу вышел за письмом, но вернулся с пустыми руками. — Мама, ты уверена, что было письмо?
— Совершенно уверена. Здесь была Рита, она могла слышать, что Оливия говорила.
Мистер ван дер Эйслер намазал булку маслом и стал есть. Он не чувствовал голода, но механически поглощал пищу — видимо, чтобы успокоить поднимавшуюся ярость.
Он посмотрел на часы.
— Ей нужно еще не меньше двух часов, чтобы добраться до дому. Я думаю, нам с Ритой надо поговорить.
Мать с сожалением сказала:
— Извини, я не могла ее удержать, Хасо.
Он ласково улыбнулся.
— Дорогая мама, я уверен, ты сделала все, что могла. Я уже договорился: завтра повезу Нелл в школу и пробуду в Англии день-два…
— С Ритой?
Он медленно улыбнулся.
— С Оливией, — поправил он. Он сказал бы больше, но тут в комнату вошла Рита. Было заметно, что одевалась она в спешке. Рита быстро пересекла комнату, сияя улыбкой.
— Хасо, какой приятный сюрприз, мы не ждали тебя так скоро. Только я услыхала, что ты приехал, мигом встала и оделась.
Он поднялся, и, взглянув на него, она запнулась. Быстро проговорила:
— Нехорошо, что Оливия так неожиданно сорвалась с места! Я старалась ей помочь…
— Может, ты расскажешь поточнее, что же все-таки произошло? — мягко предложил Хасо.
Видя, что за неподвижной маской его лица скрывается гнев, мать заторопилась:
— Пойду посмотрю, что там у Анке с ленчем. — И быстро вышла. Она не сомневалась, что отъезд Оливии как-то связан с Ритой, и ее неприязнь к Рите возросла. Все же в глубине души госпожа ван дер Эйслер пожалела Риту: Хасо в ярости страшен.
Рита села. И завела:
— Удача еще, что я оказалась рядом — ты же знаешь, у Оливии не было денег. Я дала ей, сколько нужно, чтобы доехать домой.
Это он пропустил мимо ушей. Спросил:
— Ты оказалась рядом, когда ей позвонили?
Рита широко раскрыла глаза.
— Да, она была просто в шоке. Не знала, как ей добраться до Англии, к счастью, я могла ей посоветовать… К тому времени, как пришла твоя мать, она уже знала, что делать.
Не шелохнувшись в кресле, он ровным голосом сказал:
— У тебя письмо Оливии, адресованное мне. Отдай, пожалуйста.
Рита покраснела, потом побледнела.
— Письмо? Не знаю, о чем ты говоришь. И с чего бы я стала его брать? У меня нет никакого письма.
Он встал, подошел к столу, на который Рита положила свою сумочку, взял ее, открыл и вытряхнул содержимое на стол, так что все посыпалось в разные стороны. Не обращая внимания на негодующие вопли Риты, забрал письмо и отошел к окну, чтобы прочесть.
— Помада, пудра, деньги — все рассыпал по полу!
Он презрительно посмотрел на нее и открыл конверт.
Оливия написала немного, ее обычно аккуратный почерк выдавал сильное волнение. Он быстро прочел письмо, потом перечитал еще раз, сложил и сунул в карман.
Снова сел — рядом сразу пристроился Ахилл.
— А теперь, будь так любезна, расскажи, что же ты сказала Оливии. Поточнее, пожалуйста. Никакого звонка не было. Это сказка для мамы.
Рита хмуро спросила:
— Что ты намерен делать? — Она старалась выжать из себя слезу.
— Отвезти тебя в Амстердам, как только ты соберешь вещи. Ты решила, что Нелл продолжит ходить в свою школу, а каникулы будет проводить у бабушки, чтобы ты могла жить, как хочешь. Это решение остается в силе… Зачем ты это сделала, Рита? — Он вздохнул. — Скажи правду на этот раз.
— Девица здоровенная, а такая дура, — ядовито проговорила Рита. — Я только заикнулась, что ты устал от ее любви, как она тут же согласилась уехать. Не хотела мешать твоему счастью. — Рита засмеялась. — Хороший был шанс избавиться от нее. Жаль, что ты все раскрыл. Я настроилась выйти за тебя замуж. — Она пожала плечами. — Ну что же, на тебе свет клином не сошелся. Сам понимаешь, мне нужен богатый муж, который не мешал бы мне жить.
— Что ты сказала Оливии?
— Ну, что мы собираемся пожениться, что ты любишь меня, а она тебя смущает. — Рита взглянула на него. — Не смотри так, Хасо. Ты не можешь осуждать меня за то, что я сделала попытку выиграть.
Он сказал очень ровным голосом:
— Рита, иди уложи вещи, через полчаса мы уезжаем.
Когда она вышла, он достал из кармана письмо Оливии и перечитал его; на этот раз он улыбался.
На следующий день мистер ван дер Эйслер вместе с Нелл отправился в Англию.
Улица Силвестер-Кресент выглядела неприветливо. Моросил мелкий дождь. Паром опоздал, поэтому и поезд пришел в Лондон с опозданием. Оливия устала, хотела есть и была разбита, а вид чопорных домов с тюлевыми занавесками нагонял еще большее уныние. На углу она сошла с автобуса, дотащила сумку до двери бабушкиного дома и постучала.
Открыла мать.
— Дорогая, какой чудесный сюрприз! Ты так нежданно… — Она взглянула на усталое лицо Оливии. — Заходи. Попьем чаю, ты поспишь, а расскажешь все после.
— Что бабушка?..
— Ушла к старой миссис Филд на ленч. Найдем что-нибудь на кухне. Посиди, пока я сделаю чай, потом ты примешь горячую ванну, а я приготовлю поесть.
Час спустя, отогревшись в ванне, Оливия сидела с матерью за кухонным столом и ела суп. Она чувствовала себя намного лучше. Это не конец света. Она найдет другую работу и начнет все сначала. Забыть Хасо будет нелегко, но в последние два года ничто не давалось ей легко.
Пока обедали, мать не задавала вопросов, но после второй чашки чая Оливия рассказала, что произошло. Она говорила твердо, без жалоб и вздохов, а когда закончила, мать произнесла:
— Мне очень жаль, девочка. Но тебе не в чем себя упрекнуть. Ты все сделала правильно, хотя Рита должна была дать возможность мистеру ван дер Эйслеру проститься с тобой. Я раньше говорила и теперь скажу, что он добрый, хороший человек и не причинит умышленно боли ни тебе, ни кому другому.
— Так даже лучше, мама. Я чувствую себя ужасной дурой, Рита выставила меня глупой влюбленной девчонкой. Конечно, она не имела этого в виду, но для меня все было очевидно.
Миссис Хардинг оставила свои мысли при себе.
— Ну, моя дорогая, теперь ты дома. Поспи часок-другой, а когда бабушка вернется, я сама ей скажу.
— Бедная бабушка. Опять будет пилить меня. Но я как можно скорее устроюсь на работу.
Оливия устроилась даже скорее, чем она ожидала! Зайдя к мистеру Пейтелу в магазин за продуктами — бабушка послала, причитая, что в доме появился лишний рот, и у Оливии все еще звучали в ушах старухины жалобы, что здоровущие девицы бездельничают вдали от дома, — она застала мистера Пейтела в волнении. Он метался по магазину, что-то бормотал и заламывал руки.
— Что случилось? — сочувственно спросила Оливия.
— Мисс, у меня жена заболела, дочь уехала с мужем на похороны его матери, помогать некому, я в таком состоянии…
— Если хотите, я помогу, — предложила Оливия. — Вряд ли я сумею обслуживать, но принесу вещи из кладовки, расставлю на полках.
Он широко раскрыл свои добрые карие глаза.
— Мисс, вы согласны? Вы мне поможете? Только один-два дня… скорее всего один. Я вам заплачу.
— Вот только отнесу продукты бабушке и сразу вернусь.
Он дал ей фартук, показал, как работает кассовый аппарат, и вручил щетку.
— Мне некогда, — сказал он извиняющимся тоном, — нельзя заставлять покупателей ждать.
Она подмела пол под ногами у покупателей, улыбаясь тому, как удивляются леди, живущие по соседству и знающие ее в лицо. Закончив подметать, она нагромоздила целую гору из консервных банок, горшочков джема, пачек печенья, а потом, поскольку покупатели все шли, села за кассу и успешно справилась с делом. К концу дня она так устала, что не было сил ни о чем думать.
Оливия ужинала с матерью и бабкой, которая распространялась о том, что девушки из приличной семьи должны устраиваться на достойную работу, — Оливия, впрочем, не слышала ни слова. После ужина она опять пошла в магазин помочь мистеру Пейтелу подготовить прилавок к утру. К тому времени, как она легла в постель, уже ничто не имело значения — только бы заснуть поскорее. Что она и сделала.