Страница 58 из 104
— Очень даже бывает, — с явным намеком сказала Дженни, — можете мне поверить.
— Вот как! — воскликнул Кайл. — Ну что ж, меня это не удивляет. Вас невозможно нс оценить.
Они совершенно не обращали внимания на Софи. Она чувствовала себя полной идиоткой, и от нелепой двусмысленности своего положения ее начало подташнивать. Глаза Дженни радостно сияли. Она буквально купалась в лучах его внимания.
— Во всяком случае, — продолжала она, — как банкиру вам самому должна быть не чужда математика, не так ли Кайл?
— О да. Я всегда любил чистоту прикладной математики. Цифры никогда не лгут. Они не обманывают, не пытаются ввести в заблуждение или притвориться тем, чем они не являются.
— Как раз это-то и привлекает меня в математике! — воскликнула Дженни. — Мне нравится ее недвусмысленная прямота. Она всегда дает честный ответ, или почти всегда. В жизни же все не так.
— Верно, — сказал Кайл. Он выразительно посмотрел на Софи. — В жизни все не так, и люди устроены иначе. Больше всего я ненавижу нечестность. Она мне просто омерзительна.
Софи чувствовала, что ее бедное сердце готово выскочить из груди. Все оказалось намного хуже, чем она предполагала. Он был не просто равнодушен к ней: Софи достаточно хорошо знала Кайла, чтобы не почувствовать, что в нем бушует огонь яростного гнева. О том, чтобы простить ее, не могло быть и речи. Внезапно она четко осознала, что он не успокоится до тех пор, пока не заставит ее заплатить за нанесенную ему обиду.
— Вы не согласны со мной, Софи? — с явным вызовом спросил он.
— Возможно, — тихо сказала она, — но у цифр нет сердца. А там, где нет сердца, не может быть и лжи, так же как и любви.
Кайл небрежно взял за руку Дженни.
— Вы с этим согласны?
— Вообще-то я не специалист в так называемой истинной любви, — самодовольно промурлыкала она. — Лично я считаю все это бессмысленной и сентиментальной чушью. Я предпочитаю простые, откровенные отношения… — она взглянула на Кайла из-под густых темных ресниц, — без всяких там эмоциональных струн.
— Наши точки зрения совпадают, — сказал Кайл, с мрачной улыбкой гладя на Дженни. — У нас с вами много общего, Дженни.
Софи не могла больше выдерживать. Она повернулась к Дженни с мольбой в глазах.
— Дженни, — тихо попросила она, — пожалуйста, оставь меня на пару минут с Кайлом.
Дженни сердито посмотрела на Софи что?
— Мне нужно поговорить с Кайлом наедине. Всего пару минут.
— Ты знаешь, я все-таки думаю — Прошу тебя.
— Только не уходите далеко, — сказал Кайл, одаривая Дженни очередной многообещающей улыбкой. — Уверен, ваша кузина ненадолго задержит меня.
Сердито фыркнув, Дженни отошла от них и остановилась у столика с напитками. Софи посмотрела в его прокаленное солнцем, неотвязно преследующее ее прекрасное и мужественное лицо.
— Я пыталась дозвониться до вас в тот же день, как вернулась в Англию, но вы уже выписались из гостиницы. Почему вы не дали о себе знать? — тихо спросила она.
— Вы ожидали, что я сделаю это? — презрительно спросил он. Теперь, когда Дженни не было рядом, он решил отбросить светский тон.
— Я считала, что после всего, что у нас было на Ямайке…
— Что у нас было на Ямайке? — В его голосе было столько яда, что Софи опустила глаза. — Вы меня поражаете, Софи, — резким голосом отчитывал ее он. — После той неприглядной игры на Ямайке вы имеете нахальство говорить со мной как ни в чем не бывало. Просто невероятно!
Ее поразила сила его гнева.
— Прошу вас, Кайл, выслушайте меня, — умоляла она его. — Я не хотела, чтобы это обернулось игрой. Но я была загнана в угол и не знала, что делать, как из этого положения выйти.
— Вы маленькая, двуличная лгунья, — бил он ее безжалостно резкими словами. — Из всех когда-либо виденных мною жуликов вы — самый мелкий, самый дешевый жулик!
Кровь отлила от ее лица.
— Это жестоко и несправедливо.
— А разве то, что вы сделали со мной, не было жестоко и несправедливо? — Кожа вокруг его глаз побелела от гнева. — Мне интересно, что бы подумали о вас ваши поклонники и друзья, если бы я рассказал им о ваших талантах? Прямо сейчас? Продолжали бы они уважать вас, узнав о той роли, какую вы с таким блеском сыграли на Ямайке перед вашим зачарованным зрителем?
— Это было игрой лишь вначале, — сказала Софи, пытаясь сохранить спокойствие, — потом все изменилось.
Он ответил ей саркастическим смехом.
— Вы достаточно поиграли со мной, — сказал он. — А теперь игра закончена. Не пытайтесь ее растянуть.
Софи побледнела.
— Для меня это вовсе не игра!
— А для меня игра! — Он улыбнулся, обдав ее арктическим холодом. — Только теперь это моя игра.
— Что вы хотите этим сказать?
— Только то, что я причиню вам такую же боль, какую вы причинили мне.
— О Господи, Кайл, — тихо сказала она. — Помните, я сказала, что вы типичный Скорпион?
— Да, сказали. Ну и что? — с вкрадчивой жестокостью спросил он. — Вы думали, что можете растоптать мое самолюбие и после этого остаться безнаказанной?
— Когда-то вы тоже не посчитались с моим самолюбием, — сказала Софи. — Если бы вы знали, какую боль причинили мне в Брайтоне…
— В Брайтоне вы подслушали разговор, суть которого поняли лишь наполовину. — Его рот скривился в презрительной усмешке. — Я не знаю, что именно вы тогда услышали, но в лицо я никогда бы не посмел унизить вас. Мне и в голову не могло прийти обидеть вас. А вот вы намеренно причинили мне боль. Ваше женское самолюбие было задето, вот вы и решили расквитаться со мной. Вам очень хотелось сделать из меня дурака, самого настоящего дурака.
— Это неправда! Вы все искажаете! — Ее серые глаза выражали неподдельную боль. — В тот день на пляже вы так и не узнали меня. Я ждала, что, может быть, вы все же вспомните меня, но вы не вспомнили…
— И вы делали все, чтобы я не вспомнил. Назвались выдуманным именем и лгали мне насчет своей работы.
— Мне просто хотелось подразнить вас. У меня и в мыслях не было, что это может зайти так далеко! — Софи умоляла его поверить ей. — Я никогда не думала, что мы настолько сблизимся.
— Что можем оказаться в постели? — завершил он за нее фразу. — Боже, каким же я был идиотом. Слепым идиотом! С самой первой встречи что-то в вас настораживало меня. Но я ни на минуту не заподозрил правды. — Он буквально сжигал ее взглядом. — Три недели. Целых три недели вы водили меня за нос! Вам, наверное, было забавно видеть, как я поддаюсь вашим чарам, как постепенно запутываюсь в паутине ваших злокозненных штучек!
— Это было совсем не так, — прерывающимся голосом сказала Софи. — Но если уж на то пошло, то не вы ли когда-то находили очень забавным мое увлечение вами?
Внезапно его пальцы резко стиснули ее обнаженную руку, и Софи чуть не вскрикнула от неожиданной боли.
— Я не делал того, что сделали вы, — в гневе выдохнул он. — Вы позволили мне заманить вас в постель, позволили заняться с вами любовью, восхищаться вами, говорить вам нежные слова-и все это время про себя вы просто потешались надо мной!
— Неправда! Это было вовсе не так! Если бы вы только знали, как я сожалела, что все закончилось таким образом. Но это оттого, что я просто не знала, что мне делать!
— Единственное, о чем вы сожалели, так это о том, что, когда я читал ваше подленькое письмо, вас не было рядом и вы не могли наблюдать за моим лицом, — резко возразил он. Его гнев снова перешел в холодную неприязнь. Наконец Кайл выпустил ее руку, оставив на ней багровые следы. — Представляю, как бы вы повеселились, — с холодной улыбкой сказал он. — Мне казалось, что земля уходит у меня из-под ног. Вы именно этого и добивались, не так ли?
Дрожащей рукой Софи провела по мокрым от слез ресницам.
— Нет, это неправда. Кайл, нет…
— С вашей стороны, Софи, это была очень грязная игра, — сказал он с горечью. — Теперь вы узнаете, что я тоже умею играть в грязные игры…
— И вы сегодня пришли сюда именно поэтому? — неуверенно спросила она. — Чтобы сказать мне все это?