Страница 171 из 180
Но проходили дни за днями, и именно верный Субкул первым начал приходить в отчаяние, рассуждая об искренности приказания Гильфида и начиная высказывать сомнения даже по поводу его добродетелей.
Чего они добились этим убийственным паломничеством? Сомневается ли Гильфид в их преданности? Ведь и так они доказали свою веру, присутствуя на Блестящем Обряде, так зачем же он послал их так далеко?
— Пути Гильфида неисповедимы, — сказал Гарстанг. — Раз уж мы зашли так далеко, нам надо все идти и идти, пока мы не достигнем своей цели!
Внезапно Субкул остановился и посмотрел назад, откуда они пришли.
— Вот мое предложение. В этом самом месте давайте воздвигнем каменный алтарь, который будет для нас обликом Гильфида, а затем совершим обряд. Выполнив то, что он от нас требовал, мы повернем обратно на север, в деревню, где живут сейчас наши товарищи. И там, если нам повезет, мы поймаем наших вьючных животных, пополним запасы продовольствия и отправимся через пустыню, чтобы, может быть, опять когда–нибудь увидеть Эрзе Дамат.
Гарстанг заколебался.
— В этом много разумного. И все же…
— Лодка! — вскричал Кугель.
Он указал на море, где примерно в полумиле от берега плыла рыбачья лодка под квадратным парусом. Она двигалась к мысу примерно в миле к югу от того места, где стояли пилигримы. Внимательно посмотрев в том направлении, Кугель увидел деревню.
— Великолепно! — объявил Гарстанг. — Эти люди тоже могут быть последователями Гильфида, а их деревня может хранить его облик. Зайдемте скорее!
Субкул пошел неохотно.
— Неужели знание священных текстов могло проникнуть так далеко?
— Самое главное — это осторожность, — сказал Кугель.
И он повел их верхом, по лесу из тамариска, чтобы заглянуть в деревню со стороны суши.
Избушки в ней были сделаны из грубо отесанного камня, а люди, в них жившие, были очень свирепы на вид. Черные волосы прядями свисали на их серые лица, черная густая щетина росла на плечах, как эполеты. Изо ртов как женщин, так и мужчин торчали клыки, и разговаривали они какими–то воющими криками.
Кугель, Гарстанг и Субкул отступили назад в лес, двигаясь как можно осторожнее, и, спрятавшись среди деревьев, они принялись негромко совещаться друг с другом.
Сначала Гарстанг заговорил убитым голосом, находя, что больше надеяться не на что.
— Я устал, как физически, так и духовно. Возможно, вот здесь я и умру.
Субкул посмотрел на север.
— Я вернусь и рискну перейти Серебряную Пустыню. Если все будет хорошо, я опять увижу Эрзе Дамат и, может быть, Фолгусскую долину.
Гарстанг повернулся к Кугелю.
— А что будешь делать ты, раз облика Гильфида нигде не удалось найти?
Кугель указал на пристань, где стояло несколько рыбачьих лодок.
— Мне надо попасть в Алмери, который находится за Сонганским морем. Наверное, я сяду в лодку и отправлюсь на запад.
— Тогда я пожелаю тебе доброго пути, — сказал Субкул. — Гарстанг, ты пойдешь со мной?
Гарстанг покачал головой.
— Это слишком далеко. И конечно, я не перенесу вторичного путешествия по пустыне. Я отправлюсь через море с Кугелем и принесу слово Гильфида людям Алмери.
— Тогда прощай и ты, — сказал Субкул.
Потом он быстро отвернулся, стараясь, чтобы товарищи не увидели чувств на его лице, и погмел на север.
Кугель и Гарстанг смотрели, как постепенно удаляется его фигура, становясь все меньше и меньше, затем они повернулись к причалу. Гарстанг смотрел на рыбачьи лодки с сомнением.
— Эти баркасы кажутся мне достаточно надежными, но ведь ты просто собираешься украсть один из них, а этот грех особо тяжело карается Гильфидом.
— В чем же тут трудность? — сказал Кугель. — Я просто положу золотые монеты на причал, честно заплатив за баркас.
Гарстанг опять с сомнением покачал головой.
— А где ты собираешься взять припасы продовольствия и свежую воду?
— Добыв себе баркас, мы сначала отправимся вдоль берега, пока нам не удастся напасть на ручеек и запастись достаточным запасом продовольствия, и только потом поплывем на запад.
С этим Гарстанг согласился, и два пилигрима принялись осматривать лодки, сравнивая одну с другой. В конце концов они остановились на крепком баркасе, примерно двенадцати шагов в длину и с небольшой каютой.
В сумерках они прокрались на причал. Все было спокойно, рыбаки вернулись в деревню. Вокруг тихо. Едва Кугель стал отвязывать баркас, как с берега на причал устремилось несколько разъяренных волосатых людей.
— Мы погибли! — закричал Кугель. — Беги скорее или, если можешь, плыви!
— Невозможно! — ответил Гарстанг. — Если это и есть смерть, я встречу ее со всем достоинством, на которое я еще способен!
И с этими словами он выбрался на причал.
Через мгновение они были окружены толпой деревенских жителей. Один из них, старейшина деревни, обратился к ним строгим голосом:
— Что вы делаете? Намереваетесь украсть лодку?
— Причина очень простая, — ответил Кугель. — Мы хотим переплыть море.
— Что? — взревел старейшина. — Как это возможно? В этом баркасе нет запасов пищи и воды, и он плохо снаряжен для такого путешествия. Почему вы не пришли к нам и не сказали, в чем нуждаетесь?
Кугель заморгал глазами и обменялся взглядами с Гарстангом. Он пожал плечами.
— Я буду честен. Ваша внешность внушила нам такие опасения, что мы не решились этого сделать.
Эти слова вызвали в толпе изумление и веселье. Старейшина заговорил:
— Все мы очень удивлены. Объясни свои слова, если тебе не трудно.
— Хорошо, — сказал Кугель. — Могу я говорить совсем откровенно?
— Ну конечно же!
— Некоторые детали вашей внешности кажутся нам страшными и варварскими: ваши торчащие клыки, черная грива, грубые звуки вашей речи.
Деревенские жители изумленно рассмеялись, как бы не веря словам Кугеля.
— Что за ерунда! — вскричали они. — Наши зубы длинны, чтобы мы могли разрывать ими жесткую рыбу, которая является основным продуктом нашего питания. Мы специально носим наши волосы таким образом, чтобы предохранить себя от определенного насекомого, а так как все мы очень плохо слышим, то поэтому и кричим. А в основном, мы люди добрые и спокойные.
— Вот именно, — подтвердил старейшина, — и чтобы продемонстрировать это, мы завтра же снарядим свою лучшую лодку и отправим вас в ней с наилучшими пожеланиями. А сегодня мы устроим пир в вашу честь!
— Вот деревня истинной святости, — заявил Гарстанг. — Вы, случайно, не поклоняетесь Гильфиду?
— Нет, мы приносим жертвы богу–рыбе Лоб, который ничуть не хуже остальных богов. Но пойдемте в деревню, мы должны приготовиться к пиру.
Они поднялись по ступенькам, высеченным в горе, и добрались до площади, освещенной дюжиной пылающих факелов.
Старейшина указал на избушку, выглядевшую приличнее остальных.
— Вот здесь вы проведете ночь в отдыхе, а я буду спать в другом месте.
Гарстанг опять высказался о благородстве рыбаков, на что старейшина наклонил голову.
— Мы пытаемся достичь духовного единения.
В знак уважения к пришельцам был устроен пир, который затянулся далеко за полночь. А утром жители деревни в точности сделали все так, как они обещали. Очень прочный и устойчивый баркас был загружен провизией и водой, включая и запасы, оставшиеся от ночного пира.
Жители деревни собрались на причале. Кугель и Гарстанг выразили свою благодарность и оттолкнули баркас от причала. Ветер наполнил парус, и лодка заскользила по водам Сонганского моря. Постепенно берег стал лишь далекой линией на горизонте.
На протяжении восьми суток они двигались под парусом среди спокойных свинцовых вод.
На утро девятого дня впереди показалась низкая береговая линия. И к вечеру нос их лодки уткнулся в белый песок.
— Значит, это и есть Алмери? — спросил Гарстанг.
— Так мне верится, — сказал Кугель. — Но какая его часть, я не знаю. Азиномея может находиться к северу, западу или югу. Если лес, который виднеется вон там, находится в восточном Элмери, то лучше нам обойти его как можно дальше стороной, потому что у него нехорошая репутация. Гарстанг указал на берег.