Страница 55 из 115
Каргилл был не согласен с этим. Какова бы ни была ценность его эксперимента с озером и статуей, с его помощью он понял что-то очень важное о времени, один, может быть самый основной, закон, и сформулировать его было несложно. Энергии жизни нужно было дать возможность где-то закрепиться, и, как только она начинала за что-то цепляться и удерживаться в этом, в свою очередь сохраняя и поддерживая это “что-то”, тогда и возникало время. Время — это материальность. Давая материальному миру жизненную энергию, за которую можно было бы держаться, время создавалось буквально в процессе этого. Ему не нужно было представлять, какой крепкой могла быть эта связь материального мира с жизненной энергией. Он это все прочувствовал на себе.
Лэн Бруч продолжал:
— Наше существование в нормальном состоянии прослеживается где-то до войны между Тенями и Твинерами. На этом этапе произошло какое-то нарушение, сбой, смещение в пространственно-временном континууме, и, если вообще существуют какие-то предпосылки будущего для нас, мы никак не можем обнаружить их. Капитан, нам необходимо сделать Мерлику реальной и восстановить связь времен с двадцать четвертого века до настоящего времени. Но сделать это можно только в том случае, если Твинеры выиграют эту войну.
Каргилл еще раз взглянул на облака, горные пики и на простирающийся в смутной дымке внизу город. Он покачал головой и сказал себе: “Им пока явно не за что зацепиться”. Вслух же спросил:
— Что же я должен сделать, чтобы обеспечить победу Твинеров?
Он видел, как двигаются губы Лэна, когда тот начал отвечать на его вопрос. Но ни звука не было слышно. Он подался вперед, пытаясь, напрягая слух, уловить хотя бы один звук. Но в этот момент понял, что не только звук, но и все вокруг начинает исчезать. И стол, и Лэн Бруч, и комната — все затянулось туманом, задрожало и растворилось. Потом наступила темнота.
Он снова был в кровати. Но на этот раз он знал, что находится в доме Энн Рис. Проснувшись, он услышал голос где-то у себя над головой:
— Сигналом к действию для вас будут слова: “Навестите меня как-нибудь”.
В первую минуту он не мог понять, переносился он действительно в восьмое тысячелетие или это был сон, навеянный гипнозом, в который его погрузили Твинеры. Одеваясь, он продолжал думать об этом. Он вспомнил, что когда смотрел на себя, оказавшись в Мерлике, то не мог себя узнать — незнакомыми казались и лицо, и тело. “Значит, — подумал он, — на самом деле я там не был. Кто-то специально пытался внушить мне это для достижения своих собственных целей”.
Все, что он видел за это время, — и Мерлика, и радиоактивное озеро, и огромная черная статуя — все его размышления и рассуждения — показались ему сейчас плодами его воображения. Он усмехнулся: когда начинаешь думать о том, что может представлять собой человеческая душа, можно еще и не до такого додуматься. И тем не менее…
Тем не менее ему не хотелось отказаться от мысли, что на короткое мгновение ему удалось проникнуть за пределы иллюзорного материального мира и видеть такие вещи, какие немыслимо было бы себе представить обычному человеку. Он вспомнил слова о том, что Бог находится в каждом человеке, и подумал: “Когда я смотрел на озеро и на статую, был ли я тоже частью божественного начала?” Тогда ему так не казалось. Создавая эти две формы жизни, он преследовал какую-то цель, но цель эта существовала с очень давних, древних времен, как будто ему была поручена какая-то миссия и дана полная свобода в выборе средств достижения этой цели. Миссия эта казалась исключительно важной и неотложной.
Стук в дверь прервал размышления Каргилла. Он открыл дверь и увидел на пороге дворецкого Энн, Трейнджера, который торжественно произнес:
— Мисс Рис просила, чтобы я сообщил вам, что завтрак будет подан через десять минут.
Каргилл отправился в комнату, где подавали завтрак, в сопровождении Трейнджера. Внутри у него все кипело от возмущения против Энн и других заговорщиков, которые беззастенчиво использовали его в своих целях, подвергая гипнозу без его ведома и согласия. Когда он вошел, Энн уже сидела за столом, одетая в красивое платье из тончайшего белого материала. Он сказал, не скрывая раздражения:
— Не думайте, что ваш гипноз подействует на меня.
Она ответила тоном, полным чувства превосходства:
— Это не совсем гипноз. Электронное устройство, которое мы используем, работает по принципу многократного повторения, в результате чего получается миллион или миллиард, в общем, то, на что этот прибор запрограммирован. Вчера с его помощью мы настроили ваш мозг на работу по определенной программе, которую может стереть только другая программа, наведенная другим такого рода устройством. Значит, будем считать, что вы прошли необходимый курс обучения. Вы теперь никому не сможете передать известную вам информацию о заговоре. И когда вы услышите сигнальную фразу, ноги сами понесут вас к нужному объекту, а руки нажмут на нужную клавишу. И сделаете вы это ровно в двенадцать часов дня или ночи по времени Города Теней — что будет ближе к моменту получения вами сигнала.
— Подождите, — остановил ее Каргилл. Он слушал слова Энн с ощущением нереальности происходящего. — Когда это должно случиться?
Она не торопилась с ответом. Немного помолчав, спокойно продолжала:
— Я не думаю, что дата этого события уже назначена. Скорее всего, когда ваш мозг подвергался обработке, конкретный момент для операции не программировался, здесь должна была остаться свобода для маневра. Во всяком случае, эта информация мне неизвестна, по-видимому, ее от меня скрыли из опасения, что вы можете попытаться силой заставить меня заговорить. Вы узнаете, когда это произойдет. А сейчас доедайте свой завтрак Через полчаса здесь будет флотер военно-воздушных сил, чтобы забрать вас.
Каргилл против своей воли почувствовал что-то вроде восхищения этими людьми, их решимостью добиться своего. Кажется, события начинали разворачиваться быстрее.
13
“Наверняка есть способ как-то повлиять на ход развития событий с учетом своих интересов”, — думал Каргилл, стоя среди группы пилотов спустя некоторое время после своего разговора с Энн. Ясно было, что нападение не может произойти по крайней мере в течение двух месяцев. Это он знал наверняка, так как прожил чуть больше двух месяцев с Лелой и слушал передачи телерадиостанции из Города Теней до самого последнего дня.
На какой-то момент в беседе с Энн Рис он забыл об этом, но теперь уже не забудет. Он существовал в условиях временного парадокса, который, возможно, был гораздо более сложным, чем он себе представлял. Но ему нужно будет принять все меры, чтобы отложить нападение, и вообще стараться играть более активную роль и, где возможно, направлять события в нужное ему русло.
Он посмотрел вокруг. День был чудесный. Высоко в небе парили облака, как кусочки белоснежного пуха, и небо на их фоне казалось еще более синим Воздух был терпким от запахов трав и деревьев. Вдалеке он увидел широкую, медленно катящую свои желтые воды реку. Земля вокруг, насколько охватывал взор, была покрыта порослью низких кустарников и жесткой, даже острой на вид травой.
Каргилл подумал, что это, может быть, река Миссисипи, которая все также медленно и безостановочно течет, продолжая свой путь через века и почти не изменяясь, несмотря на все, что происходит вокруг.
Кто-то из группы пилотов, стоящих позади него, сказал резко:
— Я все-таки не согласен с тем, чтобы этот человек был нашим советником По-моему, это какая-то уловка Теней.
Каргилл повернулся и увидел, что эту фразу произнес серьезный молодой человек с карими глазами и носом с горбинкой.
Один из более старших по возрасту офицеров ответил ему тоном, в котором слышался мягкий упрек:
— Витроу, вы должны понимать, что присутствие здесь капитана Мортона делает наши планы реально осуществимыми. Тем более что он уже здесь, значит, этот вопрос решен. По моему мнению, если мы узнаем от него даже совсем немного о стратегии и тактике воздушных сил во второй мировой войне, мы сможем спасти жизнь многих людей.