Страница 63 из 82
— Одну минуточку, — сказал Ангус и исчез, оставив меня в прихожей. Насколько я могла судить, свет в комнате он так и не включил, и я задумалась, что он может делать в темноте.
Вскоре Ангус вернулся. В руках у него была толстая папка для рукописей.
— Вот, возьми и прочти. Даю тебе два дня, я их тебе оплачу. На третий день приходи на работу, — сказал он.
Я взяла папку и некоторое время молчала, не зная, прощаться мне или нет. Мне казалось, мистеру Ангусу хочется выговориться, но я ошиблась. Написанная на его лице растерянность, которая так поразила меня пару минут назад, исчезла. Щеки мистера Ангуса налились краской, брови выгнулись дугой и поползли вверх. Шагнув вперед, он бросил со свойственным ему суетливым нетерпением:
— Ступай же!
Я поспешила исполнить то, что мне было велено. К тому моменту, когда я снова села на велосипед, свет в доме снова погас, и особняк Мармадьюка Ангуса погрузился во тьму. Я почти не сомневалась, что мой патрон наконец-то спятил, и это беспокоило меня гораздо больше, чем его ссылки на творческую слепоту. По-видимому, Ангус действительно не мог писать, если у него в мозгу не возникали картины происходящих в Кригенвейле событий. Я знала, что писатели самого разного калибра пользуются этим методом, перенося на бумагу возникающие в их воображении образы, но мне и в голову не приходило, что Мармадьюк Ангус тоже принадлежит к их числу. Его тексты больше напоминали набор банальных фраз и расхожих клише, которые лишь по чистой случайности выстраивались в порядке, позволявшем обнаружить в них крохи смысла.
Но когда поздно вечером я удалилась в свою спальню с «Победителем Мальфезана» под мышкой, мне стало ясно, что Гландар — этот не знающий сомнений громила, великолепный пьяница и записной бабник — мне почти симпатичен.
Все предыдущие романы Ангуса были простыми и незамысловатыми как дверной косяк, и «Победитель Мальфезана» ничем от них не отличался. И все же он был немного другим. Впервые в образе главного героя я подметила несколько намеков на возрастные изменения. Практически в самом начале книги, сразу после ставшей для Ангуса почти ритуальной процедуры обезглавливания особо занудного тролля, Гландар неожиданно пожаловался на боль в пояснице. Позднее, лежа в постели с прекрасной Флоритой Цукинией — зеленой женщиной из Шепчущего леса — он посвятил беседе на отвлеченные темы добрых полчаса, и только потом предался страстной любви с этим экзотическим овощем. Иными словами, совершенный мир Кригенвейла, целиком состоящий из нерассуждающей доблести и животной страсти, начал подтачивать опасный червячок сомнений и раздумий.
Сначала я решила, что столь нетривиальный (для Ангуса) ход обусловлен сюжетом нового романа. В «Победителе Мальфезана» противник Гландара был до некоторой степени порождением самого же главного героя. Давным-давно — в одном из первых романов под названием «Пламенеющий Меч Нижней Долины» — Ангус писал, что Боги Добра возлюбили Гландара за его героические подвиги. Чтобы сохранить своему любимцу здоровый дух в здоровом теле (дабы он как можно дольше оставался проводником их позитивной воли в борьбе с силами Зла) Светлые Боги стали посылать к Гландару черную птицу Кри-Кри. Птица прилетала к герою по ночам, похищала его кошмарные сновидения и относила в Астральный грот, где небесный кузнец Манк сжигал их в своем имманетном горне.
В романе «Победитель Мальфезана» гном Баболапс Распутник задумал отомстить Гландару за то, что в предыдущей книге герой лишил его возможности предаваться плотским утехам. Вооружившись луком, гном спрятался в крепостном рву под стенами кригенвейлского дворца, и как только птица Кри-Кри выпорхнула из окна героя с полным клювом ночных кошмаров, выстрелил ей каленой стрелой прямо в сердце. Птица Кри-Кри упала в Деффлтонское болото, кошмары выпали из ее клюва и погрузились в зыбкие топи. На дне трясины они долго бурлили, кипели, мерцали и пускали зловонные пузыри (как мне показалось — вполне в стиле Виржинии Вульф), пока наконец из кошмаров и ила не соткалась плоть двенадцатифутового гиганта Мальфезана — чудовища с бесформенным, полужидким телом и косматой головой — «семь конских крупов шириной». Вскоре кошмарная тварь стала выбираться из родного болота и скитаться по окрестностям, подчиняя живущих поблизости мирных пейзан своей злой воле. Гландар (по-видимому, в сюжетно-гонорарных целях) до поры до времени избегал прямого столкновения с чудовищем и решился на схватку, только узнав, что Мальфезан подстерег прекрасную Флориту Цукинию и с чавканьем сожрал ее зеленое сердце.
На третий день я снова пришла в особняк к мистер Ангусу. Он ждал меня в своем кабинете, причем вид у него снова был бледный и жалкий. Мой шезлонг был вытащен из дальнего угла и стоял рядом с его писательским креслом. Обратившись ко мне по имени, что было для него необычно, Ангус жестом пригласил меня сесть.
Я вручила ему папку с рукописью, и он спросил, прочла ли я ее.
Я ответила, что да, прочла.
Я полагала, теперь он спросит, что я о ней думаю, но снова ошиблась. Мистер Ангус сказал совсем другое.
— Ну и как, удалось тебе увидеть? — спросил он. — Я имею в виду, в голове? Ты побывала в Кригенвейле, или…
Я ответила, что побывала, и это была истинная правда. Несмотря на то, что роман был написан в безыскусно-корявом ангусовском стиле и напоминал инструкцию по сборке мебели, интрига не отпускала меня до самого конца, точнее — до того места, где рукопись обрывалась. Неизвестным оставался исход финальной битвы с Мальфезаном, на которую Гландар собирался на последней прочитанной мной странице.
— Пожалуйста… — сказал Ангус и замолчал.
«Пожалуйста?!» — подумала я.
— Я хотел попросить тебя, Мэри… Мне нужно, чтобы ты заглянула в будущее Кригенвейла, как ты находила для меня сведения из его прошлого.
Я покачала головой, хотя сразу поняла, о чем он меня просит.
— Да, — сказал Ангус с неожиданной твердостью. — Ты должна,
Мэри. Ты единственный человек, который знает сагу о Гландаре так же хорошо, как и я. Я не сомневаюсь, ты справишься — поэтому я тебя и выбрал. На протяжении последних двух книг я видел происходящие в Кригенвейле события все хуже и хуже и вот теперь окончательно потерял контакт с созданным мною миром. Я нанял тебя своим секретарем, потому что ты умна… Едва я тебя увидел, как сразу понял: передо мной мечтательница, фантазерка, которая больше всего на свете любит уединение. Какая другая девушка, да еще с такой внешностью, согласилась бы выполнять эту глупую работу?… Я давно знал: настанет день, когда я больше не смогу видеть будущее моего мира, и тогда я дал это объявление, надеясь…
— Вы хотите, чтобы я дописала эту книгу за вас? — спросила я напрямик.
— Не обязательно писать, — ответил он. — Я думаю, будет вполне достаточно, если ты просто подробно расскажешь мне обо всем, что видишь. Мне нужны детали последней битвы с Мальфезаном — не просто то, что сделал Гландар, а как он это сделал: как взмахнул мечом, как уклонился от едкого плевка чудовища, какими проклятьями он его осыпал, чтобы раззадорить…
— Но… но как я это сделаю? — спросила я.
— Это несложно, — сказал он. — Просто закрой глаза…
Меня разбирало любопытство, и я послушалась. Сначала я ничего не увидела, но потом…
— Вот здесь… — услышала я голос Ангуса и почувствовала, как его палец прикоснулся к моему лбу между бровями. — Смотри внимательнее, Мэри. Попробуй вернуться к началу книги и вспомнить ее шаг за шагом. Как выглядели герои? Как звучали их голоса? Какого оттенка была зеленая кожа Флориты — травяного или бутылочного?… Ты должна включиться в сюжет, потом тебе нужно будет просто следить за тем, что делают герои. Все это ты будешь проговаривать вслух, а я — записывать…
— Я… попробую, — проговорила я, не открывая глаз. Мне никак не удавалось последовать совету Ангуса и включиться в сюжет, потому что я не могла не думать о том, что он сказал до этого: мол, я умна и красива.
— Сражаться нужно с перчиком!.. — прошептал Ангус, обращаясь больше к себе, чем ко мне, но эта его фраза разрезала ткань моих мыслей словно кусок стекла, и в прореху хлынул свет кригенвейлского солнца. Сосредоточившись, я расширила эту дыру; еще одно усилие, и вот я уже в мире Гландара.