Страница 36 из 80
И он принялся долго и путано излагать Дикси Мей свою теорию, согласно которой создание службы технической поддержки было со стороны компании всего лишь рекламной акцией, рассчитанной на завоевание популярности. По мнению Виктора, «ЛотсаТех» стремится показать всем, что наличие оперативной и качественной службы технической поддержки способно привлечь значительное количество клиентов. (Кто бы сомневался! — подумала Дикси Мей.) Добившись своего, корпорация, скорее всего, втихаря уволила бы всех новых сотрудников, а сама вернулась к чему-то более дешевому.
В рассуждениях Виктора прослеживалась логика, но Дикси Мей слушала его в полуха. Слева от нее расстилалась знакомая панорама Лос-Анджелеса. Справа — всего в нескольких сотнях ярдов — вздымался к голубому небу иззубренный гребень горной цепи. Оттуда, думала она, наверняка видна вся долина. Быть может, ей удалось бы даже различить улицы в ее родном поселке. Когда-нибудь ей будет приятно вернуться домой, чтобы отец увидел: она научилась обуздывать собственный темперамент и даже сумела кое-чего добиться.
«Всю свою жизнь, — размышляла Дикси, — я только и занималась тем, что совершала ошибки. Как, например, сегодня…» Но ничего с собой поделать она не могла: мейл от Олимпийца вывел ее из себя. Получить его было расносильно тому, чтобы обнаружить грабителя в собственной спальне. Этот тип — кем бы он ни был — знал слишком много подробностей, которых ему знать не полагалось, к тому же он позволил себе насмехаться над ее прошлым и ее семьей. И хотя Дикси Мей росла в Калифорнии, но родилась-то она на Юге, в Джорджии, что давало ей основания считать себя коренной южанкой. И своим происхождением, своими корнями Дикси гордилась. Правда, заметить это было трудно, поскольку большую часть времени она протестовала, сопротивлялась, спорила и ссорилась. Ее отец и мать надеялись, что пройдет время, и она успокоится, остепенится, но когда их единственная дочь влюбилась «не в того» мужчину, родители встали на дыбы. Были сказаны Слова. И хотя из ее большой любви так и не вышло ничего путного, дороги назад не было. Потом мать умерла, но вместо того, чтобы воспользоваться случаем и примириться с отцом, Дикси поклялась, что не вернется домой, пока не сумеет добиться очевидных и недвусмысленных успехов.
Тогда почему же она готова так рисковать из-за пустяков? Почему готова отказаться от лучшей работы, какая у нее когда-либо была?
Эта мысль заставила Дикси сначала замедлить шаг, а затем и вовсе остановиться. Так она и стояла посреди дорожки, чувствуя, как здравый смысл обращает в ничто все ее недавние резоны. Но они уже почти дошли до корпуса № 0999, и хотя большую часть здания скрывали переплетенные и скрученные заросли можжевельника, в просвете между кустами были хорошо видны ступени и стеклянная входная дверь.
«Нет, надо вернуться… — в смятении подумала Дикси Мей и, достав из кармана распечатку Олимпийца, бросила на нее сумрачный взгляд. — Если тебе так приспичило узнать, кто этот умник, — сказала она себе, — ты можешь сделать это и потом».
Но она не удержалась и прочитала мейл еще раз, чувствуя, как на глазах выступают слезы ярости. Несмотря на жару, Дикси затрясло как в ознобе.
Виктор нетерпеливо приплясывал рядом.
— Идем, детка, — поторопил он и сунул ей в руку подтаявший шоколадный батончик. — На, съешь вот это. Мозги нужно питать, а для этого необходим сахар.
Они поднялись по бетонным ступенькам к дверям девятьсот девяносто девятого корпуса. «Мы только заглянем — и сразу же назад», — пообещала себе Дикси. Возле здания, в тени деревьев и кустов, было значительно прохладнее. Привстав на цыпочки, они заглянули в окна, но комнаты оказались пусты, и Виктор толкнул входную дверь. Судя по всему, корпус № 0999 по своей планировке ничем не отличался от здания, в котором работали они, разве только его внутренняя отделка была еще не закончена. В пустом, гулком вестибюле витали запахи растворителя и «жидких гвоздей», на голых стенах виднелись еще не забранные декоративными панелями светильники и беспроводные сетевые розетки.
И все же в здании кто-то присутствовал. Со второго этажа, где в корпусе № 0994 размещался рабочий зал с кабинками, доносились невнятные голоса. В два прыжка Дикси Мей взлетела по лестнице и заглянула в дверь. Никаких рабочих кабинок не было и в помине, из-за чего просторный зал напоминал огромную, мрачную пещеру. В самом центре стояло несколько сдвинутых вместе столов, за которыми сидело около десятка женщин и мужчин. При виде Дикси Мей и Виктора они дружно повернулись в их сторону.
— Ага! — зычно воскликнул один из мужчин — рыжий бородач с длинными волосами, небрежно стянутыми на затылке в «конский хвост». — Вот и еще живые души… Ну, проходите, садитесь.
Дикси Мей и Виктор осторожно приблизились. Похоже, Дон и Улисс напрасно волновались по поводу нарушения корпоративных правил, разглашения служебной информации и прочего. Сидевшие за столами люди были больше похожи на бродяг, самовольно вселившихся в незанятый дом, чем на сотрудников корпорации, занятых разработкой секретного проекта. Трое из них сидели, беспардонно взгромоздив ноги на столешницу. Столы были завалены консервами, упаковками полуфабрикатов и жестянками с содовой.
— Это программисты? — шепотом спросила Дикси Мей у Виктора.
— H-нет. Скорее, аспиранты последнего курса.
Поглядев на Дикси Мей, рыжий бородач широко ухмыльнулся.
— Кажется, у нас найдется пара свободных мониторов. Хватайте стулья и садитесь… — Он ткнул пальцем в сторону стены, к которой были прислонены несколько складных стульев. — С вашей помощью мы, пожалуй, успеем управиться за сегодня.
Дикси Мей неуверенно покосилась на клавиатуру и дисплей, который включил рыжий.
— Но что мы должны…
— Когнитология, группа 301. Выпускной экзамен. Платят по сто долларов за вопрос. Не много, но нам предстоит оценить сто семь «голубых книжек»[3], к тому же Джерри предпочитает, главным образом, обзорные вопросы.
Виктор рассмеялся.
— Вы получаете по сотне за каждую «голубую книгу»?
— За каждый вопрос, дружище, за каждый вопрос… Только никому не говори: мы думаем, что Джерри финансирует эту работу за счет средств, которые «ЛотсаТех» отпускает на фундаментальные исследования. — И бородач широким жестом обвел почти пустой, не отделанный зал.
Дикси Мей наклонилась вперед, чтоб взглянуть на экран — белые буквы ярко светились на голубом фоне. Это действительно была стандартная «голубая книга», точно такая же, как в ее колледже в Долине. И только экзаменационные вопросы показались девушке бессмысленным набором слов.
Сонантность ёёинструментального обусловливания с учетом теории сохранения внимания Минского-Лёёёёеве. Написать примерный алгоритм создания ассоциативного изоморфизма, — прочла она.
— А что это вообще такое — когнитология? — спросила Дикси Мей.
Рыжий перестал улыбаться.
— Господи, так вы пришли не для того, чтобы помогать?!
Дикси Мей покачала головой.
— Мне кажется, это не очень трудно, — подал голос Виктор. — В свое время я прослушал курс психологии, и…
Но рыжего его слова не успокоили.
— Кто-нибудь знает этого парня? — спросил он у остальных.
— Я знаю, — откликнулась высокая девица, сидевшая за дальним концом стола. — Это Виктор Смайлик. Он учится в аспирантуре факультета журналистики, правда, успехами не блещет.
Виктор, прищурившись, посмотрел в ее сторону.
— А-а, это ты, Мышка? Как делишки, старуха?
Рыжеволосый с мольбой возвел очи к потолку.
— Как вы некстати! — воскликнул он. — Если вы не специалисты, то будете только путаться под ногами. Может быть, вам лучше уйти, а?
— Ни за что! — ответила Дикси Мей, упрямо тряхнув головой. — Я пришла сюда не просто так. Кто-то мешает нашей работе на «горячей линии», и этот кто-то предположительно находится здесь, в корпусе номер 0999. Я намерена найти этого человека…
3
«Голубая книга» — здесь: электронный бланк для проведения экзаменов и зачетов с помощью компьютерных систем.