Страница 5 из 133

Русская поэзия Китая: Антология

Алл Николай Николаевич, Алымов Сергей Яковлевич, Андерсен Ларисса Николаевна, Андреева Тамара П., Аракин Яков Иванович, Ачаир Алексей Алексеевич, Баженова Таисия Анатольевна, Батурин Кирилл Викторович, Бета Борис, Ветлугин Виктор, Визи Мария Генриховна, Волин Михаил, Волков Борис Николаевич, Гранин Георгий, Гроссе Лев Викторович, Даль Елена Ф., Дмитриева Фаина, Ещин Леонид Евсеевич, Завадская Нина К., Иванов Всеволод Никанорович, Иевлева Варвара Николаевна, Ильнек Нина, Камышнюк Федор Леонтьевич, Колосова Марианна, Кондратович Алла, Коростовец Мария Павловна, Крузенштерн-Петерец Юстина Владимировна, Крук Нора, Лесная Ирина Игоревна

В. Перелешин вдохновляется пением китайской скрипки хуцинь:

Повезло в русских стихах Пекину. Русскими ритмами Перелешин прославляет храм Лазурных Облаков. В его же изображении встает перед нами тенистая пекинская улица, где вязы над головой срослись в сплошной навес:

Ностальгически вспоминает старый Пекин Мария Визи:

Для Марии Коростовец Пекин — самый странный город на свете; там

Из больших городов — на полустанки. В желтых маньчжурских равнинах находит Сатовский-Ржевский «русский печальный оазис» — станцию Аньда, где «в любом из домов здесь пришельца зовут /К бесконечному русскому чаю». Или станция Цицикар, там

А. Несмелов

А вот станция Барим в предгорьях Хингана:

Е. Рачинская

Вошла в русскую поэзию и отъединенная от мира маньчжурская степь, где долгие годы жила Ирина Лесная:

Или:

Всего больше написано было стихов о Харбине — то изысканных, то незамысловатых, как вот эти строки Елены Даль:

Реалии Харбина врываются даже в молитву русского беженца:

Л. Ещин

Китайской кистью рисует Вс. Иванов эмалевые сумерки:

Харбин Варвары Иевлевой — город на скрещении пыльных дорог, яркий, шумный, наводящий дурманные сны, город, который непременно вспомнится в последний смертный час. Та же уверенность и у Перелешина:

Харбин Георгия Гранина — утренняя Сунгари, где «что-то радостно-немудрое /поет китаец вдалеке». И такой прозрачный, задумчивый, легкий покой, что: «Вот так, не думая о будущем, /я просидел бы сотни лет». Или импрессионистическая харбинская зарисовка Алексея Ачаира:

Знаменитые «Стихи о Харбине» — грустный, мужественный, провидческий триптих Арсения Несмелова. Поэт делится своими горькими предчувствиями:

В марионеточном государстве Маньчжоу-Го вводилась назойливая цензура. Власти проводили политику японизации. Почтовое сообщение между Харбином и Шанхаем неоднократно приостанавливалось. Японцами был закрыт Юридический факультет, замечательное культурное достижение харбинцев. Русские интересы систематически ущемлялись. На харбинских книгах местом издания иногда стали указывать Шанхай. Несмелов (под псевдонимом Н. Дозоров) выпустил в Харбине поэму «Георгий Семена», обозначив местом издания город Берн.