Страница 46 из 49
— Успешно? Трое моих пилотов погибли, четвертый — координатор Агентства. Родников просто чудом не стал пятым. И это вы называете — успешно?
— Все относительно, капитан. Если бы не вы, не Родников, не безукоризненно разыгранный сценарий — жертв могло быть намного больше. Вы забыли еще двоих — Касмера и Лизу. Они, хоть и асмеры, но тоже люди.
— Вы не находите, что это довольно цинично: произносить слово «жертвы» тотчас после слова «относительно»?
Едва взглянув на космоэколога, Отто Стакс начал смотреть поверх его головы на созвездие, напоминающее человека с высоко поднятой рукой.
— Я имею на это право, — тихо ответил Дольный. — Двое моих друзей, участвовавших в Проекте, погибли. Вчера на ремботе мог погибнуть я. Блант пролетел в сантиметрах от моей головы.
Капитан вновь скользнул взглядом по лицу Михаила Романовича. Глаза космоэколога блестели. А над его головой Персей в высоко поднятой руке держал голову Медузы.
— Может быть… — нарушил, наконец, капитан слишком долгую паузу. — Скажите… Вы знали, что Родников и Касмер попытаются захватить рембот? Не случайно оказались на борту «Дятла»?
— Конечно, знал, — облегченно вздохнул Дольный. — Все возможные ситуации гиперистеллект «Рамзес» просчитал еще до старта «Деметры».
Отто Стакс вновь смотрел на созвездие Персея. Но остывшие «одуванчики» теперь нельзя было разглядеть даже в инфракрасный телескоп.
— Скажите… Для чего вы влезли в рембот? Не для того ведь, чтобы убить Касмера?
— Нет. Касмер погиб потому, что пытался деструктором сквозь иллюминатор повредить «одуванчики». Но сверхпрочный пластик иллюминатора, видимо, не совсем прозрачен для луча деструктора, а мощность Касмер задал — максимальную. Ну, иллюминатор и лопнул. Я мог бы легко убить его, еще когда он влезал в рембот через аварийный люк.
— Но не убили и чуть не погибли сами. Почему?
— Потому что тогда Родников точно сорвал бы Миссию. Никаким моим объяснениям он уже не поверил бы. А что такое космодесантник, не сомневающийся в правильности своих действий, вы теперь знаете не хуже меня. Кроме того, нам было важно захватить деструктор. Мы до сих пор не знаем, что это за оружие и как оно попало к асмерам. Раскрытие этой тайны спасло бы тысячи жизней. Игра стоила свеч!
Дольного, видимо, вновь захватил азарт охотника, настигающего добычу. Он наконец перестал быть претором Миссии и стал просто человеком, вспоминающем об опасном эпизоде своей жизни.
— Спасло… бы?
— Деструктор мы захватили, но он не работает. И не мог работать — по крайней мере в том виде, в каком нам достался.
— А Родников? Почему вы его так оберегали?
— О, пилот-спасатель — это подарок судьбы. Ставший, впрочем, таковым в результате тщательного расчета. Мы, когда решили взять в команду хотя бы одного космодесантника, знали, что его обязательно попытаются «обратить» асмеры. Он очень выгоден для них, понимаете? В космосе умеет делать почти все, головы не теряет, ситуации оценивает быстро и точно. Находка, верно? Асмеры не могли на него не клюнуть — и клюнули! Но они не учли одного: космодесантник не имеет права убивать. Впрочем, асмеры и не могли этого учесть, даже понять не могли. Такое отношение к жизни резко отличается от их мировоззрения. Мы сделали Родникову «прививку»: сообщили, что ему придется действовать против асмеров и защищать зонды. Про то, что «одуванчики» замаскированы под кислородные баллоны, сказать не решились: а вдруг опоздали? Но знали, если асмеры его даже и «обратили», все равно Ростислав не перестанет сомневаться. А значит, под пушки сломя голову не бросится.
Дольному явно было приятно посвящать капитана в тонкости тщательно разработанного — наверняка при его деятельном участии — плана. Он начал жестикулировать и, стремясь приблизиться к Отто Стаксу, съехал на самый край кресла. Если бы кресло можно было сдвинуть, космоэколог уже давно сделал бы это.
— Тут еще был важен психотип, — продолжал он. — Склонность к риску, решимость бороться за справедливость, готовность к самопожертвованию. Из последних выпусков Родников лучше всего подходил на роль «приманки». Когда они с Касмером объединились, я понял: исход операции «Сеятель» предрешен. И единственное, чего с той минуты опасался, — что вы нечаянно убьете Ростислава.
— В вашей шахматной партии он играл роль пешки, нечаянно попавшей на седьмую горизонталь.
— Скорее, искусно выведенной туда.
— А какую роль играл я? Мой психотип тоже учитывался?
— Конечно, — обезоруживающе улыбнулся Михаил Романович, откидываясь на спинку кресла. — Вы, с вашим уникальным набором положительных качеств…
— Не надо, претор. Мои реакции — еще одной пешки — тоже просчитывал Рамзес?
— Так же как и мои, капитан. Моделирование ситуаций — наше единственное по-настоящему действенное оружие в борьбе против асмеров.
Был ли претор искренен? Он явно разыгрывал роль короля, разработавшего, просчитавшего и во многом лично осуществившего план решающего сражения. Но даже королей передвигает по доске невидимая могущественная рука.
— Жаль, Касмер погиб. Так я и не узнаю, почему на Земле появились асмеры. Помните, я просил вас найти вторую статью Юлия Лакиса или его координаты?
— Не стоит жалеть. Все, что вы могли узнать из этой неопубликованной статьи, — какую-нибудь правдоподобную гипотезу, объясняющую и оправдывающую преступления асмеров. Да-да, обязательно оправдывающую, хотя бы косвенно. Не забывайте, в иерархии асмеров Касмер занимал очень высокое положение. Недаром он носил титул «князь». Люди такого уровня уже не принадлежат себе, а их публичные высказывания не принадлежат им.
— Люди такого уровня и в операциях сами не участвуют, — усмехнулся Отто Стакс.
— Если от успеха операции зависит их карьера — еще как участвуют!
Персей по-прежнему держал в высоко поднятой руке голову Медузы Горгоны. Но его судьба уже была решена. На планетах молодых вторичных звезд — одной, двух, двухсот? — через несколько сотен лет вспыхнет жизнь. Касмеру не удалось уничтожить «одуванчики».
— Все-таки жаль, что тайна появления асмеров осталась нераскрытой.
— Она будет раскрыта, как все другие тайны. Такая уж нам досталась доля — раскрывать все тайны.
— Незавидная доля, — согласился капитан.
— Пилот Родников, вы не могли бы прямо сейчас зайти в кают-компанию? Капитан и руководители Миссии очень хотели бы видеть вас.
Неужели извинятся?
— Хорошо. Сейчас приду.
В кают-компании его ждали капитан, старпом и космоэколог. Завидев Родникова, все трое, как по команде, начали улыбаться. Самая широкая улыбка была у Казухисы Такахаши, самая простая и добрая — у Михаила Романовича. Он даже сделал несколько шагов навстречу, но, наткнувшись на взгляд Ростислава, остановился.
— Мы рады вас видеть. Присаживайтесь, пожалуйста, — указал капитан на одно из кресел, стоявших вокруг низкого круглого стола. В его центре стояла широкая ваза с живыми цветами. На космоэкологе был обычный летный комбинезон, и лицо его уже не казалось покрытым блестящим лаком.
— Что, непривычно выгляжу? — усмехнулся Михаил Романович. — Просто теперь мне уже не нужны ни сверхлегкий скафандр, ни особое покрытие открытых частей тела, экранирующее информативные излучения организма. Мы нашли полиграф Касмера. Он у него был совмещен с наручным теркомом. Помните, Касмер его долго рассматривал, когда Луиза сказала ключевую фразу про ракеты, которыми «Деметра» якобы выстрелит по «пришельцам»? Это они с Касмером проверяли вас, Ростислав. Ну, и меня заодно. Точно так же они выявили, видимо, Сильвано Донати, координатора Агентства. А потом хладнокровно убили его.
Ростислав, устроившись в кресле, спокойно рассматривал своих собеседников, рассаживавшихся по обе стороны от него.
— Кто все-таки разрушил деструктором пол под Сильвано Донати, Луиза или Касмер? — спросил Такахаши.
— Думаю, Касмер, — сказал Дольный, бросив на Ростислава короткий внимательный взгляд.