Дети неба

И она раздавила надменность Читиратифора. Ремасритлфеер почувствовал, как качнулась гондола, когда тучная шестерка сбилась в кучу. И в голосе стаи звучал благоговейный ужас.

— Сколько их! И как близко! Это… это и правда Хор.

— Ага, — радостно отозвался Ремасритлфеер, хотя в первые разы он так же был поражен, попав сюда.

— Но как они едят? Как они спят?..

«В непрерывном гомоне», — не сказал он, но Ремасритлфеер эту мысль почти услышал.

— В деталях мы не знаем, но если спуститься ниже…

— Нет! Не надо!

Ремасритлфеер про себя усмехнулся и продолжал:

— Если спуститься ниже, мы бы увидели, что эти твари полуголодные. И все же тут есть здания. Видите?

Он издал указывающий звук. И правда, виднелись какие-то глинобитные строения, от некоторых остались лишь фундаменты, торчащие из-под более поздних построек, а на тех громоздились постройки еще более поздние. Ни одна когерентная стая таких случайных строений не нагородит. В них едва можно было признать искусственные конструкции.

Местами поколения глиняных построек уходили вглубь на пять-шесть уровней: хаотическая смесь компостной кучи, пирамиды и многоэтажного сарая. Внутри наверняка есть дыры и проходы: видно было, как входят и выходят особи Стальных Когтей. Ремасритлфеер знал эту местность по прошлым полетам. Кое-где просматривалась определенная система, словно несколько дней шла работа по разумному плану, а потом ее сметало прочь хаосом или новым планом. Через пару декад опять все поменяется.

— Еще сотню футов — и на месте, — сказал он и дал сигнал кораблю Магната бросить якорь. Управление привязным шаром редко бывало настолько точным, но сегодня морской бриз был гладок, как тонкий шелк. — Подойдем и встанем над Большой Торговой Площадью.

Пассажирская платформа шевельнулась — Читиратифор набрался храбрости высунуть над ограждением еще пару морд, недоверчиво спросил:

И вот это вы называете площадью?

Название дал Магнат.

Более объективный взгляд увидел бы открытую площадку грязи пятьдесят футов в поперечнике. У Магната талант коммивояжера — употреблять слова, переопределяющие реальность.

Несколько секунд Ремасритлфеер был слишком занят, чтобы болтать. Он потянулся через край гондолы сбросить вниз причальный конец. В тот же самый момент он громко заорал приветствие бегающим внизу Стальным Когтям. На площади всегда торчали дозорные, хотя иногда, кажется, они забывали, зачем они тут.

Но сегодня реакция была почти немедленной. Трое выбежали на середину открытого пространства — с очень разных направлений, и явно они были синглетами. Только когда они оказались в нескольких футах друг от друга, появилась какая-то координированная деятельность. Они неловко мотались вокруг, клацали зубами на веревку, которую им спустил Ремасритлфеер. Наконец двое остановились, и третий залез по ним и сумел веревку поймать. Потом все трое вцепились в нее челюстями и замотали вокруг глиняного столба.

Читиратифора это проявление сотрудничества не вдохновило.

— Теперь же мы в ловушке? Они просто могут стянуть нас вниз.

— Ага, но больше они не пытаются. Когда они так делают, мы просто бросаем веревку и улетаем.

— А, да. Конечно. — Читиратифор ничего не говорил, но мыслезвук слышался интенсивный. — Ну, тогда продолжаем. Нам предстоит быть свидетелями провала, и мне нужны подробности для исчерпывающего доклада нашим работодателям.

— Как прикажете. — Ремасритлфееру не меньше хотелось прикрыть наконец тропическое фиаско Магната, но не нравилось ему соглашаться с вислоухими этими типами. — Момент, я только приготовлю товар на обмен.

Ремасритлфеер пригнулся к дну гондолы, открыл люк сброса. Груз висел прямо внизу в деревянном чане. Похоже, при спуске шара его водой не заплеснуло.

— Готовы, ребята? — направил Ремасритлфеер свои слова в котел.

— Так точно! Ага! Поехали!

Слова возвращались, налезали друг на друга, ответ десятков — может, и всех — существ из чана.

Ремасритлфеер зачерпнул с десяток извивающихся каракатиц в корзину обмена. Огромные глаза смотрели на него, ему махали десятки щупалец. Во всем этом бормотании не было слышно ни капельки страха. Он сунул одну морду в корзину, почти к самой поверхности. Каракатицам было очень тесно, но в ближайшее время это станет наименьшей из их проблем.

— О'кей, ребята. План вам известен. — Он оставил без реакции согласные выкрики энтузиазма. — Значит, вы говорите с тем народом, что внизу…

— Да, да! Мы просим для вас безопасной посадки. Расширение обмена. Портовые права. Да, да, да!

Их речь сливалась в музыкальные аккорды. Десятки мелких созданий, с жадной памятью, каждое умнее любого синглета, но мысли у них так мечутся, что не понять, насколько они на самом деле умны.

— Ну, добро! — Ремасритлфеер оставил попытки наставления. — Удачи!

Он пристегнул корзину обмена к причальному концу и стал травить веревку.

— Пока-пока!

Звон аккордов шел из корзины и из чана — соплеменники перекликались. А далеко внизу под корзинкой грязная площадка была все еще пуста, если не считать нескольких одиночек. Вообще-то это хороший признак.

— Чего сразу весь котел не послать? — спросил сверху голос Читиратифора.

— Магнат хочет посмотреть, как пройдет это, а потом, может, послать еще новых с другими инструкциями.

Читиратифор секунду помолчал, очевидно, разглядывая корзину. Она покачивалась, опускаясь все ниже и ниже по причальному концу.

— Ваш хозяин — полный псих. Да вы и сами знаете.

Ремасритлфеер не ответил, и Читиратифор продолжал говорить:

— Видите ли, Магнат — это самодельное лоскутное одеяло. Половина его — скряга-бухгалтер. А вторая половина — четверо сумасшедших щенков, которых бухгалтер выбрал как раз за безумное воображение. Может, это было бы неплохо, если бы главным был скряга. Но нет — им управляют четыре безумца. Вы знаете причину, почему мы здесь бултыхаемся?

Ремасритлфеер не мог удержаться от искушения показать, что и он тут что-то понимает.

— Потому что он пересчитал морды?

— Что?.. Да! Бухгалтер в нем дал оценку численности Стальных Когтей в тропиках.

— Их может быть больше ста миллионов.

— Ага. А четверка психов сообразила, что любой другой мировой рынок — пылинка на этом фоне.

— Ну так, — ответил Ремасритлфеер. — Магнат всегда на переднем крае поиска новых рынков, и чем больше, тем лучше.

На самом деле он одержим новыми рынками — почти все его поступки вызваны этим.

Два элемента Ремасритлфеера продолжали наблюдать за спуском каракатиц, монологи которых были все еще ясно слышны. Еще пара минут — и корзина приземлится.

А с пассажирской платформы несся сердитый говор:

— У Магната много дурацких идей, в том числе — что можно, что-то продавая, стать сильнее. Но на этот раз… что из того, что в тропиках их — сколько вы сказали? — да сколько бы ни было. Они, эти миллионы, — животные. Толпа. Разве что их поубивать и землю использовать, иначе тропики бесполезны. Я вам говорю — конфиденциально, конечно, — что моему хозяину эта тропическая авантюра уже надоела. Она истощает наши силы, сводит на нет преимущества новых технологий, которые принес Хранитель, производственную базу ослабляет в Восточном Доме. И надо эти глупости прекратить немедленно!

— Хм. Надеюсь, ваш начальник моему такого не высказывал с такой страстью. Магнат не очень хорошо реагирует… когда им пытаются командовать.

— Ну, не беспокойтесь. Хранитель — дипломат куда лучше меня. А я простой работяга — как, впрочем, и вы — и честно высказываю свое мнение.

Ремасритлфеер сам не очень был дипломат, но вполне мог понять, когда его прощупывают. И чуть не выдал этому шестерному кретину, куда он может засунуть своего Хранителя с его хитрыми планами.

Нет. Спокойствие.

Минуту помолчав, Читиратифор сменил тему:

— Говорящие каракатицы почти спустились к земле.

— Ага.

А каракатицы в чане тоже верещали, проявляя интерес. Очевидно, слышали снизу своих собратьев.