Страница 21 из 43
Когда они вернулись, Бейли ушла в свою комнату и выключила свет, а Кейд улегся на улице в гамаке, чтобы видеть её окно.
Он пришел к выводу, что его отступление вызвано не препарированием собственной жизни. Он знал свои успехи и поражения, помнил свои глупые ошибки. Это все кольца на пальцах Бейли и осознание того, что какой-то мужчина надел одно из них. Мужчина, ждущий, пока она вспомнит.
Дело было не в сексе. Секс – это просто. Она отдалась бы ему этим вечером. Кейд понял это, еще когда вошел в кухню, а она сидела, уткнувшись в книгу. Бейли думала о нем. Ждала его.
Он понимал, что глупо отказываться от того, что само шло в руки. Но отказался, потому что хотел большего. Намного большего.
Ему хотелось любви, но разумно ли это желание? Бейли растеряна и испугана. Она оказалась в беде, о которой ни Кейд, ни она сама ничего не знали. Он хотел, чтобы она полюбила его так же быстро и глубоко, как он её.
Глупое желание.
Но сейчас Кейду наплевать на здравый смысл.
Он сразится с её драконом, чего бы ему это ни стоило. Он сразится с любым, кто встанет между ним и Бейли. Даже если придется сражаться с самой Бейли.
Пока Кейд спал, он видел сны о драконах и темных ночах, о даме с золотыми волосами, запертой в высоком замке и прядущей солому, превращая её в голубые алмазы.
Пока Бейли спала, она видела сны о молниях и ужасе, и о бегстве в темноте с божественной силой, зажатой в ладони.
Несмотря на беспокойную ночь, уже в семь утра Бейли была на ногах. Она пришла к выводу, что внутри неё есть некие часы, начинающие день в точно назначенное время, и не могла решить, вызывает этот факт скуку или чувство ответственности. Во всяком случае Бейли оделась и пошла готовить кофе, сдержав порыв пройти дальше по коридору и заглянуть в комнату Кейда.
Бейли знала, что он сердится на неё. Его переполняла ледяная, с трудом сдерживаемая ярость, и Бейли не имела понятия, как растопить её или разрядить обстановку. Кейд не сказал ни слова на обратном пути из Джорджтауна, и атмосфера словно накалилась от гнева и — в этом Бейли была уверена — сексуальной неудовлетворенности.
Она задумалась, становилась ли когда-нибудь раньше причиной сексуальной неудовлетворённости мужчины, и не хотела внутреннего, чисто женского удовольствия от того, что вызвала подобные эмоции у такого мужчины, как Кейд. Да, вызвала. Но несмотря на это, его быстрая смена настроений расстраивала Бейли и сбивала с толку. Интересно, она знает о человеческой природе больше, чем о собственном прошлом?
Знает ли она вообще что-нибудь о мужчинах этого вида?
Они всегда ведут себя так необъяснимо? Если да, то как умной женщине справиться с этим? Должна ли она быть холодной и отчуждённой, пока он не захочет объясниться? Или лучше оставаться дружелюбной и вести себя непринуждённо, словно ничего не произошло?
Словно он не поцеловал её так, будто мог поглотить целиком. Словно не прикасался к ней, не блуждал руками по ее телу так, будто имел на это право и превращать ее тело в трепещущее средоточие желаний — для него самая естественная вещь в мире.
Когда Бейли открыла холодильник в поисках молока, настроение колебалось от смущённого до раздражённого. Откуда, черт возьми, ей знать, как себя вести? Она не думала, что кто-то целовал её раньше… чтобы она просто чувствовала себя так и хотела именно этого. Должна ли она покорно идти в том направлении, что указал ей Кейд Пэррис, лишь потому, что потерялась?
А укажи он ей на постель, Бейли и туда бы прыгнула?
Нет, Бейли так не думала. Она – взрослая женщина, способная принимать самостоятельные решения. Не тупая и не беспомощная. Ей же удалось самостоятельно нанять детектива, правда?
Чёрт возьми.
То, что Бейли не помнила, как вела себя раньше, не значит, что нельзя начать устанавливать некоторые правила прямо сейчас.
Она не будет тряпкой.
Она не будет дурой.
Она не будет жертвой.
Бейли шлепнула пакет молока на стол и сердито глянула в окно. Кейду очень не повезло, потому что она заметила его спящим в гамаке в тот момент, когда её гнев достиг своего пика.
Детектив не дремал бы так мирно, если бы видел, как вспыхнули её глаза и раздвинулись в зловещей улыбке губы.
Готовая к битве, Бейли выскочила из дома и зашагала по лужайке.
Она грубо толкнула гамак:
- Кто, чёрт возьми, ты такой, как думаешь?
- Что? – Разбуженный грубым толчком, Кейд схватился за края гамака, чтобы не свалиться. Голова его еще плохо соображала со сна. – Что? Ты разве не помнишь?
- Не строй из себя умника. – Бейли ещё раз толкнула гамак, когда Кейд попытался сесть. – Я сама принимаю решения и управляю своей жизнью. Я наняла тебя для того, чтобы ты помог выяснить, кто я и что со мной произошло. Я не плачу тебе за то, чтобы ты дулся, потому что я не прыгнула в твою постель тогда, когда тебе приспичило.
- Так… – Он потёр глаза и наконец-то смог сосредоточить взгляд на прекрасном и полном ярости лице, склонившимся над ним. – О чём, чёрт побери, ты говоришь? Я не дуюсь, я…
- Не говори мне, что не дуешься, – выпалила Бейли. – Спишь во дворе, как бродяга.
- Это мой двор. – Кейда раздражала необходимость подчёркивать этот факт. Ещё больше его раздражало то, что Бейли разбудила его и втянула в спор тогда, когда голова еще толком не соображала.
- Приглашаешь танцевать, – продолжала она, шагая из стороны в сторону, – чуть ли не соблазняешь меня на танцплощадке, а потом приходишь в ярость, потому что...
- Ярость. – Слово будто ужалило Кейда. – Послушай, милая, я никогда в жизни не был в ярости.
- А я говорю, что был, и не называй меня милой таким тоном.
- Теперь тебе не нравится мой тон. – Его глаза зловеще сузились и превратились в пронзительные зелёные щёлочки, грозившие местью. – Ну так давай попробуем совсем другой тон и посмотрим, как ты… – Кейд выругался, когда Бейли, резко толкнув гамак, сбросила его на землю лицом вниз.
Первой реакцией Бейли был шок, а потом – побуждение немедленно извиниться. Но, так как воздух вокруг неё накалился, Бейли отпрянула, задрала нос и решительным шагом направилась к дому.
Кейд упал на землю с глухим звуком, уверенный, что услышал хруст своих костей. Но тут же поднялся на ноги и, хоть и прихрамывал, всё же успел схватить Бейли до того, как она дошла до двери.
Резким движением Кейд повернул разгневанную фурию лицом к себе.
- Какая муха тебя укусила?
- Ты это заслужил. – Кровь шумела в голове Бейли, сердце бешено колотилось, но она не собиралась отступать.
- За что, чёрт побери?
- За… всё.
- Конечно, это проясняет дело.
- Просто дай мне пройти. Я иду на прогулку.
- Нет, – ровным голосом заметил Кейд, – не идёшь.
- Ты не можешь говорить мне, что делать.
Кейд прикинул, что весит почти вдвое больше Бейли и на добрых восемь дюймов выше неё. Его губы сложились в мрачную усмешку:
- Нет, могу. Ты истеричка.
- Конечно же, я не истеричка, – огрызнулась Бейли. – Если бы я была истеричкой, то расцарапала бы мерзкую улыбочку на твоём лице, выколола бы самодовольные глаза и…
Не желая больше пререкаться, Кейд взял Бейли на руки и понёс в дом. Она шипела, извивалась и слегка брыкалась, но Кейду удалось донести обидчицу до стула на кухне. Положив руки на плечи Бейли и приблизив к ней своё лицо, Кейд дал короткий приказ:
- Будь здесь.
Если он прямо сейчас не выпьет кофе, то умрёт. Или убьёт кого-нибудь.
- Ты уволен.
- Прекрасно, великолепно, ура.
Кейд позволил Бейли выплёскивать свой гнев, пока он наливал кофе и залпом пил его, словно воду.
- Господи, какое начало дня. – Кейд схватил пузырёк аспирина, пытаясь открыть крышку, предназначенную для защиты лекарства от детей, в то время как коварно назревшая головная боль обещала стать полномасштабным несчастьем.
- Я не собираюсь позволять женщине орать на себя, когда я сплю. Что бы ты там ни решила делать, любовь моя, просто подожди, пока я… – Он снова выругался, грохнув злосчастную крышку о край стола, но она по-прежнему не поддавалась.