Начало Руси

Г.К. Ловмяньский, рассматривая вопрос о замене в источниках «ругов» и «руссов», пришел к заключению, что это происходит довольно поздно и внезапно: именно в житиях Отгона Бамбергского (XII в.)»[941]. Смешение это он объясняет случайными причинами и полагает, что для постановки вопроса о Поморской Руси заслуживают внимания «только два источника: сообщение Ибн-Якуба (Х в.) и запись Рагевина, продолжателя Оттона Фрейзингенского (ум. 1177). В обоих известиях он предполагает путаницу[942].

Пренебрежительное отношение к большому числу источников в данном случае отдает гиперкритицизмом, а потому согласиться с ним невозможно. Ведь обоснования требует не только привлечение, но и отвержение источника. А этого автор не делает. Он считает существенным, что королевой «ругов» киевскую княгиню именуют только продолжатель Регинона и восходящие к нему Анналист Саксон и Магдебургские анналы, тогда как другие источники «передают имя Руси, а не Ругии»[943]. Но ведь «Русь» могли называть «Ругией», очевидно, потому, что «Ругию» могли называть «Русью». Кстати, в это время Балтийскую Ругию в Германии знали, конечно, лучше, чем Киевскую Русь.

Испанский иудей Ибрагим Ибн-Якуб посетил Империю в 965 г., видимо, с дипломатическим поручением. Его резиденцией был Мерзебург, и он непосредственно познакомился со славянскими землями. Донесение Ибн-Якуба дошло в составе компиляции ал-Бекри (XI в.). Автор стремился к точности описания. Единственное будто бы фантастическое (а на самом деле, как сказано выше, вполне обоснованное) свидетельство о «городе амазонок» — постоянный сюжет германской хронографии — дано со ссылкой на самого императора Оттона. По сообщению Ибн-Якуба, «граничат с Мшкой (польским князем Мешко. — А.К.) на востоке Русы и на севере Брусы. Жилища Брусов у окружающего моря… И производят на них набеги Русы на кораблях с запада»[944]. Г. Ловмяньский предположил, что Ибн-Якуб вместо «с востока» написал «с запада», но такого рода ошибка невероятна для географического сочинения, где страны света являются ориентирами. К тому же на кораблях русы могли нападать на пруссов только со стороны моря, т. е. именно с запада. «Русы» Ибн-Якуба — «островитяне», живущие недалеко от Волжской Болгарии, могущественные на морях, достигающие через «рукав моря Окиануса» Испании. Речь, следовательно, должна идти не о путанице, а о представлении, согласно которому и Русь Киевская (граничившая с Польшей на Востоке) и Русь Балтийская воспринимались как части одного этнического (и даже этно-политического) образования. Весьма вероятно, что и это представление он позаимствовал от своих германских информаторов.

В середине X в. подобные представления достигали и Византии. Выше рассматривалось упоминание Константином Багрянородным Руси «ближней» и «дальней». В связи с нападением Руси на Константинополь в 941 (или 944) г. три автора — Феофан, Продолжатель Георгия Амастридского и Симеон Магистр поясняют, что Росы — это «дромиты», происходящие «от рода франков»[945]. «Дромиты» в данном случае означают, видимо, непоседливый, кочующий, переселяющийся народ. «Франками» же может обозначаться население, так или иначе зависимое от преемников бывшей Франкской империи. Скандинавия в этом случае исключается. Зато Балтийское Поморье частично вошло в состав Франкской империи еще при Карле Великом («Правда англов и варинов», данная императором), а в X в. активно осваивалось имперской властью и христианской церковью. Показательно, что в славянском переводе Хроники Георгия Амартола в данном случае дается «от рода Варяжска»[946].

Таким образом, помимо Ибн-Якуба, «Русь» и «Ругию» смешивают и германские, и византийские авторы, причем и те и другие отождествляют Русь Киевскую и Русь Балтийскую. В этой связи могут быть рассмотрены сведения и еще одного автора той поры: столь почитаемого норманистами Лиудпранда. Лиудпранд, родом лангобард, отразил представления, характерные для Италии. Его отец был свидетелем нападения русов на Константинополь, и он сам побывал в этом городе в 949 г., т. е. сравнительно скоро после событий. Ок. 958 г. им была написана история, в которой он коснулся рассматриваемых событий.

Весьма любопытно, что в Северной Италии франки отождествлялись с венетами. В свою очередь в Южной Италии это название распространялось и на лангобардов[947]. Относительно русов он говорит, что «это северный народ, который греки по внешнему виду (a qualitate corporis) называют русами (rusios), а мы по их местоположению норманнами»[948]. Свидетельство безусловно указывает на связь русов с севером, но, конечно, не говорит о тождестве их со скандинавами. Даже в германских источниках балтийские славяне включались иногда в число норманских народов[949]. Для Италии же, как и для Византии, «север» начинался сразу за Дунаем.

«Ругия», конечно, числилась в ряду «норманских» стран. В хронике Гельмольда сообщается, что в связи с переходом Любека в руки Генриха Льва (ок. 1158) герцог отправил послов «в города и северные государства — Данию, Швецию, Норвегию и Русь — предлагая им мир, чтобы они имели свободный проезд к его городу Любеку»[950]. «Русь» и «Ругия» в источниках в этой связи снова смешиваются[951]. Но, во-первых, «Русь» мыслится как государство «северное», наряду с Данией, Швецией и Норвегией, северной, очевидно, по отношении к земле вагров, в которой протекала деятельность Гельмольда или же по отношению к Германии в целом. Во-вторых, «Русь» Гельмольда, «северная» Русь совершенно четко отделена от Швеции и других скандинавских государств. Несколько позднее, в аналогичном привилее Любеку Фридриха I от 1187 г. названы «Рутени, Готы и Норманны»[952]. В данном случае несущественно, кого конкретно называет источник «Рутенами». Важно, что этноним снова идет в ряду северных народов и отличается от готов и норманов.

Смешение Руси южной и северной, прибалтийской наблюдается у проживавшего в Италии еврейского автора X в. Иосиппона (Иосифа бен Гориона). С одной стороны, русы у него живут где-то у Каспийского моря, а с другой — они соседи англов и саксов и проживают по «великому морю» — «Океану»[953]. Сам автор, видимо, не обращает внимания на противоречие и никак его не объясняет. Но для восточных авторов, как отмечалось, вообще «Океан» и его залив — Балтийское море мыслились в непосредственной близости от Булгара и вообще поволжских и прикаспийских областей. Именно Иосиппон дал повод для смешения разных Русий — русов-алан и русов, рассеянных по Западной Европе и утвердившихся в Среднем Поднепровье. Именно он отнес алан к потомкам тюрок, видимо, смутившись титула правителя росов-алан — «каган». А на побережье и островах Балтийского моря оказались и те и другие русы.

В сущности, только один документ, говорящий о событиях X в., и упоминающий «Русь» в составе Империи, может быть поставлен под сомнение: это т. н. «устав» турниров в Магдебурге, приписываемый Генриху I Птицелову (919–936)[954]. Магдебургские грамоты из собрания Мельхиора Гольдаста (впервые опубликовавшего «устав») заподозрены как подложные[955]. Но подложность в такого рода документах обычно не касается основного содержания (указаний титулов, в частности), которое только и представляет интерес в данном случае. Просто Магдебург мог присвоить грамоту, адресованную какому-то другому городу. Поэтому упоминание в «уставе» феодальных владетелей Империи Велемира, «князя русского», Радеботто, «герцога русского» и Венеслава, «князя ругского» не может вызывать подозрений. Даже для того чтобы их придумать, нужно было иметь представление о какой-то смежной с Империей Русией.

941

Г. Ловмяньский. Указ. соч. С. 45–46.

942

Там же. С. 52.

943

Там же. С. 48.

944

А. Куник и В. Розен. Известия ал-Бекри и других авторов о русах и славянах. СПб., 1878. С. 51 и 11.

945

Ср.: С. Гедеонов. Отрывки… С. 74; его же: Варяги и Русь. С. 471–473.

946

С. Гедеонов. Отрывки. С. 76.

947

Там же. С. 74, прим. 2.

948

MGH SS. Т. III, Р. 331.

949

С. Гедеонов. Отрывки…. С. 96–99. Автор обращает внимание на то, что бельгийский хронист Сигберт (1030–1112), буквально передавая текст Лиудпранда, опускает его комментарий (там же. С. 100–101).

950

Гельмольд. Указ соч. С. 195.

951

С. Гедеонов. Отрывки…. С. 100, прим.

952

См.: Н.М. Карамзин. История государства Российского. Т. 7. СПб., 1852. С. 160 (прим.243 к Т. 3). Ср.: Н. Аристов. Промышленность Древней Руси. СПб., 1866. С. 199; С. Гедеонов. Варяги и Русь. С. 438.

953

См.: А.Я. Гаркави. Сказания еврейских писателей о хазарах и Хазарском царстве, вып. 1. СПб., 1874. С. 41, 58,76. В разных списках значится либо «бошни», либо «саксини» (Ср.: пренебрежительное название немцев у соседей «бошами»). См. также: Г.М. Барац. Происхождение летописного рассказа о начале Руси. Киев, 1913. С. 8—15.

954

Ср.: Ф.Л. Морошкин. Указ. соч. С. 24–25; А.Г. Кузьмин. «Варяги» и «Русь»…. С. 44–45. «Устав» датирован 938 г. Но в данном случае явная ошибка либо даты, либо имени Генриха (ум. 936). Текст «Устава» см.: Melchioris Goldasti. Collectio constitutionum imperialium. Frankofurti, 1713, PP. 213–214. В «Уставе» речь идет о «Славонии» как части Империи, упоминаются поморские владетели и в их числе, очевидно, «Bilmarus princeps Russiae, Radebotto, dux Russiae, Vinslaus princeps Rugiae».

955

Ср.: J. Böhmer. Regesta Imperii. II. Insbruck, 1893, P. 32; E.Ottental. Die gefälschten Magdeburgen Diplome und Melchior Goldast. Wien, 1919.