Страница 35 из 87
* Совместно с Т.Михэмом и Р.Грэмом. (Здесь и далее прим. авт.)
Львиная доля успеха, завоеванного героями «Космических яиц», кроется в их сравнении с культовыми персонажами «Звездных войн», как бы выглядывающими из-за плеча пародийных космобольцев и обитателей Друидии. Маленький и инфантильный очкарик Темный Шлем (Рик Моранис) не вызывал бы такого гомерического хохота без сопоставлений с мрачным гением зла Дартом Вейдером. Челобака (человек-собака) Барф – это комический двойник Чубакки, принцесса Веспа – шаржированная Лея Органа, а добродушно-хитроватый Йогурт, под латексной маской которого все же угадываются черты самого Мела Брукса, – остроумная карикатура на мудреца Йоду. Спародирован был не только внешний облик героев «Звездных войн», но и отдельные их реплики, самой цитируемой из которых стала «Да пребудет с тобой шварц!» (то бишь «сила»*), произнесенная все тем же Йогуртом.
* Произнесенное по-английски, слово «шварц» («шворс») созвучно со словом «форс» («сила») и при этом сохраняет свое комичное родство с фамилией Шварценеггер.
Безусловно, некоторые персонажи пародии стали самодостаточными и затмили своих двойников. Глядя на чудовищное существо-пиццу по имени Пицца Хатт, в итоге «съевшее себя до смерти», многие из нас едва ли вспомнят его героя-аналога – Джаббу. А у президента Скруба (в этой роли опять же Брукс, на что и указывает фамилия-анаграмма) – тупого, похотливого и самовлюбленного «первого лица» Космоболла – буквального аналога в первых трех фильмах «Звездных войн» вообще нет. Но так или иначе, узнаваемые комические «клоны» культовых героев – это главное, на что делал ставку Брукс.
Наконец, пародируя «Звездные войны», Брукс ухитрился скрестить детскую фэнтези с комедией для взрослых. При выходе на экран фильм получил индекс («детям в сопровождении родителей») из-за сексуальных тем и двусмысленностей в диалогах. И действительно, очень многие шутки в разговорах героев, как, собственно, и само название ленты, замешаны на традициях скабрезного юмора, но чтобы и посмеяться над этими шутками, и разглядеть секс на экране, надо прожить на этом свете, пожалуй, чуть дольше десяти лет. Малолетний зритель, возможно, и улыбнется, наблюдая за тем, как хвост Барфа виляет под юбкой официантки в космическом «фастфуде», но он точно не обратит внимания, что ручка пылесоса в отколовшейся руке горничной-трансформера подозрительно похожа на исполинский фаллос.
То, что пародия греется в лучах славы породившего ее фильма, становится для нее в равной степени благом и злом. Задолго до того, как пародировать сагу Лукаса-Киршнера-Маркуэнда, Брукс поставил своего «Молодого Франкенштейна» (1974) – фильм, в котором, как в кривом зеркале, отразились коллизии и герои сразу нескольких культовых лент 30-х годов. Сегодня этот фильм особенно ценим продвинутыми знатоками кино, смакующими ретроэффект его черно-белого изображения и отыскивающими многочисленные отсылки к другим фильмам с тем же заглавным героем. Если же вы не синефил, а просто любитель кинофантастики или чего-то в этом роде, то вы, в общем-то, тоже внакладе не останетесь, от души посмеявшись над тем, как чудаковатый длинноволосый «препод» из медицинского колледжа (актер Джин Уайлдер), потомок «того самого» Франкештейна, приезжает в Трансильванию и оживляет неуклюжего флегматичного гиганта, пересадив тому мозг с паранормальными способностями. В фильме много смешной несуразицы, черного юмора и эксцентричных эпизодов. Например, очень забавно, когда, вырвавшись на волю, существо забредает в хижину добряка-слепца, и тот, проявляя «слепую» заботу о ближнем, сначала ошпаривает бедного монстра супом, а потом прикуривает ему большой палец вместо сигары. Но будь вы тем же синефилом, этот эпизод доставил бы вам еще больше удовольствия, поскольку он пародирует похожую сцену из «Невесты Франкенштейна» 1935 года. Однорукий полицейский инспектор, который носит монокль на незрячем глазу – это смешно, но еще смешнее сравнить его с инспектором Крогом из «Сына Франкенштейна» (1939). К сожалению, среди наших зрителей такое доступно в лучшем случае одному из тысячи. Не будем, однако, забывать, что Брукс снимал свои пародии в Америке и для американцев – для тех, кому голливудские фильмы любой эпохи остаются родной и постоянно поминаемой в обиходе мифологией (тем же самым, чем для нас являются «Чапаев» или «Веселые ребята»).
Главным объектом бруксовских пародий был и остается сам кинематограф, его стили и жанры: отсюда и «Сверкающие седла» (1974), пародирующие вестерн, и «Немое кино» (1976), пародирующее, как нетрудно догадаться, немое кино, и «Страх высоты» (1977), стилизованный под Хичкока. Впрочем, пародируя кино, Брукс вольно или невольно начинает насмешничать над эпохой, бытом и нравами, для чего он и применяет свой излюбленный рецепт фантастического винегрета из эпох и цивилизаций.
Иногда возможность скрестить эпохи кажется для Брукса настолько заманчивой, что он забывает про тонкости кинематографической стилизации и действует в духе низкопробных варьете и юмористических телешоу. Самым неудачным образчиком такого фильма стала «Всемирная история, часть 1» (1981), состоящая из нескольких эпизодов-скетчей. Их действие происходит в каменном веке, ветхозаветные времена, эпоху Римской империи и годы Великой Французской революции. По воле Брукса в пещере неандертальцев устраивается подобие вернисажа, где критик наскальной живописи мочится на нарисованного на стене бизона; прохожий на улице Древнего Рима «балдеет» от транзистора; а сам режиссер в роли прислужника появляется на «тайной вечере» и ведет комичный диалог с Иисусом Христом (вскоре туда же приходит и Леонардо да Винчи, предлагающий свои услуги по созданию группового портрета). К тому же фильм оказался непомерно затянутым и выдохся уже на первой своей трети.
После «Истории мира» Брукс довольно долго ничего не ставил как режиссер, правда, как исполнительный продюсер участвовал в съемках кроненберговской «Мухи» (1986). Другая бесспорная удача Брукса-продюсера – «Человек-слон» Дэвида Линча (1980), в стилистике которого заметны явные признаки влияния все того же «Молодого Франкенштейна». Успех «Космических яиц», похоже, не прибавил 61-летнему режиссеру куража и желания усаживаться в режиссерское кресло. Он почивал на лаврах целых четыре года и лишь в 1991 году снял социальную комедию «Жизнь – дерьмо», которая ни к фантастике, ни к пародии отношения не имеет. Однако двумя годами позже на экраны вышел «Робин Гуд: мужчины в трико», где Брукс рискнул выступить во всех доступных ему кинематографических амплуа – сценариста, режиссера, продюсера, актера, автора музыки и текста песен. Об этом фильме стоит поговорить немного подробнее, ибо, на мой взгляд, здесь Брукс не только превзошел уровень своей весьма успешной «саги о космобольцах», но и посостязался со свежим голливудским хитом, ставшим предметом его новой пародии.
Баллада о Робин Гуде – один из бродячих сюжетов мирового кино. Благородный разбойник из Шервудского леса стал героем не менее двух десятков игровых и анимационных картин, почетное место среди которых занимают «Приключения Робин Гуда» (1938) с Эрролом Флинном в заглавной роли. Однако главным и непосредственным поводом для создания бруксовской пародии стал «Робин Гуд – принц воров» (1991), весьма успешный проект режиссера Кевина Рейнолдса и актера и продюсера Кевина Костнера.
Фильм Брукса надо признать большой удачей по двум причинам. Во-первых, он точно подметил американизированность костнеровской версии английской баллады и в своем фильме развил ее до фантастических пределов. Во-вторых, «Мужчин в трико» можно смотреть и не оглядываясь на «Принца воров», это яркая и самоценная комедия «смешения эпох и цивилизаций», стоящая в одном ряду с такими фильмами, как, например, «Монти Питон и Святой Грааль» («в «Мужчинах в трико» есть такие моменты, которыми британская комедийная труппа могла бы просто гордиться», – признавал известный американский критик Джеймс Бернарделли).