Страница 144 из 145
Высокого мнения о поэме был Ф. Шиллер, видевший в ней осуществление принципов веймарского классицизма, разработанных им вместе с Гете. Художественные основы эпической поэмы как жанра обсуждались Гете и Шиллером в их переписке, на основе чего Гете сформулировал теорию поэтических родов в статье «Об эпической и драматической поэзии».
Сюжет поэмы не был вполне оригинальным. Гете заимствовал фабулу из брошюры «Деятельная любовь Геры к зальцбургским эмигрантам» (1732), в которой рассказывалось об изгнании католиками лютеран из австрийского города Зальцбурга. Среди пострадавших была девушка, судьба которой подсказала образ Доротеи. Однако поэт перенес время действия в более близкие годы — в период французской революции, когда Гете сам наблюдал бегство населения из областей, захваченных войной между республикой и феодальными монархами. Объясняя замысел поэмы, Гете писал своему другу Майеру: «Я пытался отделить в эпическом тигле чисто человеческие стороны в укладе маленького немецкого городка от его шлаков и вместе с тем стремился к тому, чтобы отразить в маленьком зеркале великие движения и изменения мирового театра» (5 декабря 1796 г.).
В «Германе и Доротее» резко противопоставлены хаос, возникший в результате буржуазной революции, и мирное житье немецкого провинциального городка. В шестой песни один из эмигрантов, судья, рассказывает о том, что сначала весть о французской революции была встречена в близлежащих к Франции землях с радостью, ибо в ней видели надежду на осуществление великих идеалов свободы и равенства. «Вскорости небо затмилось…» Приход французских войск привел к важным переменам, но переворотом воспользовались темные силы, поднялась волна эгоизма, стяжательства, насилия. Все это усугубилось, когда потерпевшие поражение французы стали отступать. Отступая, они сеяли вокруг разрушение и смерть.
В противоположность этой ужасающей картине жизнь глубокой немецкой провинции, стоящей в стороне от роковых событий, нарисована Гете в идиллических тонах. Он, правда, признавался в цитированном выше письме, что отделил в немецкой жизни «чисто человеческие стороны» от «шлаков», но на самом деле до некоторой степени идеализировал патриархальный мещанский быт. Не удивительно поэтому, что революционные деятели середины XIX века оценивали «Германа и Доротею» как апологию мещанства. И действительно, не приходится отрицать, что консервативные элементы мировоззрения Гете сказались в поэме с большой силой.
Было бы, однако, неверно ограничиться такой оценкой поэмы. Гений Гете проявил себя и в этом произведении, которое двойственно по своей природе, как и многое другое, созданное великим поэтом. Германия была в ту пору страной, в которой господствовали феодально-дворянские порядки, но героями поэмы являются не представители господствующего сословия, а бюргеры, горожане, люди непривилегированные. В этом смысле поэма Гете была и антидворянской и демократической, и за это она была высоко оценена современниками, той средой, которая впервые увидела себя изображенной в столь благоприятном свете. Маленькие люди изображены Гете как носители лучших человеческих качеств: добра, стремления к справедливости, любви, отзывчивости и деятельного человеколюбия. «Герман и Доротея» выражает, в сущности, те же взгляды, что и драмы, посвященные Великой французской революции, — «Великий Кофта», «Гражданин генерал», «Внебрачная дочь». Более того, по сравнению с драмами «Герман и Доротея» особенно полно выражает положительные идеалы Гете в период веймарского классицизма.
Поэма написана гекзаметром, классическим стихом древнего эпоса. Здесь он особенно приспособлен к тому, чтобы передать живую повседневную речь. Обладая вместе с тем поэтической возвышенностью, речи персонажей сохраняют всю живость интонаций. Гете свел действие к одному дню, чем выполнил требование классицизма о единстве времени. Правда, благодаря рассказам персонажей, рамки действия расширяются, позволяя вспомнить события, происходившие раньше.
Желая подчеркнуть следование античным образцам, Гете поставил в заглавии каждой из песен имя одной из девяти греческих муз — покровительниц разных видов искусства. Каллиопа — муза эпической поэзии, Терпсихора — муза танцев, Талия — муза комедии, Эвтерпа — муза лирики, Полигимния — муза серьезных песнопений, Клио — муза истории, Эрато — муза любовной поэзии, Мельпомена — муза трагедии, Урания — муза астрономии, часто отождествляемая с мудростью. Имена муз предопределяют характер содержания каждой из песен. Так поступали греческие поэты, начинавшие свои песни с обращения к музе, покровительнице данного рода поэзии.
…в пестрых индийских цветах… — Имеются в виду ткани с индийской расцветкой, ввозимые Англией из ее колонии Индии.
…в легкой коляске (ландауской чистой работы). — Такие коляски, широко применявшиеся в Европе, получили наименование «ландо», по французскому произношению названия немецкого города (Landau).
Памина и Тамино — персонажи оперы Моцарта «Волшебная флейта».
…на манер иноземный… — К числу «иноземных» в тогдашней раздробленной Германии принадлежали и близлежащие немецкие княжества.
…Мангейм, где царят прямизна и опрятность. — После полного разрушения Мангейма в 1669 г. французскими войсками его отстраивали, вытянув улицы по прямой линии, в результате чего он оказался состоящим из одинаковых четырехугольных кварталов. Описанные далее новый город, канализация и дорога были во времена Гете образцовыми.
Гляньте на новый дом… — Комментатор Гете А. Г. Габричевский обратил внимание на то, что в речи аптекаря отмечена смена архитектурных стилей: зеленый дом напротив с белою вязью по стенам построен еще в стиле начала XVIII в. — рококо; сад, описываемый далее, еще более старого стиля — барокко, тогда как новый стиль отличается строгой простотой (предвестие классицизма).
«Мускатель», «гутедель» — сорта винограда.
Гражданин мира. — Определение относится к судье, прибывшему из другой страны, но и здесь утверждающему правила и законы человечности, общие для всех людей и в любых условиях. См. его речь в конце песни.
Август — римский император Август-Октавиан (I в. н. э.).
«…с Навином беседую иль Моисеем». — Пастор сравнивает своего собеседника — судью, который вел беглецов, с Моисеем и Иисусом Навином, которые вели иудеев, изгнанных из Египта.
И отвечал на это судья… — Речь судьи начинает ту характеристику эпохи французской революции, которая подробнее развита в следующей песни.
Кто ж отрицать посмеет, что сердце его всколыхнулось… — Следующая речь судьи содержит рассказ об умонастроении немцев западных, рейнских, областей. Жители их с энтузиазмом встретили весть о революции, ожидая от нее осуществления своих надежд на создание справедливых порядков. Когда французские республиканские войска заняли Майнц, в нем были введены законы республики, местные якобинцы взяли власть в свои руки и стали вводить новые порядки, но их власть была недолгой.
…о великих правах человека… — Имеется в виду «Декларация прав человека и гражданина», провозглашенная французской буржуазной революцией 1789 г.
Столица вселенной. — То есть Париж, центр революции. Древо Свободы. — Следуя культу природы Жан-Жака Руссо, республиканцы ввели обычай в честь своей победы торжественно сажать Дерево Свободы.
Вскорости небо затмилось. — Имеется в виду введение Революционного трибунала в Майнце 9 марта 1793 г. и начало якобинского террора против сторонников феодальных порядков и тех, кто подозревался в сочувствии им (так называемый «закон о подозрительных»). Некоторые темные элементы пользовались этим для сведения счетов и обогащения. Однако картина, нарисованная здесь Гете, основана в значительной мере на преувеличениях и вымыслах контрреволюционной пропаганды. Хотя эксцессы имели место, в целом недолгое республиканское правление в Майнце было отмечено прежде всего отменой феодальных порядков и утверждением новых гражданских законов. Хаос и анархия начались после контрнаступления объединенных войск немецких феодалов и дворянских эмигрантов из Франции.